Такамори продолжал в том же духе, несмотря на возмущение Томоэ, пока друзья не дошли до того места около станции Сибуя, где обычно располагался предсказатель Тетэй.
— Гас, давай преподнесем старику сюрприз. — И Такамори предложил Гастону спрятался за телеграфным столбом.
Тетэй сидел, положив обе руки на колени и задумчиво глядя на пламя свечи.
— О, это вы! — воскликнул он, когда узнал брата и сестру. Похоже, он был рад их видеть.
— Сэнсэй, сегодня мы пришли, чтобы узнать наше будущее.
— Боюсь, вы не сможете слишком доверять моим предсказаниям. Это связано с вашими сердечными делами? — Затем, прочитав что-то на их лицах, Тетэй догадался: — Вы нашли Гастона. Но у меня для него плохие новости. Сегодня собаколовы поймали его собаку. Боюсь, что я его подвел. — Тетэй говорил так, будто сам виноват в случившемся.
С той ночи, когда исчез Гастон, собака поселилась со стариком. Днем она лежала на улице перед барами, и официантки кормили ее рыбьими хвостами. Вечерами собака ковыляла за Тетэем к месту его работы.
— Старик, это твоя собака? — часто спрашивали его посетители баров, когда видели Наполеона. — Одна кожа да кости.
— Нет, это не моя собака, — обычно отвечал Тетэй. — Один иностранец попросил некоторое время присматривать за ней.
— Собака иностранца? Ну и дворняжка. Похоже, она доживает последние дни.
В этот вечер, когда Тетэй был в своей комнате и одевал хакама и хаори, чтобы идти на работу, псину поймал собаколов. Через разбитое окно старик услышал, как официантки подняли шум, а выглянув на улицу, увидел, как охотник тащил Наполеона за веревку, обмотанную вокруг шеи. Пес сопротивлялся и пытался вырваться, но бесполезно. Его бросили в клетку к другим. Лай стоял страшный.
— Позор! Выпустите ее! В вас нет ничего человеческого! — Официантки осыпали собаколова проклятьями и оскорблениями, но он, не обращая на них никакого внимания, повесил на клетку замок. Тетэй бросился вниз и дрожащим голосом пытался поговорить с человеком.
— Старик, это противозаконно — позволять таким дворняжкам бегать без присмотра. Посмотри, на ней даже нет ошейника. — Такими словами собаколов быстро отмахнулся от всех протестов старика.
Такамори и Томоэ расстроились. Приятного сюрприза не получилось. Гастон, который все слышал, выступил из-за своего укрытия. Казалось, что он вот-вот заплачет, — всем было жалко на него смотреть.
— Наполеон-сан, собака-сан, — скорбно причитал Гастон. — Бедный Наполеон.
— Еще рано терять надежду, Гас. Обычно они держат собак, по крайней мере, три дня. Может, мы успеем спасти ее.
— Где? Где?
Когда Тетэй рассказал ему, где, вероятнее всего, держат пойманных собак, Гастон заявил, что немедленно туда отправляется, и, как ребенок, обвел всех умоляющим взором. В конце концов его убедили, что лучше подождать до следующего дня, но лицо его совершенно помертвело. Такамори даже представить себе не мог, что эта собака так много для него значила,
— Мы пойдем с вами, — сказала Томоэ. Даже ей, казалось, страстно хотелось его утешить.
Было уже около одиннадцати часов, когда Такамори и Томоэ привели Гастона к себе. Сидзу и Матян встретили его с такой радостью, что можно было решить, будто домой на летние каникулы приехал их сын. Они приготовили для него ванну и угостили легким ужином. На втором этаже расстелили свежие простыни и мягкое стеганое одеяло. Уже давно он не спал в такой теплой постели, ибо с той ночи, когда он покинул их дом, ему приходилось спать не раздеваясь, на полу, покрытом соломенными циновками.
Наблюдая, как он силится улыбнуться, Сидзу и Матян, Такамори и Томоэ понимали: Гастон хочет скрыть от них печаль.
В эту ночь Такамори постелил себе рядом с Гастоном и, случайно проснувшись среди ночи, увидел друга — тот в ночной одежде стоял у окна и глядел в небо.
— Гас?
— Да.
Такамори тоже встал и закурил сигарету. Вокруг была полная тишина. Такамори знал, что Гастон думал о Наполеоне, поэтому старался аккуратно избегать этой темы.
— Звезды очень красивые, не правда ли, Гас?
— Да.
— Тебе нравится смотреть на них?
— Да.
