– Нас зацепили, командир! – крикнул пилот. – Стреляют с той стороны.
– Засек место? – проревел Дуглас, усаживая Варвару на пассажирскую скамью.
– Приблизительно.
– Атакуй. Чесани там из пулеметов.
Он стал за креслом пилота и, склонившись вперед, хищно вглядывался в проступающую из дождевой пелены стену леса. Дуглас удовлетворенно ощерился, глядя, как трассы очередей полетели вниз, но тут боковым зрением заметил вспышку чуть левее. В эту же секунду стекло кабины треснуло мелкой паутиной, и голова пилота дернулась назад, обдав внутренности кабины густыми кровавыми брызгами. Нужно отдать должное Дугласу – при том, что он был конченым маньяком, его качества как офицера-десантника заслуживали самой высокой оценки. Природная сила, ловкость и реакция гармонично дополнялись техническими навыками, что превращало его в совершенную военную машину, предназначенную для убийства. Звериным чутьем Дуглас уловил момент выстрела, и когда разрывная пуля превратила голову пилота в кровавую пульпу, он уже рвал мертвое тело из пилотского кресла, перехватывая на лету управление машиной и выравнивая ее в последнее мгновение, после которого катастрофа была бы неминуема.
Ему удалось развернуться на запад и протянуть на теряющем мощность двигателе еще восемь километров из двадцати, оставшихся до его базы в Старой Крепости. Почувствовав момент, когда мотор уже окончательно издох, Дуглас направил вертолет в прогалину между деревьями чуть шире размаха лопастей, и тот почти рухнул на землю с высоты пяти метров, в последнее мгновение задев лопастью ветку. Машину бросило в сторону, она начала крутиться на месте и, размолотив хвостовую часть о ствол столетней секвойи, свалилась к ее подножию горой металлолома.
Варвара так и сидела в безумном ступоре, вцепившись руками в какие-то железки, с бледным лицом и широко открытыми глазами, обведенными болезненными черными кругами. Вторая авиакатастрофа за последние четыре дня оказалась для нее запредельной перегрузкой. Когда Октавио попытался в буквальном смысле отодрать ее от сиденья, она расплакалась в голос и впала в буйную истерику, пытаясь ударить своего любовника по лицу. Тот недолго думая отвесил ей звонкую оплеуху и уже почти бездыханную и смирившуюся со всеми превратностями судьбы выволок из вертолета и оттащил подальше, чтобы в случае взрыва ее не задело осколками и взрывной волной. Прикрыв женщину своим телом, он долго лежал, ожидая удара по барабанным перепонкам, но так ничего и не дождавшись, отвалился в сторону, глядя с вопросительным выражением на свою повелительницу, которую еще никогда не видел в таком плачевном состоянии.
Видимо, Варвара почувствовала его взгляд – она собрала волю в кулак и сказала жестко, слегка приоткрыв глаза:
– Чего разлегся? Принеси воды, а то я сдохну от жажды.
Увидев чудесное воскресение королевы, Дуглас вскочил и резво побежал в сторону вертолета.
Вайс поколдовал над своим компьютером и вскоре определил место приземления вертолета.
– Ты попал, Кука. – Он назвал Франка его старым прозвищем, но ни у кого это не вызвало протеста. – Они упали в восьми километрах на запад.
– Упали? – переспросил Франк с ноткой надежды в голосе.
– Упали, но не разбились. Наш жучок движется по направлению к дороге со скоростью четыре километра. Идут своим ходом.
– Можем мы их догнать? – поинтересовался Лаки.
– Вряд ли. Придется обходить эти валуны. Это километров двенадцать выйдет. Только до места падения не менее двух часов наметом. А они через час выйдут на дорогу. Никак не успеть.
– Засветились мы по полной, – сказал Франк. – Нужно уносить отсюда ноги.
– Это как дважды два, – согласился Вайс. – Я предлагаю сделать крюк километров десять. Потом передохнуть пару часов, а дальше идти к точке, запеленгованной во время радиоперехвата. Они, скорее всего, идут туда. Главное, запутать преследование, если вдруг они решат просеять лес. Обойдем их базу и зайдем в тыл, где нас точно не ждут. Будем пасти их согласно приказу.
Они быстро собрались, обработали место стоянки специальным порошком, на случай, если по следу пустят собак, и углубились в чащу леса, уходя по дуге в сторону от места падения вертолета. Через два часа группа остановилась у небольшого болота, которое показалось идеальным местом для отдыха. Среди болота то там, то тут виднелись купы деревьев, что означало наличие островков и сухой земли.
– Рубите слеги, – сказал Вайс, рассматривая в бинокль ближайший островок. – Попробуем добраться вон туда. Вряд ли кому-то придет в голову искать нас там.
Через полчаса, изрядно помесив топкую жижу и отгоняя палками прячущихся в болотной траве кайманов, они наконец вышли на твердую землю. В это время где-то справа послышался нарастающий гул моторов. Вскоре они увидели зависшие над лесом на фоне закатного неба три точки.
– По нашу душу, – проговорил Лаки. – То-то побегают ребята.
Игра ва-банк
Ровно в два часа ночи, как и уверял полковник Гастамбиде, от главного КПП военного городка отъехали два грузовика. Кузов одного из них был затянут брезентом, а во втором над бортом, словно шляпки грибов из лукошка, торчали солдатские каски расстрельной команды. Никто не заметил, как в полукилометре от лагеря из леса выехал другой грузовик с погашенными фарами и пристроился в хвост колонне, держась от нее на приличном расстоянии. Через четверть часа грузовики свернули с бетонки на проселок и еще минут десять тряслись на ухабах, пока наконец не выехали на очищенную от леса площадку, за кромкой которой зияла черная пропасть заброшенного карьера. Первый грузовик развернулся и уже было остановился метрах в десяти от обрыва, как в кустах на опушке леса зажглись фары, и тут же над ними вытянулся двойной язык оранжевого пламени, за которым покатился во все стороны дробный грохот пушек. Грузовик с солдатами мгновенно превратился в груду обломков и, вспыхнув, с металлическим лязгом и треском обрушился в бездну карьера. Из подлеска выехал бронетранспортер, покачивая дымящимися пушками, и остановился перед вторым грузовиком, освещая его фарами. Сзади на проселке вспыхнули фары того грузовика, что пристроился к колонне в самом начале пути.
Эта техногенная картина из перекрещенных в ночи лучей света замерла на несколько секунд, а потом в нее вмешались очухавшиеся после шока люди. Правая дверь кабины грузовика с пленниками открылась, и оттуда выпрыгнул офицер с автоматом в руках. Стреляя куда попало, он стал улепетывать в сторону леса, стараясь как можно быстрее вырваться из световой ловушки. Но тут полыхнуло в кузове замыкавшей колонну машины, и огонь пулеметной очереди подсветил хищный силуэт «Гочкиса» и припавшую к нему человеческую фигуру. Фонтанчики рыхлой почвы взлетели впереди беглеца, и он, не добежав нескольких шагов до опушки леса, упал и больше не двигался. Из кузова тоже выпрыгнули двое с автоматами, однако эти побежали вдоль кромки обрыва, ища место для прыжка. Но еще одна короткая очередь прогремела над карьером, и оба бегущих, одновременно споткнувшись, исчезли в темноте.
К грузовику приблизились не спеша, держа на прицеле кузов и кабину. Джэк подошел к кабине с пассажирской стороны и запрыгнул в открытую дверь. Через несколько секунд водительская дверь распахнулась, и из нее вывалился водитель с уже связанными за спиной руками.
– Внимание, всем бросить оружие на землю и выпрыгивать по одному! – крикнул Серов, держась на расстоянии от кузова. – Кто в грузовике? Ответьте!
– Здесь все связанные, – отозвался изнутри приглушенный брезентом голос. – Мы не можем двигаться.
По сигналу Серова Хук и Пистон отдернули брезентовый полог, а Рокер запрыгнул на борт, освещая внутренность кузова фонариком.
– Здесь их набито! Как сельдей в бочке. Человек сорок, – сказал он негромко.
Серов подошел ближе и снова крикнул:
– Полковник Фонтекавада выходит в первую очередь. Остальных мы развяжем и выпустим чуть позже.
В кузове послышалось движение и приглушенный ропот многих голосов. Наконец в проеме появилась коренастая фигура. Рокер развернул пленника и, быстро разрезав бечевку, стягивавшую запястья, помог тому спуститься на землю. Здесь его приняли руки Пистона и аккуратно подтолкнули навстречу Алексею.
– Я полковник Серхио Фонтекавада-Арсенин, – сказал человек, протягивая руку Серову. – Спасибо за счастливое освобождение. Хорошо бы развязать всех моих товарищей. Кстати, с кем имею честь?
– Ваша жена зовет меня Лобо, полковник, – произнес Серов, отвечая на крепкое рукопожатие полковника. – Мы можем говорить по-русски?
– Моя жена? Пилар? Что с ней? – обеспокоенно спросил Фонтекавада, разминая затекшие запястья.
Его русская речь звучала как-то старомодно, но вполне прилично.
– С ней все в порядке, а вам сейчас следует о другом побеспокоиться. Пойдемте со мной.
