Мужчина растаял, все еще напуганный. В следующее мгновение она снова оказалась в метро среди не замечавших ее людей. Очень странно, но она не нашла мужчину, с которым только что разговаривала. Может, она потратила все его время? Что бы его исчезновение ни значило, она надеялась, что ее блеф сработает.
Она стала рассматривать остальных, чувствуя себя живым человеком на собрании призраков, или, скорее, она — призрак на собрании живых людей?
Она наткнулась взглядом на гитариста. Он все еще сидел на своем месте и, кажется, продолжал играть, хотя теперь, кроме клацанья «танцевальной» музыки, ничего не было слышно. Она подошла к нему. Здесь платформа была на уровне ее носа. Она попыталась на нее взобраться, но почему-то у нее не хватало сил.
— Не дергайся, — сказал гитарист с закрытыми глазами, — я прекрасно вижу и слышу тебя и оттуда.
— Хорошо, — с сомнением сказала Константин. — Скажи, ты действительно здесь? А если нет, то кто из нас здесь? И не превратишься ли ты еще в кого-нибудь?
— Все зависит от того, во что ты веришь, — улыбаясь, ответил он. Он превратился из пухлого лысого молодого человека в костлявого мужчину средних лет, с длинными прямыми волосами стального цвета. Он так и не открыл глаз. — Ты удивишься, как мало надо для такого превращения.
— Может, нет? — возразила она. — Боди Сативу знаешь?
— Знаю ее или про нее?
— Ее. Лично. Близко или случайно. — Она остановилась. — И появлялась ли она здесь в последнее время?
— Здесь или неподалеку?
— Да, — нетерпеливо оборвала Константин.
Он запрокинул голову, глаза под веками задвигались вперед-назад, словно он спал, в то время как пальцы продолжали перебирать струны не толще паучьей нити. Константин ощутила, что не слышит музыки, но чувствует, как она пронизывает ее тело.
— В предыдущей жизни я был дельфином, — сказал он.
— И зачем ты изменил себя?
— Всем рано или поздно приходится. Я думал, ты в курсе. Кем ты был до теперешнего проявления?
Константин помолчала:
— Детективом, расследующим убийства.
— А, это подразумевает допросы. — Он хихикнул. — Понимаешь, есть смысл только в полной смене образа, а не в повторении старого под новой маской.
Слова мудреца, подумала Константин. Наверное, надо напечатать их на открытке и послать ее бывшему.
— Для гитариста и экс-дельфина очень неплохо.
Он остановился и достал что-то из дыры в инструменте.
— Вот, — сказал он, нагнулся и протянул ей что-то вроде игровой карточки. — Ненамного ты умнее предыдущего владельца этого тела, но твое невежество гораздо значительней.
— Серьезно? И что? — спросила Константин, вставая на цыпочки, чтобы достать карточку.
— Тебе, наверное, действительно надо кое-чему подучиться.
Она стала разглядывать карточку, пытаясь понять, что на ней изображено, но рисунок плыл, растворялся и постоянно менялся. Это был какой-то восточный символ.
— Что это?
— Услуги такси.
— Такси? В метро?
— Ночью поезда не ходят. Или ты не заметил?
Она снова посмотрела на карту, на ней ничего не изменилось.
— Мне необходимо кого-то найти, карта сообщает, что цель все еще здесь.
Гитарист покачал головой:
— Извини, ты не понял. Здесь находится координатор, а человека надо искать в «Городе». Вот что сообщает твоя карта. — Он пожал плечами. — На всех станциях есть координаторы.
Константин чуть не застонала:
— Где?
— Все зависит от твоего восприятия.
— Очень помогли. Спасибо.
— Пожалуйста, это мои обязанности. Если понял, то бери такси и отправляйся туда, куда тебе надо.
Такси, подумала Константин. Такси. Интересно, чаевые включены или для этого она получила монету? Она посмотрела на нее.
Мужчина снова перестал играть.
— Откуда она у тебя?
— Только что наверху по дороге сюда получила. — Она сжала кулак. — А что?
— Да, даже здесь вещи преходящи и быстро портятся, как молоко или срезанные цветы.
— Или люди с перерезанными глотками?
Он улыбнулся:
— Нет, сегодня ты могла заметить, что смерть не вносит никаких помех. С другой стороны, появляться мертвым изначально здесь не принято, обычай предписывает вам умереть здесь, коль скоро вы хотите считаться мертвецом.
— Здесь — в смысле в метро или в ИР?
— Все зависит от твоего восприятия.
«Он слишком часто это повторяет», — с тоской подумала Константин.
— А что это за монета? — спросила она — Значит ли сказанное тобой, что она выдохнется?
— Условия, — сказал он, подумав. — Условия, при которых она может… сработать. Условия могут измениться.
— И снова мудрейшие слова, — пробормотала она себе под нос. — Я хочу найти координатора. Как мне это сделать?
— Надо лишь спросить.
— Кого спросить?
— Меня.
Константин помедлила.
— Ладно, как найти координатора?
— Надо лишь спросить, — невозмутимо ответил он, снова перебирая струны пальцами.
— Но я уже спросила, — вспылила Константин. — Как… — Она запнулась, потому что вдруг все поняла. — Где Боди Сатива?
С закрытыми глазами гитарист ткнул в нее подбородком.
— Вызови такси, и когда спросят, куда ехать, надо ответить: «К Боди Сативе» — и отдать это водителю.
Константин снова взглянула на карточку. Символ менялся не останавливаясь. Она вдруг почувствовала страшную усталость, и ей стало невыносимо скучно.
— Думаешь, поможет?
— О да, отвезет прямехонько к ней.
— Так просто?
Гитарист кивнул:
— Так просто.
— Странно. Все остальное здесь кажется таким сложным.
Гитарист улыбнулся:
— Все необходимое просто. Нужно только в нужное время в нужном месте правильно сформулировать. В определенной форме, конечно. Элементарное программирование.
— Программирование, — повторила Константин и рассмеялась не слишком веселым смехом. — Следовало догадаться. Ты — координатор и файл помощи, да?
— Воплощение и того и другого, и именно для этого все сюда и спускаются, — охотно согласился он.
— И мне надо было только спросить.
— Твое желание просто выполнить. Ты хочешь встретиться с другим игроком, я даю направление. Очевидно, ты не привычный Шанти Лав и даже игрок необычный. Обычным игрокам редко требуются такие простые вещи. Обычные игроки приходят за секретными подпрограммами к следующему сценарию или даже за мифической Дверью вовне, тогда у меня совсем другая задача. Тогда моя задача создать напряжение, сыграть на их любопытстве, на их самых тайных желаниях и страстях, убеждая при этом, что все возможно.
— И заставляя их тратить как можно больше оплаченного времени.
— Чем больше люди проводят здесь времени за сложными вещами, тем интереснее для всех становится «Город».
— Так не лучше ли рассказать об этом людям, чем играть на их желании осуществить свои фантазии, найти секретную подпрограмму для входа в «Пеорию после катастрофы» или что там еще?
— В мои обязанности не входит посвящать тебя в бизнес-план. Моя работа — отвечать на вопросы. Я могу ответить лишь то, что знаю. Я не знаю, есть ли Вход, но я не знаю, что его нет. Я не могу доказать, что его нет. Я — воплощение утилиты, я не создан для определения конечности или бесконечности моей вселенной.
«Я философствую с программой», — подумала Константин, не зная, радоваться ей или расстраиваться.
— Но, вероятно, ты знаешь, где секретные подпрограммы?
— Если они секретны, мне о них не говорят. Я расскажу всем, кто спросит. Это моя работа. Значит, они перестанут быть секретными.
— Ладно. — Константин медленно выдохнула, пытаясь сосредоточиться. — В «Городе» были когда-нибудь секретные подпрограммы, о которых тебе стало известно? Или о которых тебе рассказали? — быстро добавила она.
— Некоторые утверждали, что нашли их.
— Они говорили правду?
— Я не детектор лжи.
— Да если бы и был, мало толку, да? Потому что здесь все ложь. И все правда. Или смотря как к этому относиться.
Он продолжал играть не открывая глаз. Константин решила, что он — версия слепого правосудия для ИР — слепая справочная. Такая, наверное, гораздо точнее — расскажет все.
— Ты раньше встречал Шанти Лав? — спросила она и добавила: — То есть ты встречал игрока по имени Шанти Лав до меня?
— Я ни с кем не встречаюсь. У меня есть имена всех игроков.
— Тогда кто-нибудь еще спрашивал о местонахождении Боди Сативы?
— Не помню.
Константин пришла в замешательство:
— Как так?
— Зачем? Нет никаких оснований.
— Но если ты можешь указать одному игроку направление к местонахождению другого, остается ли где-нибудь запись об этом?
— Только пока работает функция направления. Но запись хранится где-то в системе. Знаешь, если тебе это интересно, можешь пойти в школу, где учат, как работает ИР.
