— У тебя прямо какая-то круговерть друзей, как я посмотрю, — резко бросил Сергей, — интересный смысл ты вкладываешь в это слово.
— Не понимаю, о чем ты? — побледнела Катя.
— Не строй из себя дурочку, все понятно, я-то свалился тебе, как снег на голову, а о другой встрече ты и забыла. Ну что ж не буду мешать, — сказал он, вставая.
— Что за бред ты несешь? — вспылила Катя, — Немедленно сядь!
— Как ты со мной разговариваешь? — повысил голос Сергей.
— Я разговариваю с тобой так, как считаю нужным! — резко ответила она, поставила перед Сергеем тарелку и устроилась напротив. — Я не знаю, что ты себе придумал, но Антон действительно мой друг еще со времен учебы в Универе, сейчас он владеет инвестиционной компанией и занимается управлением моими ценными бумагами. — Сергей пытался что-то возразить, но Катя жестом остановила его. — Поскольку сейчас у меня возникли определенные трудности, то нет ничего удивительного, что он заехал сообщить мне об этом. — Сергей вновь хотел что-то сказать, — Не говори ничего, просто поверь мне, — грустно закончила Катя.
Может быть, впервые за последние 10 лет Сергей смутился, он ясно вспомнил свой страх за Катю, который испытал в тот момент, когда узнал о пожаре в ее магазине и инциденте с машиной, свою радость от встречи с ней. А сейчас она сидела такая маленькая и печальная, и грустила по его вине. Сергей опустился на пол перед ней, взял ее лицо в свои ладони и нежно, чуть касаясь губами, осушил Катины слезы. Он готов был за нее воевать с целым миром.
— Расскажи мне, что произошло.
— Знаешь, я не готова сейчас говорить об этом, — ушла от ответа Катя. Абсурд, она отдала ему свое тело и готова была отдать душу, но не могла заставить себя поделиться проблемами в делах, капитал, как всегда правил миром. Может, чуть позже она обо всем ему расскажет, но не сейчас…
У него зазвонил телефон, вездесущий Алексей, руководитель правовой службы. Обычно Сергей был настроен по отношению к нему довольно позитивно, но вспомнив резкие слова, брошенные Алексеем Катин адрес, почувствовал внезапную неприязнь к юристу.
— Я слушаю, — ответил он.
— Сергей, есть информация по «Полимеру», нужно срочно принять решение, — возбужденно заговорил Алексей.
— Завтра все обсудим, — кратко сказал Сергей и отключился.
Этот вечер должен был пройти именно так: он и она, огонь и ласка, и никакого бизнеса, важных решений и враждебного мира.
Сергей с восторгом уплетал приготовленное Катей блюдо, она с улыбкой смотрела на него, нет ничего приятнее, чем мужчина, который ест на твоей кухне то, что ты с такой любовью сделала для него.
— Боже, где ты научилась так готовить, — проговорил, наконец, Сергей, отодвигая тарелку.
— Да я в общем-то и не училась, — ответила Катя, подала десерт и чай.
— Ты меня опять убиваешь, — простонал Сергей и принялся за яблочный штрудель, — Только не говори, что готовила его сама.
— Ну ладно, не буду, — улыбнулась она.
На удивление тихо завершился этот вечер, Катя мыла тарелки, Сергей сидел на диване, они говорили и говорили, словно были знакомы целую вечность, и не виделись ее половину.
— Пойдем в библиотеку, — предложила Катя.
Сергей прошел за ней по коридору, огромная квартира была олицетворением вкуса и стиля. Человек циничный подумал бы, что судья Борисовская неплохо устроилась, а он был просто рад, что такая красивая и яркая женщина живет в такой элегантной обстановке. Сергей повернул было в сторону ближайшей двери.
— Нет, это пустая комната, — остановила его Катя.
— Почему? — спросил Сергей.
— Я думаю, когда-нибудь в ней будет детская, — с грустной полуулыбкой ответила Катя.
Она открыла дверь, и они оказались в настоящем царстве книг, на стеллажах от потолка до поля громоздились сотни изданий: от старых потрепанных книжек до сияющих позолотой фолиантов. Стол в новоанглийском стиле в дальнем углу комнаты, тяжелые шторы и темно-зеленый диван довершали очарование библиотеки.
— Катя, у тебя потрясающе, — с восхищением проговорил Сергей, — любой библиофил умер бы от зависти.
— Эти книги начал собирать еще дед до войны, и это все, что осталось мне от отца, — сказала она.
Катя опустилась на диван, Сергей сел рядом, и стоило им только оказаться друг подле друга, как уже ставшее знакомым напряжение окутало все вокруг. Сергей подумал, что еще никогда не чувствовал себя таким умиротвренно-счастливым: ласковая и страстная женщина, вкусный ужин, комната, словно перенесенная из его детства. Он вытянулся на диване, положив голову ей на колени, Катины пальчики нежно перебирали его волосы, и казалось: вот оно твое счастье!
— Знаешь, твоя библиотека очень напомнила мне кабинет моего отца, который был у него в Кейптауне, — мечтательно начал Сергей.
— Вы жили в ЮАР? — удивилась Катя, а потом вспомнила его слова, сказанные еще в Мехико, «золотой мальчик, папа — дипломат, мама — искусствовед».
— Да, отец был первым секретарем в советском посольстве, а потом и послом в ЮАР, мы прожили там до моих 15 лет, — рассказывал Сергей, — так что в детстве я крутил хвосты черным африканским свиньям. Так вот, я отвлекся от темы, — продолжил он, — Здание советского посольства располагалось в колониальном особняке, и в некоторых комнатах сохранилась оригинальная обстановка, особенно хороша была библиотека. — Сергей, как наяву, увидел старинную мебель, немного потертый ковер, чиппендейловские стулья, бесконечные ряды книг и отца за массивным столом. Строгий и сдержанный на людях, он был лучшим отцом на свете. Мать, изящная красавица, сделавшая гигантский шаг из простой рабочей семьи в элиту советского общества, обожала мужа и сына, по крайней мере, до 19 лет Сергею так казалось. Он не заметил, как углубился в свои воспоминания, только тихий Катин голос и нежное прикосновение вернули его к реальности.
Так и провели они этот вечер, в неспешных разговорах, мимолетных ласках и теплых объятиях. За вечером последовала ночь, полная бережной страсти. Ночь сменилась утром, открыв глаза, Катя увидела спящего рядом Сергея, он крепко прижимал ее во сне, словно боясь отпустить. И утро, часто такое нелепое даже после самой чудесной ночи, тоже не разочаровало ее. Как супруги, прожившие вместе не один год, но еще не утратившее радость совместного бытия, они лениво занялись любовью, выпили свежесваренного кофе, хрустя французским круассаном, и собрались разойтись каждый в свою сторону.
