— Дай угадаю, незачем? — Лора вопросительно выгнула бровь. — Это мое следующее задание? Подбросить Тео когти, чтобы началась заварушка с этим Лиамом? — Скотт кивнул. — Блин, вы отстой.
— Знаю! Не трави душу! — он фыркнул. — Кто же знал, что Тео и правда одумался? Зато именно это путешествие спасло твою семью, скрепило парней и наладило взаимоотношения в стаях. Они сделали много добрых дел. — он закусил губу. — Так или иначе, моя третья просьба — подбрось когти Тео в канализацию, чтобы его спалили на этом. Лора, ты та, кто начнет огромную заварушку.
— Я уже поняла, — она заливисто засмеялась. — Пусть это и абсурд, но я так рада, что это происходит. Память о будущем все четче является ко мне, — она всмотрелась в красные глаза Скотта. — Я действительно осознаю, что ты делаешь.
— Мне потом расскажешь…- отшутился Скотт.
— Это все? — Лора встала с порожек. — Мне еще предстоит примерить ковбойскую шляпу, пострелять по банкам и заарканить бычка, — она пожала плечами. — Точнее, надо вырубить дядю. Надо как-то совместить это дело с когтями, хм. Или приструнить всю Дикую охоту? Даже не знаю.
— Приведи мысли в порядок, — строго сказал Скотт. Ты не должна вмешиваться больше того, что я сказал, иначе все сместится. В скором времени воспоминания обо мне будут мешаться. Ты пару раз потеряешь собственное я, начнешь говорить о себе в третьем лице. Многое будет путаться. До этого момента возьми под контроль разум и уж только потом начинай выполнять мои просьбы. Хорошо?
— Мы тебя поняли, — поддразнила его Лора. — Это все?
— Нет, последняя просьба, — глаза Скотта потеряли краску. — Ты не помнишь об этом и не узнаешь. Однако настанет момент, когда рядом с тобой появится портал, и в нем ты увидишь женщину в больничной палате. Просто шагни туда. Подробности будут потом, — МакКолл тоже встал и по привычке превратил ремень в катану. — Если все получится, портал откроется. Нет. Ну, будет еще больше проблем…
— Они сделают все, что смогут, — в этот раз Лора говорила не специально и удивилась собственному языку. Скотт хмыкнул. Конечно эффект от превращения во всадника проявился так быстро. Хейлы, как никак. Ей предстоит уместить бесконечное время в свой голове, любой бы свихнулся. — Я сделаю все, что в моих силах, — с трудом исправилась Лора.
— Надеюсь на тебя.
Скотт коротко кивнул и сделал несколько шагов, чтобы оказаться в середине комнаты. Обычно ему требовалось много места и, как назло, энергии. После событий в больничной палате время начало что-то подразумевать, и с каждым разом перемещаться где бы то ни было стало сложно. Однако Скотт знал, с помощью Лоры, у него есть шанс довести дело до конца. Тяжелее всего было плодить собственные версии себя и удерживать их в нескольких хронологиях. К несчастью, в таких случаях им приходилось заканчивать свои жизни самостоятельно. Он не мог надеяться на благой рок и время. Осталось еще пара дел, прежде чем ему нужно кусать Клаудию до рождения Стайлза и замыкать парадокс в точке схода с Минотавром в больнице. Скотт очертил пол клинком и, поддавшись зову Лабиринта, доски начали трескаться, и вокруг парня образовывалась дыра. Каждый раз падение в эту яму вызывало у него дрожь. Перед тем как упасть, он взглянул на Лору и улыбнулся. Девушка успела лишь кивнуть, как МакКолл исчез в яме.
— Ох, и во что мы ввязались? — она перевела взгляд на сумку Скотта, потом на сверкающие синим когти. — Ладно. Что-нибудь придумаем!
По Бейкон Хиллс покатился волчий вой, но все знали волки исчезли из Калифорнии пару веков назад.
***
Тео думал, что Лабиринт будет более ужасным местом. То, как его рисовал Минотавр и легенды, явно не сходилось с небольшим опытом Рейкена. Вопреки логике, его волчьего зрения было с лихвой достаточно для поиска пути. Он воображал себе трупы, скелеты, засохшую кровь или бьющие по ушам крики жертв. Нет. Тео будто зашел в недостроенный дом с отравительным освещением. Гладкие серые стены, уходящие так высоко вверх, отбивали всякое желание верить в потолки. У парня фактически было всегда три выбора: развернутся назад, повернуть налево или направо. Все, большего раздолья в выборе это место не давало. Шестым чувством он предполагал, найти выход из Лабиринта и Лиама он глазами не сможет. Никто не гарантирует ему, что их мироощущения здесь одинаковы. В конце концов, для него это такое же испытание, как и для других бедолаг со сделками. И, возможно, ему предстоит петлять здесь до того момента, как придет очередь занять место Лиама. Это трагедия явно похлеще Шекспировских драм.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Эй, Тео!