Облака звезд ярко светили в черном ночном небе. Такамори никогда раньше не встречал кого-то проще и чище Гастона. Так же, как звезды смело стремились осветить ночное небо своими крохотными лампочками, — так же и этот иностранец отдавал всего себя, даруя силу другим чистотой своего сердца. Глядя на Гастона, чей взгляд не отрывался от ярких звезд Млечного Пути, Такамори неожиданно вспомнил рассказ о резчике бамбука.
Говорят, принцесса Кагуя прилетела на Землю с Луны. А не прилетел ли Гастон со звезд, куда он и вернется в один прекрасный день? Такамори все казалось возможным — такое у него сейчас было настроение.
— Пошли спать. Я обещаю, завтра мы найдем Наполеона.
***
На следующий день Такамори должен был явиться на работу в банк в обычное время, но Томоэ разрешили задержаться.
Настроение у Гастона чуточку улучшилось, как будто он предвкушал радость возвращения Наполеона. С раннего утра на его лошадином лице постоянно играла улыбка.
Томоэ и Гастон приехали на автобусе в ту часть города, куда, по предположению Тетэя, увезли Наполеона. День был очень жаркий — почти как в середине лета. Сойдя с автобуса, они оказались перед грязным черным каналом — по обеим сторонам его стояли домики, похожие на спичечные коробки; их крыши, казалось, вот-вот должны были провалиться.
Они подошли к полицейской будке, чтобы спросить, где находится загон для собак. Полицейский вышел им навстречу из внутренней комнаты, вытирая голову полотенцем. На его лбу, покрытом испариной, отпечаталась красная линия от тесной фуражки.
— Видите вон там трубу? Так загон для собак прямо под ней.
Томоэ не могла себе представить, зачем для собачьего загона нужна такая высокая труба, однако они с Гастоном пересекли мутный канал и направились, куда сказали. Похоже, в этом районе было много заводов, однако улицы оставались безлюдными. Мимо прошел только мороженщик. Они свернули за угол, и воздух вдруг наполнился странным зловонием — таким сильным, что девушка невольно приложила к лицу носовой платок, пахнущий духами.
— Это собаки так пахнут?
Но то было больше похоже на неприятный запах какого-то химического вещества, приманки для рыб, которую Такамори брал с собой на рыбалку.
В этот момент их обогнал небольшой грузовик. В кузове стояла большая клетка с четырьмя или пятью лающими собаками.
— О, собака-сан! — Гастон забыл о Томоэ и побежал за грузовиком, неуклюже перебирая длинными ногами. Облако желтой пыли от грузовика окутало его, и на глазах Томоэ он исчез за углом длинной стены, окружавшей загон.
«Нелепо гоняться так за грузовиками, — подумала Томоэ. Она не испытывала особой любви к животным. — Неужели он так любит собак?»
Стена, окружающая загон, оказалась длиннее, чем она думала. Из-за стены в небо уходила труба. Девушка подошла к воротам и увидела Гастона: француз горячо спорил о чем-то с молодым человеком, одетым в белый халат лаборанта.
— Это бесполезно, — сказал Гастон Томоэ, когда увидел ее. — Наполеон-сан не имеет удостоверения.
— Удостоверения?
— Сертификата, который выдается районным муниципалитетом, — объяснил молодой человек. — У вас должен быть сертификат, свидетельствующий, что вы являетесь владельцем собаки.
— И нет никакого способа обойти эту формальность? — В голосе Томоэ прозвучали умоляющие нотки.
— Вы ставите меня в трудное положение. — Молодой человек выглядел крайне озадаченным. — Вы помните регистрационный номер собаки?
— Регистрационный номер? — Как могла бездомная дворняга вроде Наполеона иметь регистрационный номер? Да и вообще быть зарегистрированной в муниципалитете? Томоэ не знала, что и ответить.
— У нее нет сертификата, но, поскольку этот иностранец взял на себя заботу о ней...
— Я очень сожалею. Но если у нее нет сертификата, я ничего не могу сделать.
— Может, вы все-таки найдете какой-нибудь способ?
Человек в лабораторном халате, видимо, сжалился, глядя на удрученного Гастона: лицо француза походило на увядший цветок в жаркий летний день. И лаборант в конце концов пошел им навстречу.
— Только в порядке исключения... Пройдите внутрь, но я должен предупредить вас: собака, которую вы ищете, уже может быть ликвидирована. С бездомными собаками обращаются не так, как с теми, у которых есть владельцы. Мы обычно убиваем их в тот же день, когда они поступают.
Пройдя в ворота, они увидели небольшое служебное помещение, в котором за столами сидело несколько молодых людей — тоже в белых халатах. А во дворе у водопроводного крана сидели голые по пояс собаколовы и обмывали руки и ноги. Парни с подозрением наблюдали за Томоэ и Гастоном. Зловоние, которое друзья ощутили на подходах, теперь заполняло весь двор.
