В ответ Туйвол выдал пренебрежительный жест, идентичный почти во всех мирах: «Да пошел ты…»
А в следующий момент весла опять коснулись поверхности воды, разворачивая драккар на прежний курс. Следовало поспешить как с угрозами, так и с подсчетом.
– Раз ты меня ослушался, безмозглый баран, умри! Раз, два, три!
Эффектных пауз между цифрами Бонзай Пятый делать не стал, следовало подстраховаться, оставив время на второй выстрел. Но Динозавр попал с первого раза. Наверняка получилось впечатляюще: слово «три» донеслось к флотилии викингов одновременно с пулей. Двухметровая туша закованного в броню гиганта вдруг сложилась, как картонная, и в брызгах разлетающейся крови рухнула куда-то со спардека вниз. Скорее всего, прямо на гребцов.
И вот тут викинги показали свою боевую выучку и дисциплину. Лишний раз доказав, что берсерками их называют недаром. Шок от гибели предводителя длился секунды три, не больше. Затем гулко грохнули барабаны, и все весла с невероятной синхронностью ударили по воде. Набирая удивительную скорость и поворачивая носом по новому маршруту, драккар понесся в сторону острова. На остальных судах тоже загремели барабаны, но там о подобной скорости могли только мечтать. Мало того что корабли были основательно перегружены, они не обладали и десятой долей мореходных качеств своего флагмана.
Но больше всего от создавшейся ситуации растерялся могущественный шафик. Глядя в оптический прицел своей винтовки, он вдруг с ужасом понял, что стрелять практически не в кого: высоко поднятый нос драккара скрыл из вида даже расположенного на сильно приподнятой корме рулевого.
А Бонзай Пятый продолжал смеяться и осыпать приближающийся флагман оскорблениями, но делал он это не потому, что не боялся, а потому что не знал, как резко изменилась обстановка.
С ужасом глядя на вырастающий в прицеле драккар, Дин уже подумал грешным делом бросать все и сматываться через стык прямо к столице, как вдруг его взгляд натолкнулся на толстенную доску носовой обшивки.
«Пробьет или не пробьет?! – заметалась мысль, как шальная. – Но ведь если не попробуем, то и не узнаем! Дави! Куда же ты целишь?! Сразу над ватерлинией вали!!!»
От таких внутренних воплей никакие наушники не помогают. Зато палец заработал словно часовой механизм, с самой максимальной скорострельностью.
Пули доску пробивали! И вскоре прямо над водой уже чернело двадцатисантиметровое отверстие, а новые удары целеустремленно его расширяли. Вот отверстие заметно опустилось, почти скрылось над водой, а Дин продолжил вгонять пули в раздробленные доски чуть выше. Вот и увеличившаяся дырка скрылась в воде – и, уже с некоторым злорадством, прицел поднят вверх. Так и есть! Корма сильно приподнялась, и теперь искривленное от раздаваемых команд лицо рулевого стало видно как на ладони. Выстрел прямо в него, красное пятно разрыва – и вновь пули вонзаются в борт, проламывая древесину на уровне ватерлинии.
Похоже, что в трюме флагмана существовали внутренние перемычки. Другой причины того, что нос стал погружаться так сильно, не существовало. А скорее всего, проскочившими в отверстия пулями оказалась нарушена перемычка между первым и вторым отсеком. Именно два затопленных отсека из пяти привели к тому, что драккар зарылся носом в воду настолько, что корма полностью приподнялась над поверхностью. Викинги решили собственным весом уравновесить немного судно, но только усугубили свое положение, лишив спешащих к ним спасателей так необходимых нескольких минут. С противным треском драккар лопнул ровно в середине своей длины и в считаные секунды ушел на дно. Несколько несчастных, пытавшихся схватиться в воде за тяжеленные весла, тоже пережили крушение не дольше чем на несколько секунд. Тяжелые доспехи тянули в мрачные пучины беспощаднее северных кальмаров.
Зато как разошелся усиленный микрофоном Бонзай Пятый, было любо-дорого послушать. Похоже, в его лице спортивная журналистская братия потеряла самого знаменитого комментатора.
– Мои покровители гневаются! Они буквально прогрызают днище этого вместилища ублюдков – и вот уже тупые завоеватели видят свою смерть в глубинах! Скоро, скоро вы все искупаетесь, круторогие олени! Прыгайте, прыгайте в воду, все равно смерть уже распростерла свои объятия над вашими грязными душами! Дыра увеличивается! А вот и вопящий от страха шаман остался без своей тупой башки! Только нижняя часть тела скользнула по окровавленной палубе. Так подохните, проклятые агрессоры! Ура!!! Нет теперь вашего корыта! Только щепки остались! Ха‑ха‑ха! А теперь вот и щепок не видно! Все забрали в мрачную бездну наши покровители! Все!
