Залтис приземлился на каменистую поверхность, и сделав несколько шагов снова прыгнул, взлетев над вожаком. Темные Ангелы, следовавшие за сержантом, открыли огонь, посылая болты и разряды плазмы в телохранителей.
По всему прокатилось эхо от лязга металла, когда Залтис ногами врезался в броню орка, лишив того равновесия. Пламя ручного огнемета поглотило зеленокожего от пояса до плеча. Телохранитель, не обращая внимание на пламя, пожирающее его броню, нанес удар своей секирой, лезвие обрушилось на правую руку сержанта.
Борею пришлось отвести взгляд, когда очередной выкрик пехотинцев напомнил ему об орках, возвращавшихся к ущелью. Борей снова бросил взгляд на штурмовых десантников и понял, что ничем не может им помочь: орки и боевые братья сцепились друг с другом, орудуя силовыми когтями и цепными мечами
— Держать фланг! — рявкнул пехотинцам Борей. — Огонь по готовности.
Пространство между атакующими орками и защитниками наполнилось лучами лаз-ружей и пулями. Автопушки и тяжелые болтеры проделывали дыры в наступавших зеленокожих, но орки отчаянно продолжали наступление.
Борей понял, что это последний гамбит вожака орков. Если защитники смогут удержать позиции, то у противника не останется козырей. Капеллан отыскал глазами лейтенанта с грубыми чертами лица, выкрикивавшего приказы, спрятавшись за кучу пустых кабельных барабанов. Борей поставил пехотинца на ноги.
— Сражайся до последнего, победа почти у нас в руках, — прорычал капеллан. — Пролей свою кровь во имя Императора.
Лейтенант кивнул, подняв над головой свой цепной меч, он приказал своему командному отделению следовать за ним и ринулся к оркам, минуя баррикады. Борей послал еще несколько болтов в сторону орков, взбиравшихся по склону, и повернулся к Залтису.
Двое телохранителей пало от рук штурмовых десантников, при этом Темные Ангелы заплатили за это высокую цену: четверо десантников лежали на земле, не подавая признаков жизни. Сержант был все еще жив, своим силовым кулаком он врезал в грудь орка. Слева от него орк силовым когтем схватил за горло одного из боевых братьев, десантник выпустил обойму в морду зеленокожего. Оба рухнули на землю, телохранитель-орк придавил Темного Ангела своим телом, и лишь ноги десантники были видны за этой огромной тушей.
Залтис схватился за кусок покореженной брони противника и вырвал его, оголив торс орка. Орочий вожак повернулся к сержанту, широко разведя лапы с силовыми когтями.
— Залтис, сзади! — крикнул Борей в передатчик.
Но предупреждение пришло слишком поздно. Коготь обрушился на сержанта, когда десантник стал поворачиваться, острые лезвия вошли в голову сержанта, разбивая линзы, кроша керамит и череп.
Единственный выживший штурмовой десантник бросился на вожака и ударил его цепным мечом. Орк поставил блок когтем и выстрелил из пушки, град пуль прошил десантника насквозь. Наклонившись, орк всадил коготь в рану и поднял десантника в воздух. Истекающий кровью штурмовой десантник направил кончик меча в глаз орку, но орк начал мотать его из стороны в сторону, и удар прошел мимо.
Десантник рухнул на землю со сломанным позвоночником. Издав звериный рев, вожак поднял вверх свой трофей, а затем, схватив тело за руку, швырнул десантника на землю.
— Они снова отступают, — доложил лейтенант. Офицер вскарабкался на баррикады, рваная рана протянулась от его носа к щеке, лицо было залито кровью. Его командное отделение погибло, их тела лежали рядом с телами орков внизу ущелья.
Борей взглянул на спуск и убедился, что это была правда. Зеленокожие, не добежав до баррикад, попали под обстрел: те, кто успел повернуть назад, с воплями уносились к административному строению.
— Хорошая работа, — произнес Борей. Он указал на вожака. Зеленокожий шагал вдоль склона с двумя выжившими телохранителями. — Цельтесь из тяжелых оружий в этих животных. Передайте остальным, чтобы проверили станцию. Внутри как минимум двадцать орков.
Вытерев кровь со рта, лейтенант кивнул и принялся выкрикивать команды оставшимся бойцам. Борей насчитал тридцать человек. Они перенаправили оставшиеся тяжелые орудия: два тяжелых болтера, столько же автопушек и единственная лазпушка — все, что осталось от арсенала писцинцев, в сторону зеленокожих.
— Цельтесь по центру! Открыть огнь! — выкрикнул лейтенант, воздев меч над головой.
