сомневайся — догнал меня у дверей ехидный голос.
— Обязательно! Спокойного утра, — с шага я не сбился, плечом не дёрнул, но уверен, хитрый цверг пристально за мной наблюдал, фиксируя реакцию на свои слова. Не оборачиваясь, покинул нижний уровень, поднялся на верхний этаж и вышел на улицу.
Свежий воздух взбодрил, наполнил лёгкие чистым кислородом, прочистил голову. Шагая к дому, прикидывал, откуда цверг знает, что я стену в лаборатории повредил. Сделал мысленную зарубку вернуться вечером, проверить помещение на предмет жучков и прочей подглядывающей аппаратуры. Обычно провожу осмотр, как кто только прихожу. «Бережёного боги берегут, осторожного чуйка выручает», — говаривал дед.
Мой прокол, не проверился сегодня. Замотался за сутки и забыл. «Это не оправдание», — прозвучал в голове строгий голос отца. Ну да, не оправдание, согласен. Из таких мелочей складывается цельная картина, которая рано или поздно приводит к смерти.
«Или всё-таки уже звонили по поводу странного выброса энергии, и хранитель отчитался о всех присутствующим в спецхране?» — стоя на пороге собственного жилища, подумал я. Ладно, выясню днём, звякну приятелю из службы охраны территории, попытаю на предмет местных новостей.
В небольшом холле горел ночник. Дом спал, тихонько поскрипывая и постанывая, словно живой. Бревенчатый сруб в полтора этажа, это не батюшкина резиденция, в таких домишках у нас слуги близкого круга жили, семейные. А теперь вот мы с сестрой. Но зато защита на нём стоит не в пример нашей, если судить по тому, что случилось с моей семьей.
Этот дом я получил в качестве награды за одну практически невыполнимую миссию. Жильё тоже вошло в список условий, который я выкатил князю Вяземскому, когда понял, для чего ему нужен.
Сруб стоит на территории базы, глубоко в лесу, на отшибе, спрятанный от посторонних глаз. Пока был рядовым царским опричником, сестрёнка жила в общежитии, училась закрытом колледже тут же на территории базы. Чужих там не было, только кровная родня опричников. Карьера у меня задалась. Спустя год князь Вяземский предложил мне стать командиром отряда самоубийц. Ещё пару месяцев мы с ним изучали личные дела бойцов и родовитых преступников, набирая команду.
После первой победоносной маленькой войны, которую мы с отрядом устроили по приказу князя, я получил дом для нашей маленькой семьи. Оправдал, так сказать, доверие высокого начальства.
Я прислушался. Тишина настолько мирная, что аж по спине мороз позёмкой. Ненавижу тишину. В ней таится смерть. Ступает на мягких лапах под покровом магии, беззвучно открывает двери и убивает всех подряд, от младенцев до женщин и стариков.
В голове зашумело, перед глазами поплыла алая полоса. Я шумно вздохнул, помотал головой, скользнул на кухню, открыл холодильный шкаф, достал запотевший графинчик с водкой, банку солёных огурцов, поставил всё на стол. Плеснул в лафитничек полтинничек, опрокинул в себя. Прикрыл глаза, подождал, когда огненная слеза прокатится по пищеводу, выжигая дурацкие мысли, довольно ухнул, вытащил из банки огурец и схрумтел в два укуса.
Пить не люблю, голова должна быть в трезвости, не в том я положении, чтобы иметь возможность расслабиться. Но сегодня особый случай, можно сказать, праздник в нашем доме.
Я налил ещё рюмку, закусил огурчиком, отметив, как быстро меняется жизнь. Кто бы мне сказал шесть лет назад, что юная графиня будет готовить, мыть посуду и делать домашние заготовки, я б не просто не поверил. Я б такому наглецу по голове настучал за оскорбление чести и достоинства.
Нет, нас в семье белоручкам не воспитывали. Несмотря на то что Род наш древний и знатный, ведёт начало от первых богов, отец с матушкой, да и дед тоже, предпочитали научить нас всему, что может в жизни пригодится. Потому сестра в свои десять лет умела и завтрак приготовить, и пирог простой испечь, и вещам цену знала, не ломала попусту из каприза. Да и со слугами родовыми вела себя достойно, без выпендрёжа и прочих издевательств, принятых в среде богатых деток.
Меня тоже мужчиной растили, мастером на все руки. И дров нарубить, и дом построить, как говорится. Дед считал, что для истинного Сварова нет недостойных умений и навыков, в лихую годину мужчина должен не только встать на защиту Рода, но и помочь семье выжить в нужде и бедствиях, чтобы выстоять и отомстить.
Понятное дело, светским премудростям тоже обучали, как и прочим наукам, необходимым наследнику Рода. Но и в походы ходили с дедом и отцом, без слуг и прочих сопровождающих. Ох, как они надо мной издевались в тех походах. Это я так по малолетству считал, когда гоняли меня как сидорову козу, вбивая родовые знания, воинские навыки. Когда учили контролировать собственную непредсказуемую силу.
Мой Дар открылся случайно, после того как я едва не умер, перенёс клиническую смерть. Играли мы с двоюродным братцем на озере в отважных пиратов — покорителей морей, брали плот с «купцами» на абордаж, я и упал в воду. Плавать-то я умел, да вот для полноты картины нацепил на себя кирасу, прихватил без спросу меч родовой малый, наколенники опять же и прочее защитное железо. Вот и пошёл ко дну.
Нет бы меч из рук выпустить, стянуть лишние железки, чтобы выплыть. Так я с ним не пожелал расстаться, ну так, родовой, как никак. Так и барахтался, выгребая наверх, так и на дно пошёл.
Отец рассказывал, так меня и вытащили с мечом, никто пальцы разжать не смог, чтобы оружие отобрать. Так и лежал сутки в кровати с ним, пока в себя не пришёл.
Вот с того момента, когда предки меня с того света вывели, они всем гуртом во мне и поселились. С того самого дня, когда я пришёл в себя в больничной палате с мечом в руке, голоса предков звучали в моём сознании, нашёптывали древние знания, делились воспоминаниями, наставляли на верный путь.
Это было похоже на одержимость, но в то же время — на благословение свыше. Духи Рода не стремились мне как-то навредить, напротив, они оберегали, делились своей мудростью и опытом. Однако их постоянное присутствие в моей голове требовало от меня колоссальной внутренней дисциплины и самоконтроля.
Когда отец с дедом выяснили, что произошло, детство моё тут же и закончилось. Меня учили управлять Даром, контролировать, соразмерять свою Силу.
С годами я научился управлять этим потоком голосов, с помощью глубоких медитаций отточил свой ментальный фокус. Я научился слышать каждого из своих предков, различать их личности и мотивы. Иногда мне казалось, за короткий срок я прожил сотни, тысячи жизней. Это