Опять раздался долгий сардонический смех, который перешел в удивленные восклицания:
– Что я вижу?! Остальные чего-то еще ждут? Не спешат убегать от смерти? Видимо, они не знают, что мои покровители забирают на дно не только тела, но и души чужаков! Ха‑ха‑ха!
А вот упоминание душ оказалось по-настоящему действенным! Флотилия ледовых берсерков поспешила в собственное королевство с такой скоростью, что, по рассказам местных жителей, даже не останавливалась на ночлеги, гребя посменно. Да оно и понятно: одно дело погибнуть в яростном бою, а потом попасть в Валгаллу, на вечный пир к богу Одину, и совсем другое – отдать свои бесстрашные души в руки чужих богов и быть до Страшного суда заточенным в черных глубинах.
Так был изгнан первый агрессор с территории королевства Ягонов.
Глава 7
Закалка выдержкой
Целых два дня Александра безнаказанно бездельничала. В штаб-квартиру она являлась на короткое время – лишь для того, чтобы быть в курсе всех передвижений объекта да с томной ленцой подразнить ругающегося шефа и остальных сотрудников. Хотя под определение «остальные» попадал только Борис Королюхов, который лично выразить свое недовольство не мог, так как находился в постоянном блуждании вокруг Светозарова, пытаясь войти в плотный контакт и спровоцировать на шумную вечеринку, переходящую в долгосрочную оргию. Но, как назло, ничего не получалось. О чем и плакался Борюсик в телефонную трубку с завидным постоянством. По его словам получалось, что клиент стал нервным, раздражительным и неконтактным сразу после посещения катка. Его общительность сменилась замкнутостью и повышенным метанием по всем окрестностям, точнее сказать, излишним трудовым рвением. В связи с чем на два вполне удачных предложения соседа повеселиться последовали два коротких отрицательных ответа. Уж каких трудов стоило мнимому миллионеру Бонке встретить нового приятеля при самых обыденных обстоятельствах, но все эти труды пошли прахом. Теперь опять на какое-то время следовало затаиться и не выказывать подобной настойчивости, скорее даже проявить полное безразличие к соседу, но именно это разочаровывало и бесило больше всего. Наиболее благоприятный момент, по мнению агента, был упущен.
Павлу Павловичу приходилось сдерживать своего подчиненного от частой ругани, но и ему подобные жалобы не прибавляли хорошего настроения. Именно поэтому он на третий день тоже стал срываться. Хотя начал с самого утра вполне дружелюбным тоном:
– Шурка, тебе не надоело баклуши бить?
– Не-е, – протянула девушка, устраиваясь с чашечкой своего любимого кофе возле офисного компьютера. – Тем более, что зарплата мне идет, работа движется, объект дозревает.
– Как бы он не перезрел и не сгнил до того, как упадет к тебе в руки. Не боишься опоздать?
– Нисколько. Да и раньше я никогда в своих расчетах не подводила.
– Может, все-таки позвонить?
– Чтобы все испортить?
Шеф злобно рыкнул, но ругательства пока сдержал:
– Так это ты раньше не подводила! Зато сейчас ведешь себя, как… И про зарплату: не думай, что она только тебе одной идет. Сама можешь догадаться, какие суммы уходят на ветер ежедневно. Меня порой трясет от страха, что нас заставят все оставшиеся годы жизни отрабатывать бесплатно за понесенные растраты.
– Да, Пыл Пылыч, тут я вам сочувствую, действительно вас могут заставить… – несколько отстраненно пробормотала Александра, интенсивно щелкая мышкой и следя глазами за экраном. – Но в таком деле иначе не получается…
– Черт побери! – взорвался-таки директор конторы. – Она поставила под угрозу все итоги такой дорогостоящей операции, а теперь сидит и философски рассуждает, словно речь идет о прошлогоднем снеге! Конечно, ведь не тебе держать ответ за свои провалы, и не тебе потом дрожащей рукой вписывать потраченные тобой и Борюсиком суммы в графу расходов! Хотите меня до инфаркта довести?!
Последнее предложение он рявкнул так, что сжавшаяся девушка вздрогнула и округлила глаза от возмущения. Но сразу от резкого ответа сдержалась, немного подумала – и принялась отвечать выверенным, рассудительным, совершенно спокойным голосом:
