- воздух не хотел выходить из лёгких. Казалось, глазные яблоки вот-вот выскользнут из орбит от ярости, настойчиво рвущейся наружу. Слизь ручьями текла из поверженных тварей и смешивалась с кровью, превращая бордовую субстанцию в бурый бульон. Давид закричал так громко, насколько позволяло ему горло:
- Ко мне! Все ко мне! Шведский стол накрыт! Человечина в собственном соку подана!
Спустя минуту в нескольких метрах от поворота скопилась гора дымящихся туш. В воздухе повеяло запахом перегноя и тухлятины. Царившее до этого затишье подземелья теперь нарушал нескончаемый стрёкот патронов и исступлённые вопли. Тварей. И Давида.
Вскоре коридор погрузился в гробовой вакуум. Тонкая струйка дыма тянулась от ствола орудия к потолку. Всё видимое пространство было завалено трупами. Врачи, монстры, заключённые. Поле брани в недрах земли; точка конфликта трёх сторон. Давид вздрогнул и поёжился: теперь он один. Один, как заведено издавна. Один в этом чёртовом склепе, наполненном страданием и безысходностью. В коридоре, подобному глубокой братской могиле. Руки дрожали, готовясь в любой момент выцарапать глаза, лишь бы не видеть всего этого безобразия. Мариус обессиленно склонил голову и вздохнул; по щеке пробежала одинокая слеза. Достав из кармана коробку с гидрокодоном, он отсыпал горсть таблеток и безвольно закинул их в рот. Надежда на спасение исчезла так же быстро, как и появилась. Дыхание замедлилось, а сознание в попытке найти успокоение покинуло бренное тело.
* * *
- Как же тут мерзко и темно... Буэ, паутина! Может, будешь поаккуратнее?
- Довольно возмущений. Судя по данным микровизора, мы вот-вот доберёмся до эвакуационного лифта.
- Я-то не возмущаюсь, карамелька. Я спокойна, как удав. Просто пытаюсь понять: какого хрена тебя потянуло в эту грязную вентиляционную шахту? Кошмары-то все уже позади.
- Наша чистота не может быть важнее нашей безопасности. Я сделала так, как посчитала правильным.
- Просто признайся, что ты трусиха. Дала бы мне контроль, я бы всем здесь зубы повышибала... И учти: как только мы слиняем из этой тюряги, я сразу же в ванную.
- Как только мы выберемся на поверхность, делай всё, что заблагорассудится. Кстати, спешу тебя обрадовать: мы почти на месте.
- Ох, неужто долгожданная финишная прямая?
- Совершенно верно: мы прямо над проходной эвакуационного лифта. Сейчас нужно будет спуститься в коридор и взломать дверную защиту. Остаётся только вынуть решетку и...
- Эй! Осторожнее с ногтями, прошу тебя.
- Заключение абсолютно на тебя не повлияло.
- Милая моя лапочка. Красота – это самое важное, что есть у девушки. Недавние события лишь подтвержда… Что?! Фи-и-и, ну и мерзость.
- Судя по этим трупам и лужам крови, турель активирована. Это кардинально меняет наши планы.
- Блин, да за что?.. Я уж думала, что всё, выбрались! Вот зачем эти кретины суются под пушку, если не знают, как её вырубить? Им жить надоело что ли? Теперь из-за них...
- Ш-ш-ш, тихо.
- Шикарно, даже родная сестра меня затыкает...
- Прошу, помолчи. Кажется, я вижу живого человека.
- Чё? Ты, видимо, пошутила?.. Здесь? В этом трупятнике? Живого?
- Да.
- А ну-ка, ну-ка, где?
- Присмотрись: под Луцием лежит бородатый мужчина. Судя по оранжевой робе, он заключённый второго уровня. Кажется, его усы шевелятся.
- Ого! Лапонька, да ты орлиный глаз. Пойдём на контакт?
- Опасно, но он может сослужить нам службу. Пожалуй, стоит рискнуть.
- Ладненько. И ради бога: не вымочи ноги во всей этой кровяхе.
* * *
Мариус вздрогнул и очнулся. Как только он открыл веки, в зоне периферического зрения что-то промелькнуло. Что-то тёплое, светлое и пахнущее костром. Что-то, что дало мимолётную надежду на спасение подобно кругу, брошенного утопающему. Бредовые сны что ли? Или глюки? Мариус повернул голову и застыл, не веря своим глазам - рядом с ним плавала дымящаяся спичка. Давид осмотрелся, а затем инстинктивно уставился в потолок. Если это сон, то уж очень этот сон реалистичный. Если же нет, то… да нет, нет, не может этого быть! Из квадратного отверстия в вентиляционной шахте за ним кто-то пристально наблюдал. Лицо незнакомца скрывалось за ярко-жёлтой респираторной маской и длинными прядями чёрных волос. Лишь пара глаз - один чёрный, а второй голубой - с интересом смотрела на него сквозь выпуклое защитное стекло.
- Вы в порядке, мистер? – вежливо спросил незнакомец.
Бархатистый и нежный голосок оказался женским. «Дама? Тут, в этой вонючей тюряге?.. Это что за спектакль?» Давид не знал, ликовать ему или же тревожиться; его обуяло скорее чувство искреннего любопытства. Несмотря на ужасное положение, ласковая интонация девушки заставила его собрать оставшиеся силы в кулак. Мариус не моргая уставился на незнакомку, словно не веря в ее реальность.
- Ты?.. ты ещё кто такая?
- В вашей ситуации вопрос «Помогу ли я вам» был бы более уместен.
- Аноним? Ну ладно. Понятия не имею, кто ты… - Мариус жалобно шмыгнул носом, - но от помощи я уж точно не откажусь, кем бы ты ни была.
Незнакомка удовлетворённо кивнула:
- Рада, что мы нашли общий язык. Первым делом вам необходимо успокоиться. Сожмите пальцы и сделайте вдох, старайтесь дышать глубже и ровнее.
«Девушка. Живая девушка... Чёрт подери, откуда здесь, в этом проклятущем бункере, девушка?» - размышлял Давид, с удивлением разглядывая внезапно возникшую незнакомку и выполняя её указания. Самочувствие начало улучшаться. Мариус не знал, что являлось тому причиной: дыхательная гимнастика или же психологический фактор. В принципе, он и знать этого не хотел. Что бы там ни было, теперь есть надежда на спасение. Он вновь не один.
- Что вы делаете под трупом Луция?
Мариус удивлённо присвистнул.
- Откуда ты знаешь, как его зовут?
- Он был моим соседом. Рана на его лбу – моих рук дело.
«Чего? Нелепость! Нет-нет, этого просто-напросто не
