последствий.
Когда лифт останавливается на самом верхнем этаже, я вздрагиваю. Выйдя из кабины, смотрю по сторонам. На лестничной площадке всего две квартиры. Ну конечно. Это же пентхаусы с садами на крышах. Матвея окружает роскошь. Да его второе имя “роскошь”. Не успеваю еще немного просклонять Громова, как дверь в его квартиру распахивается, и на пороге показывается хозяин собственной персоной.
— Все нормально? — спрашивает он, окидывая меня взглядом с головы до ног. Киваю, а он отходит в сторону. — Проходи. Денис задерживается.
Матвей забирает у меня пальто и отставляет в сторону мои ботинки. Потом показывает туда, где, предположительно, расположена гостиная. Он не целует при встрече, как в прошлый раз. А, точно. Тогда у него была миссия отключить мои мозги прямо с порога, чтобы я не поняла, который из братьев меня трахает. Черт, и как я могла так облажаться? А, может, это, наоборот, хорошо? Наконец выпущу своего внутреннего зверя, позволю ему позабавиться и пошлю наконец развратных братьев ко всем чертям?
Квартира у Матвея большая. Нет, огромная. Светлые оттенки в интерьере перекликаются с черной отделкой и элементами из бетона. Я прохожусь по большой гостиной, совмещенной с обеденной зоной и кухней. Пока Матвей колдует у бара, направляюсь к стеклянной витрине в глубине гостиной и рассматриваю подсвеченные диодными лампами шахматы. Тут целая коллекция из разных материалов, и я пораженно рассматриваю изящные, мастерски вырезанные фигурки, которые кажутся невероятно хрупкими.
— Это из красного дерева, — кивает Матвей на набор, который я сейчас рассматриваю. Поднимаю голову и смотрю на него, а он передает мне бокал шампанского. Легонько касается его своим и снова переводит взгляд на шахматы. Я тоже смотрю на витрину, медленно попивая напиток. — Эти мне привез из Штатов старший брат. Они сделаны из оникса. А это подарок мамы. Изготовлены на заказ.
— А материал?
— Обычное стекло.
— Переливаются так, словно из алмазов.
— Нет, такого у меня нет, — усмехается он. — Пафос — это не мое.
— Да ладно, — смеюсь я, но тут же проглатываю смех, сталкиваясь с непроницаемым взглядом. — А это? — спрашиваю севшим голосом, ткнув в следующий набор.
— Слоновая кость.
— О, старый добрый раритет, — присаживаюсь и смеюсь, видя такие привычные нам шахматы, правда, изрядно потрепанные. — Зачем они тебе? Я еще не вижу серебряных, золотых и каких-нибудь коралловых, зато ты хранишь тут это старье.
Выпрямляюсь и снова натыкаюсь на суровый взгляд.
— Эти шахматы мне подарил прадед, когда мне было шесть лет. Через месяц он умер, а на этой доске я учился играть.
— О, прости, — выдаю сдавленно. — А есть еще?
— В офисе.
— Ясно.
Я блуждаю взглядом по комнате, не зная, за что еще зацепиться. Просто стоять и цедить шампанское не могу, мне надо куда-то себя деть. Может, за диван спрятаться? По крайней мере, пока не приедет Денис, и мы не перейдем к тому, ради чего собрались здесь. Тогда, возможно, будет не так неловко. Ненавижу вот этот период, когда приходишь к парню и мнешься, пытаясь понять, что сказать и что сделать. Мы оба знаем, зачем я здесь, но вроде как надо соблюсти какие-то приличия и сделать вид, что мы тут типа просто решили пообщаться. И получается вот такая дурацкая мышиная возня без смысла.
— Ты нервничаешь, — говорит Матвей, и я залпом допиваю последние пару глотков шампанского.
— Ты такой наблюдательный, — не удерживаюсь от сарказма.
Разворачиваюсь и, поставив пустой бокал на кофейный столик, иду к камину погреть руки. Он искусственный, но хорошо греет, так что я протягиваю ладони вперед. Не проходит и минуты, как за моей спиной оказывается Матвей.
Отведя мои волосы, он целует шею, по которой сразу же несутся колючие мурашки. Я пока еще не готова к сексу с ними двумя, но уже склоняю набок голову, подставляя кожу под аккуратные, едва ощутимые поцелуи. Может, они меня расслабят?
Матвей берет меня за плечи и, крутанув, поворачивает к себе лицом, немного отведя в сторону от камина. Подцепляет мой подбородок пальцами, заставляя посмотреть в его полные обещаний глаза.
— Ты можешь остановить все в любой момент. Но дай себе шанс получить настоящее удовольствие.
Едва он это произносит, накрывает мои губы своими, и у меня тут же сводит низ живота. Денису приходится постараться, чтобы завести меня, а этому хватает всего пары слов, произнесенных полным обещания голосом, да прикосновения губ, и он с легкостью сносит весь мой панцирь. Он так умело орудует языком, что уже через минуту я плыву, вцепляясь в предплечья рук, уверенно сжимающих мою талию.
Вздрагиваю, когда ощущаю позади Дениса. Как он вошел так, что я не услышала? Но не успеваю сказать ни слова, как он прижимается ко мне сзади, и его прохладные ладони скользят по моему животу, пробираясь к груди. Это случится сейчас? Вот прямо сейчас? Я еще хочу передумать или уже сдалась?
Глава 26
Агата
Повсюду руки и губы. У меня такое чувство, что я впала в какой-то транс и уже не понимаю, где заканчиваюсь я и начинаются братья Громовы. Кто из них мнет мою грудь? Кто трогает попку? Кто просовывает руку мне между ног, забираясь под подол платья? Кто несет меня в спальню на руках? А, это Матвей. Точно он. Вкус губ его. И запах. И крепкая, уверенная хватка. К тому же, ощущение полнейшей безопасности я испытываю только в его руках.
Матвей ставит меня на пол и снимает через голову мое платье. Следом за ним летят колготки. Ну почему я не надела чулки? Выглядела бы более соблазнительно, и мне бы не пришлось краснеть от того, что я демонстрирую продукт носочно-чулочного производства, который категорически нельзя назвать сексуальным.
Денис снова оказывается позади, и на этот раз я чувствую, как он прижимается к моей спине голым торсом. Его руки спускают лямки лифчика по плечам, замедляясь перед тем, как избавить меня от бюстгальтера. Кружево цепляется за соски, и они сжимаются еще сильнее, потому что Матвей прожигает их взглядом.
— Пиздец, как красиво, — хрипит он, и мое лицо вспыхивает.
Ловлю его восхищенный взгляд за мгновение до того, как он набрасывается на мой рот жадным поцелуем. Руки Дениса срывают мой бюстгальтер, а потом он сам опускается ниже и, стянув с меня трусики, целует в ягодицу. Все это так необычно для меня. Так остро, что я задыхаюсь от переполняющих ощущений. Денис встает, прижимаясь ко мне сзади. Попкой я чувствую его твердый член, а руки уверенно блуждают по моему телу. Руки Дениса
