— Начальник, данный вопрос не ко мне, я ничего не знаю.
Виктор пристально смотрел на задержанного, сделав глубокую затяжку и выпустил клубы густого дыма сказал:
— Не глупи, я хочу тебе помочь. Ты же прекрасно понимаешь, что при таких обстоятельствах, тебе «пришьют» много ненужных обвинений. В твоих же интересах рассказать правду.
— Извини, старлей, ручку и листочек с собой не взял, — съязвил задержанный.
— Не беда, — спокойным голосом ответил полицейский и достав из папки чистый листок с ручкой, протянул их арестованному, — поможешь следствию и твоему адвокату будет проще, вытащить тебя из болота, — продолжал он.
После услышанных слов, вся серьезность на лице допрашиваемого пропала, и он громко рассмеялся.
— Тогда, все вопросы задавай только через «защитника» моей невиновности и листочек с ручкой не забудь, — ответил он и демонстративно затушил сигарету о стол.
— Зря. Я пытался тебе помочь.
— Ага, — буркнул в ответ наглец.
Виктор встал со стула и направился на выход. Приоткрыв дверь, он добавил:
— Листок и ручка у тебя, время передумать еще есть.
И дверь комнаты для допросов захлопнулась.
Следователь вернулся в соседнюю комнату, скрытую от взора пойманного злодея.
— Упертый баран. Ну что, теперь твой выход.
Андрей кивнул и направился к «неприступной горе». Оказавшись внутри, он молча подошел поближе и взяв стул направился к месту, где находилась видеокамера. Достав платок из пиджака и встав на стул, он накрыл им средство наблюдения.
— Ой, как страшно, — высокомерно и спокойно сказал бывший водитель Марии, наблюдая за происходящим.
Тем временем, детектив закурил сигарету.
— Таких как ты, я повидал очень много, — вдруг сказал он.
— А я таких как ты, — ответил задержанный, — значит мы в чем-то похожи.
Сыщик подошел к преступнику еще ближе и сделав глубокую затяжку, сказал:
— А вот тут ты точно не прав, мы по разные стороны баррикад и занимаемся совершенно разными вещами.
После, бывший полицейский обошел «пленника» сзади и начал обходить стол вокруг. Словно стервятник, кружа над своей беспомощной жертвой.
На лице мужчины проскользнуло недоумение, сейчас он до конца не предполагал, что можно ожидать от происходящей ситуации.
— Как твоя левая рука? — сделав полноценный круг и снова подойдя к задержанному, спросил сыщик, сделав еще одну глубокую затяжку.
— Нормально, рука у меня не болит.
— Мне кажется, ты ошибаешься в своем ответе, — сказал детектив и резким движением, своей руки, сильно надавил на перебинтованную рану преступника.
Раздался пронзительный крик от боли и на чистых бинтах, показалась просочившаяся кровь.
— Ах ты гад, — процедил сквозь зубы фигурант допроса, борясь с болью.
— Может данная процедура все-таки освежит твою память?
Ходьба против часовой стрелки продолжалась и снова, достигнув преступника, рука повторно надавила на уже на открытую рану, с еще большей силой.
— Ааа, — снова раздался крик, родившийся, от полученной дозы боли, — да я вас засужу, гады.
Детектив слегка наклонился к преступнику и практически вплотную приблизившись своим лицом к его лицу, сказал:
— Вряд ли, от сотрудничества ты отказался, да и твой, еще не нанятый адвокат, думаю, не особо поможет в твоем деле.
«Неприступная» гримаса на лице Александра, немного разбавилась легким страхом.
— Я ничего не знаю, — снова повторил допрашиваемый.
— Подумай, кому ты нужен? Своему подельнику — точно нет. Бесплатному «защитнику» твоих интересов — тоже вряд ли, — продолжал «давить» Андрей, заходя на очередной круг.
— Я всего лишь выполнял указания. Мы никому не навредили, — в спешке заговорил задержанный, наблюдая, как бывший полицейский приближался.
— Правда? А как же тот «фейерверк» из гранат, который сломал жизнь одному молодому парнишке?
— Черт. Да я испугался и не знал, что делать. Прошу остановись, — начинал уже умолять загнанный в угол человек.
