– Откуда ты здесь интересно? И кто ты такой? Еще бы, конечно, узнать, где я сам, – говорил маг мягко. Ему часто приходилось говорить с детьми. Часто приходилось утешать малышей, расстроенных неудачами при сотворении заклятий, скучающих по родителям, обиженных старшими товарищами. В школу магов принимали с семи лет. И первым делом вчерашние баловни семейств попадали к Сиргалу. Маг сам выбрал себе такую работу, помня, как тяжело приходилось ему самому, как тяжело было его будущему другу Нэрану, переживавшему пропажу матери и гибель отца, почти не говорившему, отличающемуся от сверстников, а значит почти стразу ставшему отверженным. Магический дар Сиргала был невелик, но все же наследник рода Орр мог найти себе более престижное и денежное занятие, чем возиться с малышней. Однако юноша был счастлив, он знал, что приносит пользу. Только как там сейчас его маленькие подопечные будут без него. Но, даже погрузившись в отчаяние, маг продолжал разговаривать с ребенком в соседней клетке. И постепенно рык стих, черты лица мальчика разгладились, глаза перестали светиться, малыш прислонился к решетке, глядя на странного светловолосого человека.
– Мог бы ты поведать мне, где я очутился? И где моя спутница?
– В лесу. Там где ей и положено быть.
Сиргал вновь попробовал вскочить на ноги, и снова ударился о потолок клетки. Лица пришедшего нельзя было разглядеть под большим капюшоном, в голос добавилось глубины и какого-то сверхъестественного гула, но маг все же догадался, кто перед ним.
– Раннэл.
– Тебе никогда нельзя было отказать в сообразительности, – глава рода Элиэ и Геннерский Великий маг откинул капюшон. – Зря тебя прозвали Дурачком.
– Но как? Но почему?
– Почему что?
– Почему никто не знает кто ты? Почему Великий маг представляется обычным смертным? И зачем ты захватил нас с Айворой?
– О, сколько вопросов. Айвора, это, я так понимаю, лури. Опытный образец номер шестьдесят четыре.
У Сиргала мороз пробежал по коже. Тут еще юноша заметил, что Великого мага сопровождает пара огромных, непроницаемо черных теней, только желтые глаза посверкивали. Что-то среднее между медведем и кошкой. Перекатываются могучие мышцы под бархатистой черной шерстью, кое-где тело скрывала шипастая костяная броня. Маг застыл, когда одно из чудовищ двинулось к нему, застыло у самой решетки, буравя Сиргала пронзительным взглядом.
– Нравится? Мое лучшее творение. Магически неуязвимы. Сильны. Разумны. И беспредельно преданы. А еще могут воспроизводить себя сами.
Массивная голова качнулась в сторону Великого мага. Юноша заметил, что второй зверь обнюхивает мальчика в клетке.
– Кто это такие?
– Я назвал их брагасса.
– Так в Лереске называют демонов.
– Верно, – Раннэл потрепал загривок вернувшегося к нему брагассы.
Малыш в клетке хныкал и тянул руки к ушедшему зверю. Сиргал с ужасом наблюдал, как искажаются детские черты, кожа покрывается шерстью, вытягиваются когти. Но у мальчика ничего не получилось, после нескольких попыток он вернулся к человеческому облику.
– Это ведь их ребенок?
– Это? – Раннэл удостоил ребенка в клетке мимолетным взглядом. – Это выбракованный экземпляр. Неудача.
– Я тоже стану объектом для твоих экспериментов? – юноша в душе умирал от страха, но всем видом старался не показать этого. Впрочем, почти тут же страх подавило беспокойство за Айвору и переживания за соседа по заключению. Если мальчик брак, то скоро Великий маг его уничтожит.
– Ты ничто. Не ценен ничем для меня. Из тебя можно было бы сделать лурга, или маркана, или любую другую из испытанных тварей. Но я хочу узнать, что такого в тебе нашла лури, что твой образ помогал ей держаться, не превратиться опять в зверя.
– Что с Айворой?! – Сиргал вцепился в решетку. Ему хотелось разнести здесь все по камешку, размазать равнодушную тварь перед ним по стенам, только вот ручонки коротки.
– Я же сказал, она вернулась в лес. Она хороша, почти эталон, хоть и оказалась слегка ущербна. Но ничего, с трудом, но я это выправил. И вот странность – твой образ был гораздо ярче образа моего внука, которого она посчитала своим детенышем.
– Она и в самом деле Нэя Хэллар? – Сиргал захотел напоследок хотя бы узнать истину.
– Да.
– Но зачем? Жену сына?!
Раннэл прищурился, явно раздумывал, стоит ли говорить что-то расходному материалу. Впрочем, человек перед ним, действительно, расходный материал, а значит, говори, не говорю, все равно дальше слова никуда не уйдут.
– Видишь ли, Сиргал, даже Великому магу иногда хочется оказаться среди людей, пообщаться с кем-то, кто мыслит иначе, чем он. И маска главы рода магов замечательное прикрытие.
Сиргал с ужасом смотрел на собеседника, догадавшись обо всем.
– И вы заводили детей, чтобы, когда те достигнут определенного возраста, заменить их собой.
– Да. Ты не видел, как на меня был похож мой сын. Это этот ведьмачий выродок умудрился унаследовать черты матери.
– И Нэя обо всем догадалась.
– Ты прав, мой сообразительный дружок. Не сразу, но ведьма почуяла, кто я такой. Она хотела бежать, забрав с собой моих сына и внука. Пришлось убрать ее, а за ней и Ранда. Думал, что останется Нэран. Видите, как вы испортили мне планы! – рассердился Великий маг. – Пока я еще выращу нового Элиэ. Это снова придется заводить жену. Терпеть ее, пока не родится ребенок.
– Сколько же собственных потомков ты уничтожил?! Разве не проще было изменять собственный облик?
– Они ничем не отличаются от обычных людей. Это могло вызвать подозрения, да и для любой ведьмы такое прикрытие – ничто. Зачем лишняя морока? Так проще. И все шло по накатанной схеме, пока мой сын не спутался с ведьмой. Жалею, что сразу не уничтожил ее и ее ублюдка. Уж больно интересно было, что вырастет из того, в ком смешалась сильная кровь магов и ведьмаков. Но вырос слабак и слюнтяй.
– Но в них текла твоя кровь!
– И что?
– И не жалко было воспитывать, выращивать, а потом уничтожать?
– Это закон природы. Птица съедает мошку, птицу съедает кошка. А я превыше всех, значит превыше даже собственных детей.
Сиргал сел на пол у дальней стороны клетки, понимая, что ему больше не о чем говорить с Великим магом. Юноша отчетливо понимал, что скоро умрет, или превратится в одну из неразумных тварей Великого мага.
Впрочем, тот тоже утратил интерес к собеседнику и удалился, поманив за собой брагасс.
Через некоторое время в клетках Сиргала и мальчика появилась еда. Юноша с удивлением посмотрел на миску с густой кашей, щедро сдобренной мясом и благоухающей дивным букетом специй. Рядом с миской в кувшине обнаружился сладкий отвар из сушеных яблок.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
