В то время, пока Фил наливал в огромный едва ли не круглый стакан сок себе и мне, на первый этаж этого здорового помещения вошел Андрей. Я узнала его по голосу. Он разговаривал по телефон - всего ли разговаривал, но его голос был громок, и я просто не могла не услышать речь менеджера. Нас с Филом он не замечал - искал что-то на первом уровне, одновременно ведя беседу. Если сначала я хотела обязательно поздороваться с Андреем, то потом вдавилась, как мышка, в кресло.
Может быть, это была Судьба?
- Да…, - тон Андрея хоть и был безукоризненно вежливы, но глаза были прищурены, а губы плотно сжимались, когда мужчина слушал ответ невидимой собеседницы. - Позвольте, это жизнь Антона, и он сам решает, что делать. Мы можем только гарантировать… Алла Геннадьевна, перестаньте. Вы знаете, кем для современной русской молодежи является ваш сын? У него прекрасные перспективы…
Я прислушалась, и неведомое чувство, прозванное женской интуицией рало что-то вроде: 'Слушай, дура, слушай!'
Не пропусти ни слова!
- …Нет, я думаю, наша компания не разорвет контракта с вашим сыном только по одной вашей просьбе. И ваших денег нам не надо… -Устало говорил менеджер, продолжая что-то искать. - Нет, я вовсе не принципиальный. Я могу брать взятки - как и любой нормальный человек. Только в этом случае, на Кее…пардон, вашем сыне Антоне, мы сможем сделать куда более большие деньги, чем вы предлагаете мне вы… Разумеется, я не оставлю от Антона наш разговор в тайне. Хорошо-хорошо, я буду опасаться за свою карьеру.
Он с отвращением выключил телефон и пробормотал:
- Проклятая баба, все соки уже выпила со своим Антоном. И Кей хорош - одни проблемы создавать повадился. И где эти бумаги, я же здесь их отставлял. Вот черт…
Вдруг он что-то увидел на полу, наклонился, подобрал и быстрым шагом ушел, на ходу кому-то вновь звоня.
Ну, вот и все, я поняла, что Кей и Антон - одно и то же лицо. Как оказалось все просто - подслушать чужой разговор. А я строила такие планы - узнать об этом у матери Антона, у его брата, терроризировать его друзей, да и его самого, его дяде-ректору позвонить, в конце-концов. Какая же я дура.
Я такая дура, что хочется сдохнуть. Мне кажется, что надо мной целенаправленно издевались только ради развлеченья, а не потому что Кей… Антон… я не знаю, как его звать… любил меня.
О, какая любовь?! Любовь давно сыграла в ящик и переворачивается в могиле. А ты - всего лишь игрушка в руках богатого и знаменитого мальчика.
Зачем ты так со мной поступил?
Какая же он талантливая сука - быть Антоном у него получалось замечательно.
Почему я?
Ты доступная тупая игрушка, над которой так естественно издеваться тем, кто имеет на это право - сильнейшим. А проклятый Кейтон - сильнейший.
Теперь понятно, почему я любил двух парней одновременно - я любила одного. Я могу… могу быть горда тем, что полюбила Антона не за то, что он звезда, а за то, что он просто был со мной, и каждое его прикосновение дарило мне чуть-чуть смелости жить дальше, забывая прежнюю мерзкую любовь.
Ты бы еще стихами заговорила, деточка. Ага, давай напишем гимн Антону. Помни - он и есть Кей. И их обоих нужно убить! Подвешать их над пропастью и обрезать веревки! Или отрубить им обоим голову на плахе, сволочи! Или всю кровь по капельке спускать, пока Ане потеряют сознание.
На меня накатила целая волна усталости. Я ведь подозревал, что так и будет. Еще в тот раз, но Кейтону удалось обмануть меня. Какая же я доверчивая.
'Только в этом случае, на Кее… пардон, вашем сыне Антоне'
'На Кее… вашем сыне Антоне'
'Кее… Антоне'
- Катя? - подергал меня за рукав Филипп, подошедший со своими стаканами близко-близко. Его карие глаза были широко раскрыты - он ведь тоже слышал разговор своего менеджера, так вовремя зашедшего в эту двухъярусную комнату.
- Что? - Спросила я его и медленно встала, как зомби. - Ты знаешь, я пойду.
Парень посмотрел на меня внимательно, смахнув с глаз длиннющую коричневую челку, и, кажется, все понял.
- Послушай, - нерешительно сказал он, - Катенька, ты это… только не плачь, только не плачь, ладно? Я теряюсь, когда хорошенькие девушки плачут.
- Я не буду плакать. Я ведь просто пришла спросить у Кея - один ли он человек или их двое? - Как-то безжизненно произнесла я. Я вдруг осознала - до самого конца я надеялась, что они все же братья! Я надеялась и не хотела себе в этом признаваться. Я не желала знать, что нежный и мягкий Антон может предать!
- Я запуталась, Филипп. - Произнесла я тихо-тихо, ощущая, что все бабочки, кажется, умерли, и в животе теперь настоящая пустыня.
- Катенька, не надо так. Катя, почему ты не плачешь? Это ведь нормальная женская реакция. А у тебя ненормальная, - обеспокоился гитарист. - Ты должна выпустить эмоции.
- Я один раз же выпустила, - не глядя на него, улыбнулась - улыбка вышла сухой и неприятной.
- Ааа, - пробормотал Филипп, - это когда погром?
- Он что, - истерически выкрикнула я, - все и всем про меня рассказывал? Да? Рассказывал, как издевался?
- Нет-нет-нет, - испугался, кажется, моей реакции парень-медвежонок, - он просто тебя очень любит.
Какая интересная у него любовь! Фил тоже решил поиздеваться?
Я откровенно зло поглядела на шатена.
- Так любит, что не может не делать больно? - Выпалила я, повторяя себе, что я должна держать себя в руках - ведь я не провалила свое 'задание' - узнал правду!
- Кей - сложная личность, Катенька.
Я тоже сложная личность! И что с этого!! Кому интересно, сложная я или простая, как дуб?
Он сел передо мной на корточки, как преданная собака заглядывая в газа и погладил по голове. Он тоже кажется мне хорошим, как Арин в начал нашего короткого знакомства. Только Арин оказался совсем и не хороший, и теперь я боюсь доверять Филу. Кажется, я уже боюсь вообще доверять парням.
Все парни - козлы. Х надо расстрелять.
- Прости меня. Я ведь знал, - так же тихо сказал он. - Я почти не знаком с тобой, и виделись мы всего лишь дважды, но я все равно говорил Кею, что нельзя так играть с чувствами девушки. Особенно с той которую любишь.
- Да хватит про любовь говорить! Вновь не выдержала я, понимая что этот парень не в чем не виноват - он, напротив, хотел помочь.
- Понимаешь, - тяжело вздохнул Филипп, - Ты присядь, ладно? Может вина или виски? Из-за Кея тут всегда есть виски - нет, ты не думай, что он пьет, просто из всего алкоголя он признает только виски, да.
Музыкант явно забыл о том, что говорил пятнадцать минут назад насчет алкоголя.
- Кей и Антон - одно лицо. И ты права, он дурак. - Успокаивающе говорил молодой человек. И за что ему это - успокаивать чужую девушку, которая вместо слез рычит, как деревенская собака?
- А зачем он притворялся? - Спросила я, тяжело вздохнув.
