островком выделяя центр, а из записывающих кристаллов полилась задорная музыка, отбивая четких ритм барабанов и других неизвестных музыкальных инструментов.
Стайкой цветных птиц в центр зала выпорхнули девушки, отбивая бедрами и босыми стопами заданный музыкой такт. На Ри был такой же, как у Али наряд только ярко алого цвета, а на Вики синий.
Шарфы из прозрачной цветной ткани, притороченной к наручам девушек, жили своей жизнью, порхая, как бабочки, вместе с гибкими движениями их рук, немного отвлекли от завлекательных движений округлых бедер, вокруг которых взлетали и опадали серебряные цепочки.
Девушки двигались практически синхронно, сменяя одна другую, выстраивались в ряд, сгибались, как цветы, склоняемые ветром, или как мифические многорукие помощницы богов.
Каждая в отдельности не совершала каких-то необычных движений, но совместно смотрелось завораживающе.
Этот танец действительно не имел эротического подтекста, он был гимном красоте и гибкости женского тела и оставил приятное послевкусие задора и восхищения.
Девушки элегантно поклонились и собирались удалиться, но Саянаше пригласила их жестом к себе.
Мы стояли недалеко от трона, поэтому все происходящее слышали и видели очень хорошо.
– Тураш позволь представить тебе мою невестку Дориану, ее сестру Викторию Серано и мою воспитанницу Айзилю из рода Черных ругару, – поочередно представила повелительница девушек.
– Мне никогда не доводилось видеть таких красавиц, а ваш танец – просто волшебство, полное красоты и грации, подаренное усталым глазам старого воина, – учтиво сказал чернохвостый наг. – Позвольте, в честь нашего знакомства преподнести небольшие дары прелестницам.
Наг сделал нарочито небрежный жест и гаремные наги передали три небольших футляра обтянутых тонкой золотистой тканью.
Не знаю, что было в коробочках, но девушки удивленно ахнули и поклонились Турашу. Вернее, ахнули Дориана и Вики, а Айзиля удивленно переводила взгляд с одной на другую, но вместе с сестрами поблагодарила воина.
– Сожалею, но мы не можем принять столь дорогие дары, ведь у нас нет ничего равнозначного Вашему подарку, – попробовала осторожно отказаться Ри, а мне стало до ужаса любопытно, что такое преподнес наг, что в обширной сокровищнице нашей семьи не найдется аналога?
– То удовольствие, что я получил от вашего танца, превосходит блеск этих камней госпожа Дориана, – сказал довольный собой наг, сверкая яркими голубыми глазами на нашу ниари!
– С позволения повелительницы Саянаше, я хотела бы подарить особенный танец господину Турашу. Он считается данью восхищения силе и мужеству воинов, – предложила наша глупая малышка, заставляя нага едва ни светиться от довольства и радости.
Повелительница поощрительно кивнула. Айзиля что-то прошептала на ухо Дориане и снова обратилась к воину.
– Господин Тураш, на время танца, хочу попросить ваш клинок. Обещаю, что буду обращаться с ним бережно и не сломаю, – сказала наша наивная малышка, вызывая громкий смех нага.
Конечно, откуда нашей ниари знать, что валийская сталь, коей пользуются наги, практически вечна и даже выщербить такой меч невозможно, а вот просить чужое оружие, это равносильно, что одолжить нижнее белье – слишком интимно.
– Что, она творит?! – возмущенно шипел рядом брат, и я был с ним полностью солидарен.
– Всё что будет угодно, маленькой птичке Каяри (аналог калибри), – успокоившись, сказал наг, протягивая длинную загнутую саблю, но ни он, ни мы, не ожидали того, что увидим дальше.
Малышка снова вышла в центр зала и оторвала шелковые шарфы от наручей. Один она передала Дориане, а вторым завязала себе глаза.
Свет в бальной зале снова померк, лишь над Айзилей ярко пылал магический шар.
Заиграла музыка медленная, но тревожная, наполненная непонятными звуками, вызывающими ассоциации со звоном оружия, шуршанием песка пустыне и неизвестных боевых кличей.
Аля держала острый клинок перед собой на вытянутых руках, сначала практически не двигаясь, лишь напряженные мышцы живота перекатывались, как при слишком глубоком дыхании. Потом она взяла саблю за эфес одной рукой, а второй, в такт со странной гипнотизирующей мелодии начала двигать сначала кистью руки, то выгибая ее под немыслимыми углами, то плавно вращая так, что казалось, что у нее есть лишние суставы.
Постепенно завораживающие импульсы с рук перешли на плечи, потом на хрупкий стан, а после захватили и подвижные бедра, которые то ритмично вздрагивали, то плавно скользили, неожиданно фиксируясь в определенных паузах в музыке.
Мерцающая ткань муара в моем воображении превращала ее маленькие стройные ножки в гибкий змеиный хвост, а Айзилю в ожившую богиню Елею.
Завязанные глаза добавляли беззащитности ее и без того хрупкому и трогательному образу, но грозный клинок уверенно вращала тоненькая ручка девушки, имитируя боевой танец.
Музыка сменила ритм с тревожно-динамичного на медленный, томный, в такт которому Айзиля плавно скользила то, оседая на пол, то поднимаясь вслед за руками, которыми она гладила, ласкала, едва ли не нежила смертоносную сталь, вызывая у каждого присутствующего мужчины острый приступ зависти к мечу.
Темп снова стал нарастать. Аля поднялась на ноги, поставив острый клинок себе на голову, она опять стала извиваться подобно змее, а сталь лежала не двигаясь.
Не знаю, сколько продолжалось это безумие. Наги практически впали в транс от странной музыки и невероятного танца Айзили, но внезапно музыка оборвалась, на своем пике, как и протяжный голос певца, плакавшем о погибших и побежденных.
Ниари застыла статуэткой правосудию с саблей в вытянутых руках.
Несколько долгих мгновений царила тишина, а потом зал взорвался овациями.
Аля смущенно поклонилась и подошла к нагу, протягивая ему оружие.
Тураш принял свой клинок и, повернувшись к повелительнице, произнес несколько слов на шипящем нагинском языке, проведя острием сабли по своей груди, оставляя на ней красный росчерк царапины.
Саянаше встревожилась и стала, опасливо озираясь на нас с братом и Алю, что-то шипеть воину в ответ.
Удивленно изогнув черную бровь, Тураш поклонился Саянаше и расцеловал руки нашей ниари, заставляя райхов бесноваться и рваться на волю.
– Что произошло? – задал риторический вопрос брат, пробираясь к Дориане за объяснениями.
«Хотел бы я сам это знать» – подумал я, следуя за ним.
Эта девчонка точно нас сведет с ума.
Через полчаса в кабинете Ри мы галдели, наперебой расспрашивая сестру о произошедшем.
– Замолчите и дайте мне уже сказать! – разозлилась она. – Тураш подарил нам большие золотые жемчужины, что является непозволительно щедрым даром. А потом танец Али его впечатлил настолько, что он провел ритуал отречения от свободы в пользу вашей ниари. Этот ритуал для райшасса его уровня что-то немыслимое. Фактически он предложил себя в мужья, потому что рабство предводителей этих гордых воинов будет считаться смертельной обидой всего клана.
– Что-о?! – завопили мы одновременно с братом.
– Успокойтесь! Во-первых, еще ничего не решено. Саянаше объяснила, что Аля еще даже