И вновь, оказавшись около мужчины, детектив, сделав еще одну затяжку, очередным быстрым движением затушил сигарету об руку преступника и в тот же момент другой рукой, вновь надавил на рану. Комната допросов, была теперь больше похожа на камеру пыток в концлагере. Допрашиваемый кричал и корчился от полученной боли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мой доктор сказал, что я слишком много курю, — сказал «плохой полицейский» и следом, подкурил еще одну сигарету, — а как считаешь ты?
«Каменная гора» начала «трещать по швам», как будто ее уничтожали изнутри. Его лицо теперь показывало только огромный страх, перемешанный с болью.
— У меня полная пачка и я никуда не тороплюсь. Заодно посмотрим, сколько в таком большом дяденьке литров крови, — добавил Андрей и снова надавил на больное место.
Создавалось впечатление, что стены комнаты допросов уже насквозь пропитались болью, криками и страхом.
— Хватит! — вдруг прокричал преступник сквозь боль, — я расскажу все, что знаю.
— Правильный выбор, — сказал детектив, сделав очередную затяжку едким дымом — листок и ручка у тебя есть, надеюсь, пишешь ты правой рукой.
Отступив от измученного человека, наш герой направился к стулу, который стоял под камерой. Снова забравшись на него, он снял свой платок с объектива.
— Ты пиши, надеюсь успеешь, до того, как я схожу в магазин за новой пачкой, — сказал с ухмылкой мужчина и вышел из помещения для допросов.
Виктор встретил своего коллегу с удивлением на лице, перемешанным с легким ужасом.
— Ну ты даешь, — сказал он, — не ожидал от тебя таких методов.
— Иногда приходится прибегнуть к жестокости.
— Что теперь? — спросил следователь.
— Теперь — ждем. Пусть пишет.
Мужчины начали наблюдать за действиями преступника, находившегося по ту сторону толстого стекла. Через несколько минут, придя в себя, задержанный, начал быстро что-то писать на листке. Складывалось ощущение, что он находится на экзамене и не укладывался в отведенное время.
— Отлично! — восторженно вскрикнул от радости старший лейтенант, — надеюсь, ты не против, если позаимствую твой необычный образ «плохого» копа.
— Пользуйся на здоровье, только не переусердствуй, — улыбнувшись, сказал бывший полицейский.
Еще спустя несколько минут, «узник» закончил писать.
— Эй, вы меня слышите, я все написал, — прокричал он.
Детектив, подождав пару минут, направился обратно в комнату, где находился допрашиваемый.
— Точно все написал? — зайдя внутрь, спросил сыщик.
— Да, все что знаю, только не надо меня больше пытать. Я умоляю.
Наш герой, взяв листок, начал бегло читать содержимое изложенных показаний.
— Надеюсь, ты ничего не забыл, мой «гуманный» коллега уехал на вызов. Поэтому разговор вести с тобой буду только я, — припугнул задержанного мужчина.
— Все написал, честно.
— Один и последний вопрос. Чья была идея потребовать выкуп с собственной же заказчицы?
— Моя. А брат Альберта подхватил ее и хотел использовать сумму для того, чтобы начать жизнь с «чистого листа».
— Но наши действия, сломали все его планы. Теперь все понятно. Ну что же, до новых встреч, — сказал детектив и взяв записанные показания, вышел из комнаты.
Измученный человек лишь молча проводил его взглядом.
— Нужно будет изучить «писанину» нашего «товарища», — сказал бывший полицейский, указывая на листок с признанием.
— Верно, пойдем ко мне в кабинет, — ответил Виктор.
— Согласен, да и от крепкого кофе я не откажусь.
Вскоре, коллеги сидели в кабинете Колесникова и подробно изучали предложения, оставленные на листке.
Из содержимого стало ясно, где находятся все похищенные породистые собаки, участвующие во многих и разнообразных выставках.
— Практически все показания касаются только животных, о четких планах никакой речи вовсе и нет, — сказал следователь, — или он нам просто не все рассказал.
— Не думаю, наш пойманный беглец был напуган. Как предполагаю я, второй, которого мы еще не поймали — мозг всех операций. Не думаю, что он рассказывал все своему подельнику.