Заряд лаз, выпущенный из лазпушки, пролетел над головой вожака. Воздух вокруг небольшой группы стал потрескивать. Орков окружала нечеткая, колеблющаяся красноватая аура. Град снарядов, выпущенных из автопушки, обрушился на невидимое поле. Борей заметил, как пули замедляются, как только попадают в призрачный барьер, некоторые из них, сплющившись, попадали перед наступающими орками, другие отклонялись от курса и пролетали мимо. Те немногие снаряды, которые все-таки дошли до цели, потеряли нужную скорость и, не нанеся никакого вреда, отскочили от брони орков.
Лейтенант взглянул на Борея, в его глазах читалось отчаяние.
— Продолжайте стрелять, — произнес Борей, поочередно смотря то на вожака, то на тени, отбрасываемые силовой станцией. Капеллан наполовину ослабил хватку на своем крозиусе и спокойно произнес: — Постарайтесь перегрузить их силовое поле.
— Забросайте его снарядами, парни, — рявкнул офицер.
Силовое поле орков ярко вспыхивало с каждым болтом, снарядом и зарядом и становилось все более отчетливым. Колеблющееся поле с каждым новым попаданием извергало фонтан искр.
Звук шагов привлек внимание Борея, и он бросил взгляд на блочные трансформаторы силовой станции. Одетые в черное орки высыпали из своего укрытия, паля из пистолетов и наполняя воздух своими боевыми криками.
— Легковооруженные команды, на правый фланг, — обратился Борей к окровавленным пехотинцам, стоявшим рядом с ним. — Тяжелые орудия, продолжайте обстрел вожака.
Силовое поле орков продолжало искриться. Дым и пар повалили из устройства вожака, когда полевой генератор достиг своего предела.
— Вот так, продолжайте поливать тварей огнем, — произнес лейтенант. — Мы почти достали их.
Справа от Борея послышалась стрельба из лаз-ружей: защитники вступили в бой с орками, высыпавшими из силовой станции. Он увидел, как несколько снарядов достигло своей цели, но орки, не обращая на раны и ожоги внимание, продолжали наступление.
— Обойма пуста, сэр! — крикнул стрелок из лазпушки.
Лейтенант писцинцев выругался и стал шарить взглядом по куче из коробок и мешков в поисках боеприпасов.
— Отставить, — рявкнул на офицера Борей. Капеллан повернулся к стрелкам и указал на орков у геотермальной установки: — Найдите лазганы и охраняйте станцию.
Пока пехотинцы вынимали из рук мертвых товарищей лазганы, Борей сосредоточил внимание на вожаке. Через несколько секунд, когда пришельцам оставалось пройти всего пятьдесят метров, поле вожака исчезло, озарив окрестности яркой вспышкой. Орки мгновенно вскинули оружие.
— В укрытие, — предупреждающе крикнул офицер СПО.
Ракета попала в баррикаду и взорвалась, осыпав людей металлическими и деревянными осколками. Заряжающий автопушки упал на спину, сраженный деревянным осколком, попавшем ему в глаз. Стрелок поспешил к кричащему пехотинцу. Над ними нависла фигура капеллана.
— К оружию, боец, — приказал Борей. Пехотинец взглянул на шлем-череп капеллана, глуповато кивнул и бросился к автопушке.
На Борея посыпался град фосфоресцирующих снарядов. Каждый снаряд был окутан мерцающим полем, и при соприкосновении с броней капеллана крошил ее словно хрупкий фарфор. Борей почувствовал жжение в правом бицепсе, словно его ужалила гигантская оса. На грудной пластине и наплечнике образовались трещины, куски керамита, откалываясь, сыпались на землю.
— Тень Льва, — пробормотал он. Рана на руке Борея, полученная при осаде базилики, только зажила. Он был уверен, что кость уцелела, но почувствовал, что не может пошевелить пальцами. Пистолет тут же стал тяжелым.
Капеллан взглянул на свою грудную пластину, пытаясь понять, почему розарий не защитил его, и обнаружил небольшую трещину силовом кристалле.
— Он не оставит меня, — пробормотал Борей. — Imperator fortis exalta. Моя душа — мой щит.
Еще одна ракета, просвистев над барьером, задела плечо лейтенанта, сорвав эполет с его кителя. Лейтенант отскочил в сторону и присел, уставившись на упавшую напротив него ракету. Ничего не случилось, лишь несколько искр отскочило от взрывателя. Писцинец, смеясь, подобрал снаряд.
— Она не—
Голос лейтенанта оборвался, когда ракета внезапно взорвалась, оторвав ему руку и нашпиговывая лицо пехотинца шрапнелью. Он упал, лицо писцинца превратилось в кровавую маску: губы и нос разорваны, обгоревшая кожа отслаивается с лица.
