– И что теперь?
– Ничего. Дальше истеричных воплей дело пока не идет. Наше министерство иностранных дел уже отправило встречную ноту в Форин Офис, а также сделало заявление, что отныне абсолютно все военные корабли и торговые суда, оказавшиеся во вражеских водах, будут считаться вражескими и могут быть атакованы без предупреждения. Всем, находящимся в японских и корейских водах иностранным военным кораблям и торговым судам предложено покинуть эти воды в течение семидесяти двух часов. В течение этого времени они атаковываться не будут. Но после истечения трех суток с момента нашего заявления любые суда, обнаруженные в водах, прилегающих к Японии и Корее, могут быть атакованы без различия флага, поскольку будут считаться японскими судами, использующими иностранный флаг в целях маскировки. Что, естественно, вызвало еще большую истерику. В общем, Михаил Рудольфович, теперь для вас все ограничения сняты. Топите всех. И англичан тоже.
– Степан Осипович, так может, давайте мы сейчас быстренько назад сходим?! И если эти английские крейсера еще не ушли, так на выходе их и поймаем?!
– Ишь, как глаза разгорелись… Михаил Рудольфович, да у Вас же на лице все написано. Знаете, что "Абукир" и "Хог" там? Могу добавить, что и "Кресси" тоже. Он стоял на якоре вместе с "Эдгаром" на рейде, когда вы видели идущий в Цинампо конвой. Все три крейсера, ставшие когда-то жертвой атаки U-9, случайно снова собрались вместе. Но придется Вас разочаровать, им надо дать уйти. Тут уже действует большая политика, а у нее свои правила. Меня тайно предупредили из Петербурга – пусть эти пять крейсеров уходят, даже если и просрочат указанное время. Но, в случае следующего их появления, можно не церемониться. Так что, шанс поймать их у Вас есть.
– Благодарю Вас, Степан Осипович! Это развязывает нам руки. Когда прикажете выйти в море?
– Да отдохните же, Михаил Рудольфович! Себя не жалеете, так хоть команду пожалейте! И "Косатке" какой-никакой ремонт после похода тоже требуется. Не волнуйтесь, слишком долго засиживаться в Артуре все равно не дам. Кстати, не забудьте подать список о представлении к наградам особо отличившихся членов команды. На Вас самого я уже подал…
Разговор продолжался долго. Макаров подробно описал события, произошедшие после ухода "Косатки" из Порт-Артура и до самого возвращения. Коснулся ситуации в Петербурге и по России в целом. Похоже, российский государь император наконец-таки решил заняться государственными делами, начав наводить порядок с самых верхов, занявшись высокопоставленными казнокрадами. Одновременно ведется следствие по корейским делам, имевшим самое непосредственное отношение к началу войны. Действиями флота император очень доволен и разрешил Макарову обращаться к нему напрямую, минуя все инстанции, если возникнет в этом надобность. В армии тоже сделан ряд перестановок. Куропаткин смещен с поста командующего армией и назначен начальником штаба, а командование армией принял генерал Кондратенко, что вызвало всеобщее недоумение. Сделан также ряд замен и перестановок в нижестоящих эшелонах. Все эти перемены были сделаны, не смотря на истерику и яростное противодействие многих высокопоставленных лиц при дворе, которые даже начали грозить отставкой. На что государь спокойно ответил: "Я так решил. Хотите – уходите. Никого насильно держать не буду". Что тоже было для всех полной неожиданностью. Ситуация на сухопутном фронте стабилизировалась. Наступление японцев в сторону реки Ялу сначала замедлилось, а потом и вовсе остановилось из-за нехватки боеприпасов. Русские войска тоже пока не вели наступательных действий, ожидая подкреплений из России. В итоге, война стала позиционной. На море остатки японского флота никакой активности не проявляли. Михаил попытался сделать осторожный прогноз дальнейшего развития ситуации, будучи хорошо знакомым с реакцией англичан на различные неприятности. Хоть так, хоть этак ничего хорошего не предвиделось. Англия не простит России, что она посмела проявить свою волю в таком принципиальном вопросе и более не считает себя обязанной делать все с английского одобрения. До второй Крымской войны дело вряд ли дойдет. Все-таки, рассчитывать сейчас на помощь Франции и Турции нечего. Германии – тем более. А без посторонней помощи английские войска будут неминуемо разбиты, если только сунутся воевать в Россию. И Япония ничем не поможет, ей бы самой уцелеть. Значит, надо ждать гадостей другого рода. Со своей стороны, предложил вариант скорейшего ввода в строй одной из лодок в Петербурге и визита к английским берегам под его командованием. А также подбросить дезинформацию англичанам, которая окончательно может погрузить