Собчак: А вам не кажется, что это своего рода сублимация войны, поэтому футбол и может остановить войну? Я имею в виду, что футбол некоторым образом позволяет выпустить пар, агрессию. Это похоже на современную войну – блицкриг, где нации могут победить или проиграть, и все это быстро, прямо там, на поле.
Хиддинк: Да, но все-таки я считаю, что эти вещи нельзя так прямо сравнивать. От войны, какими бы ни были ее причины, зависит жизнь, в буквальном смысле. То, что вы говорите о сублимации, правильно, но мы всегда действуем в рамках правил игры, в рамках правил спортивной машины. В войне этого нет, любая война – грязная штука.
Собчак: А бывает, что игроки или тренеры реально ненавидят друг друга после матча или после того, как выиграла другая команда?
Хиддинк: Нет, это чувство не ненависть. Если доходит до ненависти – это плохо, это отрицательная энергия. Конечно, ты расстроен какое-то время. Когда мы проигрываем, я злюсь, расстраиваюсь, переживаю, как любой человек. Но в спорте не может быть ненависти.
Собчак: Да, но иногда это переплетается. Что касается меня лично, то я футболом не увлекаюсь и не много о нем знаю, но вы мне интересны как очень значимая фигура для России, при вас футбол стал не просто спортивным событием, но чем-то, что сплотило народ. Вы чувствуете разницу между отношением здесь, в России, к вашему успеху и тем, что было, например, в Корее?
Хиддинк: Какое длинное предисловие к вопросу! Я не чувствую себя иностранцем, я работаю здесь уже два года.
Собчак: Вы чувствуете себя русским?
Хиддинк: Да нет, ну, конечно, я иностранец. Но я познакомился с таким количеством людей в этой стране: в Москве, в Петербурге и за пределами этих больших городов. И мне очень понравилось здесь, поэтому я и подписал контракт еще на два года. Если мы можем приносить радость, можем многое делать для футбола – это прекрасно. Но вопрос-то ваш был, кажется, не об этом.
Собчак: Я хотела узнать, есть ли разница между тем, как вы ощущаете свой успех здесь, в России, будучи столь уважаемым и почитаемым человеком, и тем, что было в Корее. И дело не в деньгах. Ведь для них это было грандиозно, они назвали площадь вашим именем, потом у вас там остров...
Хиддинк: Нет, у меня нет островов. Меня пригласили на остров Чеджудо, и в случае если я туда приеду, они мне предоставят дом и все прочее.
Собчак: Так все-таки дело в деньгах.
Хиддинк: Нет, дело не в деньгах. Конечно, в футболе крутятся большие деньги, но они – не более чем орудие, благодаря которому что-то происходит. И происходят прекрасные вещи! К счастью, в последнее время обновляются стадионы, мы можем обеспечить болельщикам более комфортные условия. Мы сейчас вкладываем деньги в молодых игроков, в обучение наших тренеров. И для этого нужны деньги. Люди, которые вкладывают деньги в футбол, делают очень много. В этом плане очень многое делает Федерация, НАФ очень много делает для того, чтобы деньгами поддержать развитие футбола. Но себя я не считаю кем-то особенным ни здесь, ни в Корее. Я прежде всего люблю футбол. Когда я вижу, как играет молодежная команда или две молодежные команды, я получаю удовольствие от игры, от движений игроков. И это самое важное, все остальное – орудия, благодаря которым все осуществляется.
Соколова: Существуют такие понятия, как итальянский футбол, немецкий футбол, английский. Например, немецкий футбол – это техника, итальянский – вдохновение, а русский футбол, какой он?
Хиддинк: Ну вот, а говорили, что в футболе не разбираетесь... Больше так не говорите. Раньше действительно были различные стили: британский, например, итальянский, ориентированный на защиту, испанский – очень эмоциональный, немецкий, который был не столько техничный, сколько основанный на работе игроков, на тяжелой работе. Что касается России, то в прошлом было немало успехов и был свой стиль, но сейчас футбол глобализируется. И если хочешь добиться успеха или быть конкурентоспособным, ты должен прибегать к глобализированному стилю, и, мне кажется, это очень привлекательный стиль. Ты, безусловно, должен быть хорошо организован в плане защиты, не подвести свою защиту, но в большей степени этот стиль ориентирован на атаку, атаковать, атаковать, и чем быстрее, тем лучше. За редким исключением так принято по всему миру.
Собчак: А вы не планируете культивировать все же некий особый русский стиль?
