точно мешки с зерном. Затем я сбросил ему наш скарб, а следом прыгнул сам, почувствовав, что валун приходит в движение. Я плюхнулся в озеро, однако Ханс и кто-то еще выдернули меня из воды. В следующий миг спасительный валун рухнул и скрылся под желтоватым вспененным потоком.
Лодка заплясала на волнах, завертелась, но, по счастью, она хорошо держалась на воде и, выточенная из цельного ствола дерева, вмещала два десятка гребцов. Ханс выкрикнул приказ, и гребцы изо всех сил налегли на весла. Добрую минуту наша участь выглядела неопределенной, ибо водоворот убыстрял движение, а мы словно застыли на месте. Но наконец мы чуть продвинулись вперед, в направлении Скалы приношений, а каких-то шестьдесят секунд спустя уже очутились вне досягаемости коварного потока.
— Почему ты не приплыл раньше, Ханс? — спросил я.
— Баас, эти болваны отказывались куда-либо плыть до рассвета, а когда Валлу с Иссикором попытались их образумить, закричали, что скорее убьют своего вождя. Дескать, это не по закону, баас.
— Чтоб им всем икалось на десять поколений вперед! — воскликнул я, но быстро успокоился. Сами понимаете, друзья мои, какой толк спорить с теми, кто настолько одержим суевериями и предрассудками?
К слову, суеверия до сих пор во многом правят миром, пускай частью они и рядятся в одежды религии. Те же самые валлу, между прочим, мнили себя глубоко религиозными людьми.
Так закончилась та страшная ночь.
Глава 14
КОНЕЦ ХОУ-ХОУ
Напротив Скалы приношений лодка остановилась, почти вплотную к каменному выступу. Я справился, чем вызвана остановка, и старый Валлу, сидевший в середине и облаченный в роскошный наряд и не менее роскошный головной убор (который за время ночных испытаний сбился набок и придавал ему вид запойного пьянчуги), ответил дрожащим голосом:
— Так велит закон, господин. Мы должны оставаться тут, покуда солнце не взойдет и бог Хоу-Хоу не явит себя во всей славе своей невесте.
— Что ж, — сказал я, — раз уж вышло так, что невеста бога сидит в этой лодке, а ее головка лежит на моем колене, — (я ничуть не преувеличивал: Сабила настояла на том, чтобы оставаться рядом с тем единственным человеком, кому она могла доверять; равно как и Драмана, чья головка покоилась на другом моем колене), — то я настоятельно советую Хоу-Хоу, какова бы ни была его слава, не являться сюда и не требовать свою невесту обратно. Если, конечно, ему не хочется получить дырку в голове размером с мой кулак. — И я многозначительно похлопал по своему двуствольному «экспрессу», надежно укрытому в водонепроницаемом чехле.
— Мы должны подождать, господин, — смиренно отозвался Валлу. — Я вижу, что невеста бога по-прежнему привязана к столбу. Пока ее не освободят, закон запрещает нам уплывать.
— Ха! — вскричал я. — Вот уж действительно святая невеста! Ведь она мертва, мертвее не бывает, а все мертвые святы. Ладно, давайте подождем, мне и самому любопытно, как все будет дальше. Здесь, думаю, нас никто не достанет.
Гребцы подняли весла, и мы стали ждать. Алый обод солнца показался из-за горизонта и осветил наиудивительнейшую сцену. Воды озера, вздувшегося от многомесячных дождей и недавней бури, неумолимо затапливали остров; прилив сей напоминал наступление бесчисленного войска, и прореха в волноломе становилась все шире под его напором, ибо в мире нет ничего свирепее и беспощаднее воды. Поля почти целиком скрылись из вида, и глубина кое-где, по моим прикидкам, достигала нескольких футов.
Впрочем, вода пока не добралась до домов, выстроенных у подножия горы, в одном из которых мы провели часть прошлой ночи. Также она пока не залила Скалу приношений, каковая, позвольте напомнить, друзья мои, поднималась над равниной приблизительно на высоту человеческого роста, представляя собой громадную плиту застывшей лавы, что некогда стекла из вулканического кратера в озеро подобием языка, какие, говорят, выбрасывают ледники. То обстоятельство, что скала загибалась книзу, в сторону входа в пещеру, будто бы противоречит этому описанию, но я объясняю данное несоответствие позднейшими смещениями почвы, какие свойственны вулканической местности, где тайные силы природы незримо трудятся под поверхностью земли.
Повторяю, скалу пока не затопило, и потому в назначенный срок, соблюдая обычай, что существовал, должно быть, сотни лет, Хоу-Хоу вышел из пещеры, чтобы завладеть своею святой невестой.
— Ну и как такое может быть?! — воскликнул Гуд. Он торжествовал, полагая, по-видимому, что подловил Аллана на обмане. — Вы же сами сказали, что Хоу-Хоу был просто изваянием! Как он сумел покинуть пещеру?
— А вам не приходило в голову, Гуд, — осведомился Аллан, — что изваяния порою носят? Впрочем, в этом случае все обстояло иначе, поскольку Хоу-Хоу самолично вышел из пещеры, а за ним следовали толпа женщин и несколько особей волосатого народа. Глядя, как он вышагивает, жуткий и огромный, я понял две вещи. Во-первых, почему Сабила уверяла, что многие валлу видели Хоу-Хоу (мне вспомнились слова Иссикора о том, что чудовище передвигалось своеобразной походкой, как если бы его ноги не гнулись). Во-вторых, я понял, почему закон требовал, дабы лодка, доставившая на остров невесту бога, непременно дожидалась рассвета: жрецы хотели, чтобы те, кто сидит в лодке, узрели Хоу-Хоу и вернулись домой с рассказами о величии божества, пускай валлу возбранялось описывать его облик и они верили, что нарушение этого запрета навлечет на них проклятие.
— Но ведь никакого Хоу-Хоу на самом деле не было! — упрямо возразил Гуд.
— Знаете, Гуд, — ответил Аллан, — вы, конечно, человек умный и, как Ханс говорил про меня, очень хитрый. С какою беспримерной проницательностью вы докопались до истины! Разумеется, никакого Хоу-Хоу в действительности не существовало. Но если вы доживете до моих лет, Гуд, — язвительность в тоне Аллана показывала, что он сердится, — да, если доживете до моих лет, то усвоите, что на этом свете полным-полно обманщиков, а Древо видений растет — точнее, росло — не только на священном острове. Как вы сами сказали, настоящего Хоу-Хоу не было, зато
