Итак, поддаваясь этому притяжению, молодые люди стали встречаться все чаще. Гуляли по саду, словно нечаянно сталкивались в театральной ложе или на вечерах у каких-нибудь знатных особ. И чем больше они виделись, тем сильнее обоим хотелось встретиться снова. Хотя бы мимолетно. Эдвард ловил себя на мысли, что с этой девушкой он забывается, а прошлое, в котором было всякое, просто отступает. Он чувствует себя, пожалуй, свободным. И пусть она уступает по красоте другим женщинам, которые были у Тича, но зато она – одна из немногих, кто по-настоящему смотрит на него с восхищением, глубокой преданностью. Кажется, она бы даже смогла оставить родительский дом и отправиться с ним в плавание хоть на край света. Это льстило ему. Да к тому же и не бедна девушка, имеется наследство в виде плантаций отца, который в любом случае не скупится для единственной дочери. В общем, что ни говори, а все складывается очень удачно, все совпадает. Такой расклад радовал весьма практичного Тича, отдававшего чувствам второстепенную роль, а потому он решил не медлить.
Через месяц после знакомства с Марго, Эдвард пришел в дом Эндрю Гамильтона с официальным визитом. Он просил у родителей девушки благословения на то, чтобы взять ее в жены. Услышав это, девушка чуть не потеряла сознание от волнения и восторга. Теперь она знала, что мечты действительно сбываются. Вот уже несколько недель этот невероятный по силе притягательности мужчина не покидал ее снов. Втайне, не признаваясь даже самой себе, она мечтала владеть им целиком и полностью. Обладать каждым его взглядом, каждым прикосновением, каждым биением сердца. А теперь судьба сама дает ей такой подарок. Родители, обрадованные таким поворотом событий, легко благословили молодых. Лилиан даже всплакнула. В итоге все они обнимались и поздравляли друг друга, утирая слезы счастья.
Само собой разумеется, что Тич умолчал о 25 других женах, с которыми он также официально состоял в браке. Этот факт он посчитал малозначительным, потому как сейчас он с Марго, а жить следует только настоящим и никак иначе, что он и собирался сделать. Свадебное торжество было назначено на самое ближайшее время, так что предстояло сделать еще много дел – составить список гостей, подобрать наряды, придумать угощения, пригласить музыкантов и много всего еще. Плантатору хотелось, чтобы его дочь выходила замуж как подобает королеве и он этого добился. Проводить церемонию пригласили самого губернатора Чарльза Идена. Тот с радостью согласился, чувствуя свою причастность к важному событию, которое происходит в жизни Тича. Надо сказать, что с момента договоренности относительно «ничейного» корабля они превратились в хороших друзей. Такая окрашенность в дружественные тона приносила пирату ту радость, которой он давно не испытывал.
– Дорогие гости! – громогласно объявил Иден, – сегодня мы с вами имеем честь и счастье присутствовать при воссоединении двух влюбленных сердец! Давайте же пожелаем им огромного счастья и…
Но тут один из приятелей Тича, прервав торжественную речь губернатора, добавил:
– И семь футов под килем! Ура!
Радостный крик подхватили все присутствующие, и в волнах поздравлений Эдвард целовал Маргарет, а она таяла в сильных руках пирата, отдаваясь целиком и полностью его воле. Так красиво начался их союз.
Они поселились в доме, построенном рядом с домом губернатора. Комнаты были просторными, в них любило вальсировать большое солнце, оставляя всюду оттенки тепла. Марго чувствовала себя возрожденной вновь. Теперь она мечтала о малыше, которого подарит любимому. Часто ночами после долгих и страстных ласк она шептала Тичу: «Я хочу родить для тебя сына. Он будет таким же смелым и сильным как ты». На такие слова Эдвард улыбался и крепче прижимал к себе молодую жену. И очень скоро желания девушки осуществились. Только не совсем так, как она хотела.
У нее действительно родился мальчик. Она мучилась родами шесть часов, а когда ей на руки после долгих уговоров все-таки подали маленькое тельце, она вскрикнула. Малыш громко кричал, словно у него что-то болело. И это было вполне очевидно, потому что у ребенка были полностью обездвижены ручки. Он не шевелил ими в порыве взяться за маму. Акушерка сразу это приметила, а потому не хотела давать Маргарет новорожденного. Когда женщина и сама все поняла, горестные слезы залили ее лицо. Надежды на счастливую семью тут же рухнули. Она обещала родить здорового прекрасного мальчика, а тут такое!
Испуганная тем, что Тич обо всем узнает и больше не пожелает жить с ней, тайком Марго выбралась ночью из дома и отправилась в направлении порта. По счастью Тич был в отъезде и не мог помешать задуманному. Женщина продвигалась медленно, но верно. Ребенок, закутанный в одеяльце, спокойно спал. Это было хорошо, потому что она бы не выдержала его плача. Когда Маргарет достигла порта Бат, то стала искать взглядом что-то тяжелое. Взгляд наткнулся на кирпич, выброшенный очень кстати. Теперь нужна была веревка. Но нигде подходящей не было. И тут женщину осенило – вместо веревки можно использовать разорванную на лоскуты пеленку. Она положила ребенка на один из ящиков, которых тут было в изобилии, осторожно развернула малыша. Он мирно посапывал.
На миг жалость шевельнулась в сердце, но руки продолжали делать свое дело. За несколько минут была связана веревка, один конец ее привязан к тельцу малыша, а другой – к кирпичу. Оставалось только опустить ребенка в воду, и он навсегда скроется под водой, так ничего и не поняв. Преступница убеждала себя, что делает это из благих побуждений, чтобы дитя не мучилось. На самом же деле страх в ней пробуждала реакция пирата. С колотящимся сердцем она подошла к краю пирса и приготовилась опустить руки, но тут вдруг услышала пьяные крики. По направлению к ней двигалась компания из нескольких мужчин, пошатывавшихся от хмеля. Боясь быть застигнутой на месте преступления, Марго оставила ребенка на пирсе и бросилась бежать прочь. В голове проносились страшные мысли: «Узнал ли ее кто? Что теперь будет с младенцем? Если подкупить акушерку, то скажет ли она, что малыш на самом деле умер?». Вернувшись домой, женщина закрылась и никого не велела к себе пускать кроме Тича. Когда же тот прибыл из поездки, со слезами на глазах жена сообщила ему, что их дитя погибло при родах. Эдвард побледнел словно полотно и вышел, не говоря ни слова.
Этой ночью он безбожно пил, а когда протрезвел, то не захотел вернуться к дочери плантатора. Что-то у него внутри сломалось. Он готов был сбежать куда угодно, лишь бы не завязнуть в этой тоске. Спустя три дня, собрав команду и ближайших сподвижников, Тич отправился в море. Случилось так, что он не застал разраставшихся, словно сорняки, слухов о найденном на пирсе с привязанным к тельцу кирпичом больном мальчике. Одни осуждали неизвестную мать, другие охали, но все сходились на том, что дитя рождено на свет, чтобы познать множество несчастий.