Хиддинк: Русский стиль... Русские люди, хотя они иногда кажутся сдержанными в плане реакций, на самом деле очень эмоциональны. Понемножку мы меняемся, начинаем играть в более узнаваемый футбол, в котором поражение граничит с победой, он более острый, более увлекательный. Русские игроки не склонны замыкаться на защите, я работаю с открытыми, эмоциональными людьми.
Собчак: Как вы считаете, футбол – сексуальная игра?
Хиддинк: Сексуальная... Да нет, она, пожалуй, слишком груба, брутальна, чтобы быть сексуальной.
Собчак: Но ведь грубость, брутальность – один из сексуальных фетишей.
Хиддинк: Я это не люблю. Когда ты действуешь грубо, будь то в футболе или в сексе, ты причиняешь боль другому. Это нехорошо.
Собчак: Ну как же, ведь футболисты по всему миру становятся секс-символами.
Хиддинк: Это другое. Вы-то меня спрашивали о качестве самой игры, а это совсем другая вещь. А вы имеете в виду то, что в наше время футболисты становятся тем, чем раньше были поп-звезды. Они становятся знаменитыми, появляются в глянцевых журналах, в программах, не связанных с футболом. Я сам делаю исключения и появляюсь в журналах, хотя вообще не люблю все это. Мне важно фокусировать свое внимание исключительно на игре. Сейчас очень много влияния извне, со стороны шоу-бизнеса, на мой взгляд, это отвлекает.
Соколова: Кто-то называет футбол сублимацией войны, кто-то сублимацией секса. Есть ли какая-то взаимосвязь между футболом и успехом нации в целом, в экономическом, в социальном плане?
Хиддинк: Можно найти кучу сравнений, то, что вы сейчас перечислили: сублимация войны, секса и т. д. Футбол – игра легкая для понимания, трудная, правда, для исполнения, но чтобы играть, не нужно ничего особенного, как в некоторых играх, где требуется какое-то снаряжение, экипировка, в футболе все предельно просто. Играть может кто угодно и где угодно. Я много поездил по миру, был и в богатых, и в более бедных странах, в Азии, в Африке. И везде играют в футбол. Я время от времени бываю в Африке в городах, в деревнях, которые на самом деле бедны, но при этом в футбол играют все.
Соколова: Насколько я знаю, вы были учителем, прежде чем стали тренером.
Хиддинк: Не школьным учителем. Я был профессиональным футболистом много лет, потом я получил образование учителя физкультуры. И с огромным удовольствием лет двенадцать я работал с ребятами от 12 до 20 лет, у которых были какие-либо социальные или умственные проблемы, кто-то несколько отставал в развитии, у кого-то были проблемы криминального характера.
Собчак: Вы можете выделить профессионального футболиста из молодежной команды, например, увидеть в мальчишке не просто техничного футболиста, но звезду, харизматичного футболиста? Многие хорошо играют в футбол, но не все становятся такими звездами, как Дэвид Бекхэм, которого знают все девушки, даже те, которые никогда не смотрят футбол. В теннисе, например, такова Анна Курникова, которая не является самой лучшей теннисисткой, но все знают о ее сексуальности, ее волосах и т. д.
Хиддинк: Нет, последние два примера я бы точно не выделил: этого футболиста и эту теннисистку. Все это далеко от футбола, это своя индустрия, глянец и пр. Все это далеко от того, с чего они начинали как обычные спортсмены...
Собчак: Но они звезды!
Хиддинк: Для меня звездность не имеет никакого значения.
Собчак: А мне кажется, это важно. Для игроков очень важна такая популярность! Они становятся секссимволами. Так Аршавин стал знаменитым, благодаря своему «тшш»...
Хиддинк: Для меня все это не важно, мне это не интересно.
Собчак: Вам это совсем не важно?
Хиддинк: У меня был однажды игрок, у которого был жест, на мой взгляд, неприятный, хотя народу нравилось. Это был не футбольный жест, а чисто эгоистический. Когда у него что-то получалось, он показывал на самого себя пальцем вот так... или так. Мне это не нравилось, и я попросил его так не делать.
Собчак: Почему?
Хиддинк: В командном спорте «звездность» ничего, кроме проблем, не создает. Ну, например, ты забил красивый гол, но ведь для того, чтобы ты забил этот красивый гол, постарались все, вся команда. Футбол – командная игра, и я не люблю, когда игроки выражают эгоцентризм своим поведением. Для успеха нужна вся команда, конечно, мне нравится смотреть, как играют звезды, но они все равно зависят от команды, от других игроков.
Собчак: Но все-таки внешность играет роль?
Хиддинк: Для кого-то, но не для всех. Бекхэм – конечно, звезда, я это признаю.
Соколова: Если бы вы были супербогатым человеком, вы купили бы футбольную команду?
