сейчас все ломанутся обратно, то затопчут друг друга!
— Вот без тебя бы ни за что не догадался, папаша! — фыркает в микрофон Димка. — Сидит там под мандой и командует! Ко-манд-ир!
— «Воздух», это «Воздух», меня слышно? — волнуется Лендик.
— Принимаю нормально, «Воздух», что у тебя?
— Клановые идут! Повторяю, клановые идут!
— Не вопи. По какой магистрали? Сколько?
— По всем! По всем, и их до черта! Они так с фарами и ломятся, я их отлично вижу! О чёрт, я не думал, что их вообще столько есть!
— Продолжай наблюдение. В крайнем случае… Видишь здоровенную голографическую вагину над променадом?
— Слепой бы увидел!
— Вот, мы на площадке под ней. Если что — ты наш последний шанс. Долго ещё можешь висеть?
— В экономичном режиме — хоть до утра!
— Не засни там.
— Ты что, меня аж трясёт! Ты бы видел, сколько их… О чёрт, первый пост всё!
Вдалеке дважды хлопнуло.
— По патрулю чем-то шарахнули, и они вместе с машинами всё. И второй! Почему остальные не уходят?
Почему-почему… Программой не предусмотрено. Канарейка тоже свалила бы из шахты, но клетка закрыта. «Эта музыка будет вечной, если я заменю канарейку…»
— Будь на связи, «Воздух», — сказал я и отключился.
Ребята смотрят на меня напряжённо.
— Началось, — сообщаю я максимально спокойно. — Скоро под нами будет до жопы клановых. Инструктаж помните?
— Помним, — сказала Шоня. — Не палить почём зря, разбирать цели, стрелять редко, но метко.
— И главное?
— Бить только по самым опасным мишеням, — добавила Тоха. — Кто с тяжёлым оружием, со всякими непонятными штуками, кто ведёт себя странно…
— Поймите, — в десятый раз повторил я. — Очень легко увлечься и открыть ураганный огонь по всему, что движется. Особенно, если покажется, что наши проигрывают. Но это значит израсходовать наше преимущество впустую. Массированный огонь — задача ребят внизу, они больше ничего не умеют. Наше дело — отстреливать командиров, пулемётчиков, гранатомётчиков и так далее. Работа марксмана…
— Кого?
— Неважно. В общем, самое глупое, что мы можем сделать, — это спалить нашу позицию. Нас отсюда просто вышибут массированным огнём. Поэтому — только одиночные, только по самым важным целям.
— Сколько можно повторять одно и то же? — недовольно бухтит Зоник.
— Когда начнётся бой, при первых выстрелах у тебя из башки вылетит всё сказанное. А я тебе ещё и пинка дам. А ну, по местам!
Ребята распределились по размеченным мной стрелковым точкам. Лирания выбрала позицию сама, остальным я нарезал сектора «от сих до сих». Всё пойдёт по тому органу, который крутится над нами, но выжившие чему-то научатся. Первый бой есть первый бой.
Внизу начался какой-то движняк среди бойцов Горфронта. Однако на выстраивание боевых порядков это похоже меньше всего. Разобравшись повзводно, они направляются к башням. Что за хрень? Им сейчас нужно разбегаться по зданиям, занимать позиции, чтобы встретить атакующих огнём из окон!
— «Башня», что за ерунда творится? Приём.
— Что ты «приёмкаешь», у нас дуплекс! — шипит он.
— Привычка. Что за дурацкие команды они получили?
— Ты не поверишь, заблокировать входы в башни и гнать народ обратно на Средку!
— И какого хера?
— Протокол эвакуации я сломать не дал, но те решили просто не пускать людей внутрь.
— Ты можешь что-то с этим сделать?
— Пытаюсь, чёрт побери! Отстань! Это тебе не «Стой, раз-два!» скомандовать.
* * *
Бой, как это часто бывает, начался почти незаметно. Въехавшей на Средку колонне сначала вообще никто не мешал — арендные бойцы Горфронта, похоже, просто не получили никаких команд. Управляющая сеть оказалась на время парализована борьбой Дмитрия с неизвестными операторами, а возможность самостоятельного действия у них отключена.
— На их месте могли бы быть вы, — сказал я ребятам.
Они ничего не ответили, глядя, как бойцы Горфронта просто стоят в своей красивой броне и ни на что не реагируют, держа оружие стволами вниз.
— «Башня», блин, да сделай ты хоть что-нибудь! — прошу в микрофон я.
— Я работаю над этим! — сердито отвечает Дмитрий. — Гражданские ушли, возвращаю управление…
— Доложить по целям! — командую я своим.
— Пулемётчик на головной машине! — докладывает Зоник.
— Бери его, — соглашаюсь я. — Но жди команды.
— Вон тот парень, в открытой машине, похож на кланового према, весь в цацках, — докладывает Тоха.
— Лирания, возьми его.
— Принято.
— А чего не я? — возмущается Тохия.
— Потому что я так сказал. И потому что тебе далеко, ищи цель ближе.
— Тот парень с трубой на плече?
— Гранатомётчик. Пойдёт.
— Блин, у них тоже есть броня! — сообщает Кери. — Вон, целая машина таких. Но как? Откуда?
— Оттуда же, откуда ваша.
— Но для неё же нужны имплы!
— Значит, им поставили. Те же, что и вам. Вы до сих пор не поняли, да?
— Возьму их командира, с планшетом. Может быть, они подвиснут, пока переключатся на другой канал управления.
— Целься в голову. Жди команды. Шоня, Дженадин?
Цели разобрали, ждём начала боя. У ребят мандраж, но это нормально. Сервоброня компенсирует дрожь в руках, остальное просто сожрёт кучу нервных клеток. Но они молоды, переживут. Война — дело молодых.
Дети — лучшие солдаты, у них нет ни страха, ни сопереживания, ни понимания последствий. Если не брать в расчёт физическую силу, то десятилетки, например, идеальные призывники — уже понимают команды, но ещё не умеют думать на шаг вперёд. Жестоки, азартны, легко мотивируются, подчиняются авторитетам, имеют отличную мышечную реакцию. А главное, для их выращивания надо в два раза меньше ресурсов, чем для восемнадцатилетних, чистая выгода.
Не заметил, чей выстрел был первым. Не наш, разумеется. Я категорически запретил открывать огонь. Горфронтовец ли получил, наконец, команду, или кто-то из клановых устал ждать приказа — но через несколько секунда Средка взорвалась стрелковым боем на ближней дистанции.
— Работаем! — скомандовал я.
Лирания точно всадила пулю под каску клановому прему, передёрнула затвор болтовой винтовки, ищет новую цель. Лицо спокойное, губа закушена.
— Выбираем цели и работаем по готовности! Только одиночные!
Наша стрельба — капля в море стрелкового огня, но, если никто не сорвётся и не начнёт поливать очередями на кого бог пошлёт, то точечная работа по правильным целям иногда может переломить даже неудачно начавшийся бой.
Этот начался чертовски неудачно: Горфронт запоздал с реакцией, дал кланам втянуться на Средку и рассредоточиться вместо того, чтобы отработать по узким съездам с эстакад, создав пробки из битой техники. Или хотя бы занять защищённые позиции в зданиях, откуда можно было бы создать плотный огонь.
Теперь у кланов огневое и позиционное преимущество, они на технике, и они повсюду. Часть машин кустарно бронирована, некоторые машины оснащены пулемётными станинами,