Он развернулся на голос. Ему хотелось уже обрадоваться наличию хоть кого-то еще. Однако перед ним стояла Трейси. Её лицо, как и обычно, не выражало ничего адекватного. Особенно, когда их твоего копчика торчит хвост, и похож ты скорее на ящерицу, чем человека. Он опустил глаза на её грудь и живот. Кто бы мог сомневаться, что там остались отметины от когтей. Заметив шорох, Тео посмотрел себе за спину, теперь компанию Трейси составлял Джош. Вид был точно такой же — могильный. Рейкен сразу догадался, шутки кончились. Лабиринт устал ждать, когда до него дойдет, куда ему шагать, да и вообще желал диаметрально противоположного. Вот и появились перед ним его грехи прошлой жизни, другого мира. Ровно там, где ему нужно было снова свернуть. Крепко сжав зубы, он зашагал тараном на них. Миражи убитых химер не колыхнулись, лишь следили за его местоположением. Тео удивил в этот раз не только Лабиринт, но и себя. Он миновал бывшую стаю и свернул налево.
— Чтобы взять мою совесть, придется постараться лучше, — он оглянулся через плечо на Джоша. — А этого я бы еще раз грохнул.
Закатив глаза, он мысленно приготовился к появлению Тары. По мнению самого Тео, Лабиринт не мог придумать ничего хуже и подлее, чем обвинения от сестры. Вот только, по всей видимости, клетка была не так проста, и девушка все не появлялась. Стены знали, войдя сюда, Рейкен отбросил любое чувство вины и постарался уничтожить все точки давления. Они могли привести его к смерти и путанице не только в поворотах, но и самом себе. Однако мир по-настоящему решил поломать ему мозг. Перед ним появилась Принцесса Диана. Собака смотрела на хозяина с максимальным осуждением и недружелюбием. Тео подумал, раз Лабиринт не смог заставить его сожалеть, то решил рассмешить. Но парень успел лишь улыбнуться. Верный пес стремительно начал скидывать с себя шкуру, превращаясь в человека. Рейкену оставалось лишь хлопать глазами и тыкать в неё пальцем. Вместо черного ньюфаундленда на него смотрела Принцесса Диана. Настоящая принцесса Диана.
— Кажись все, Лиама мне не вернуть, — Тео покачал головой. — Нет, попытка однозначно увенчалась успехом. Я бы меньше удивился Таре, выползающей из земли, чем собаке в виде покойной принцессе.
— Зато я рада, что ты не назвал меня «тузиком», — Тео замер, пытаясь распознать голос. Он казался ему смутно знакомым. — Я взяла печальный образ для превращения в человека, относительно собственной клички. Я совершенно не представляю, в кого должна была превратиться под именем «тузик».
— Собаки не превращаются в людей, — самодовольно заметил Тео. — Особенно, если их зовут «тузик».
— Сказал химера, который превращается в оборотня, — с умным видом заключила Принцесса Диана. — Ты никогда не думал, что в мире оборотней я могла быть оборотнем? Как Малия, застрявшая в теле пса, или даже этого Лабиринта? Сириус Блек вон сколько лет был превращен в пса.
— Так ты оборотень?! — воскликнул Тео от неожиданности. Его голос раздался тысячью эхо и вернулся назад уже совсем другим.
— Нет, — она улыбнулась.
— Вот сучка, — недовольно фыркнул Рейкен. — Тогда кто ты?
— Вся в хозяина, знаешь ли, — она на долгое мгновение закрыла глаза. За него в голове Тео промелькнуло множество мыслей. Одна страшнее другой. Было в этом образе нечто невероятное и пугающее. — Как сам думаешь?
— Ты Лабиринт…
— Ага, я и есть Лабиринт. Ты никогда не думал, что у этого места есть собственная душа? У меня есть личность? — она самодовольно улыбнулась. — Тео, ты никогда не найдешь Лиама, если я этого не захочу. Понимаешь?