английский парламент и английских банкиров в состояние перманентной паники. А именно – создать утечку информации о готовности строительства больших подводных лодок – рейдеров водоизмещением около трех – четырех тысяч тонн. Имеющих мощное артиллерийское и торпедное вооружение, надежную броневую защиту и обладающих огромной автономностью. А также скоростью хода в надводном положении свыше двадцати узлов, обусловленную применением мощных дизелей новых моделей. И что эти рейдеры могут оперировать долгое время в любых районах океанов, появляться внезапно, бороться с торговым судоходством, обстреливать порты, и вести бой с военными кораблями противника. Причем, как своей артиллерией, так и атакуя из-под воды торпедами. А в случае необходимости погружаться и бесследно исчезать в океанских просторах. И что "Косатка" – это на самом деле всего лишь экспериментальная уменьшенная модель такого рейдера. Пробный шаг по проверке возможностей кораблей нового класса. А поскольку эксперимент прошел более чем успешно, Россия готова приступить к постройке целой серии подводных рейдеров, главное назначение которых – контроль над морскими путями в глобальном масштабе, полностью отказавшись от идеи надводного океанского рейдера, к каковым относились облегченные броненосцы типа "Пересвет". А лодки класса "Косатки", и лодки еще меньшего тоннажа, просто займут свою нишу в этой системе контроля над морями. И в отличие от крупных рейдеров, способных самостоятельно решать широкий спектр задач, будут иметь более узкую специализацию – уничтожение торпедами военных кораблей и торговых судов. А при благоприятных обстоятельствах – уничтожение торговых судов артиллерией. То есть то, чем и занималась "Косатка" все это время. Макаров очень заинтересовался обеими идеями и обещал сообщить императору. Все же, решения подобного рода принимаются на самом высоком уровне. Под конец разговора адмирал высказал мысль, что, быть может, здравый смысл все же победит, и Англия не будет заходить слишком далеко? На что Михаил усмехнулся и ответил, что тоже очень бы этого хотел. Но чудеса, к сожалению, случаются очень редко. Одно чудо недавно свершилось – он вернулся из 1942 года. Поэтому, на ближайшее время лимит чудес исчерпан.
Когда "Косатка" отошла от борта "Петропавловска" и направилась к своему месту стоянки в военном порту, было уже довольно поздно. Все предвкушали баню и праздничный ужин на "Енисее". Но у Михаила появилась смутная тревога в душе. Как он ни пытался определить источник грядущих неприятностей, но никакой конкретики на ум не приходило. В конце концов, решив, что неприятности – это такие вещи, которые сами тебя находят, решил не изводить себя, а просто подождать. Будущее покажет.
На причале, где обычно стояла "Косатка", ее уже ждали. С берега неслись приветственные возгласы. Михаил смотрел и улыбался. Как все это напоминало Лорьян… Сойдя на причал, он сразу оказался среди офицеров "Енисея". Здесь же присутствовали Черемисов и Налетов. Все поздравляли героев, давших "салют нации" в Токийском заливе. Ни о чем подобном никто с самого начала войны даже и не мечтал. А потом, как и положено, баня и праздничный ужин. Коки на "Енисее" постарались на славу. За ужином серьезных дел не касались, оставив все наутро. Разговоры шли, в основном, вокруг нашумевшего рейда в Токийский залив. Весь экипаж Михаил предупредил, чтобы о визите к мысу Маллипо не упоминали вообще. Пусть все думают, что "Косатка" оперировала в Корейском проливе и у восточных берегов Японии. Незачем посторонним знать лишнее.
Поздно вечером, перечитывая в каюте "Енисея" письма из дома, Михаил подумал, каково сейчас его близким. Знать, что он ходит здесь по лезвию бритвы. И знать, что еще окончательно ничего не определено. Россия сделала только первые шаги в сторону от дороги, ведущей в пропасть. Как все пойдет дальше? От него самого уже почти ничего не зависит. В письмах родителей ничего настораживающего не было. У сестер появились пылкие влюбленные кавалеры, добивающиеся их расположения. Письма Агнессы и Маргариты тоже ничем особым не отличались, и он никак не мог понять причины своих смутных опасений. В конце концов, решив, что утро вечера мудренее, решил прекратить это самокопание и спать. Неприятности рано, или поздно, все равно вылезут сами. Неожиданно он вспомнил, что несколько дней назад, в далеком Лорьяне, в семье книготорговца, родилась малышка Софи. Милая озорница Софи… Его п о с л е д н я я женщина. В той, прежней жизни… Вспомнился Лорьян, вторая флотилия "Зальцведель", "малышка" U-177 и ее экипаж, с которым он прошел тысячи огненных миль… Но это все осталось т а м… Н а в с е г д а…
