Лиз прежде не вставала на рассвете. Она никогда не думала, что он разгорается не на горизонте, а высоко в небе. Несколько параллельных линий барашковых облаков вдруг ярко вспыхнули там с краев, словно повернулись скрытой до сих пор стороной. Потом из-за причудливых туч вырвались раскрытые веером лучи. Неужели они существуют на самом деле, а не выдуманы художниками? И они двигались, эти лучи, как в миллион раз усиленное по яркости северное сияние. А над ними уже пурпуром и золотом пылали свисающие с неба занавесы. Лиз с волнением ждала, когда появится край остывшего светила. Но вместо холодного зимнего солнца из-за дымной полоски над городом вдруг всплыла ослепительно яркая звезда. Что это? Неужели красавица зорь Венера, опередившая Солнце? Яркая даже на светлом оранжевом небе, она слепила, на нее невозможно было смотреть.
Алексей Александрович обходил гостей и передавал каждому темные очки.
Через некоторое время по обе стороны блистательной Венеры появились еще две такие же звезды. Лиз уж поняла, что звезды не могут так сверкать.
И только теперь показался край огромного Солнца, красного, "закатного", но все еще жаркого, совсем не такого, какой ночью была луна.
Солнце вставало в фантастической оправе из двенадцати поднятых в небо самоцветных камней, умножая его свет. Глаза щурились. Лицо ощущало ласковое тепло.
Созвездие светил! Тепло жизни, свет радости, лучи надежды! Жизнь, жизнь, жизнь! Ее начало и смысл! Ее красота и движение! Ее ширь и бессмертие!
Лиз увидела рядом с собой Алексея Александровича.
- Петрарка-поэт создал Дочь Дивную Солнца, - сказала она. - Разве не поэты ваши ученые, которые создали созвездие солнц?
- По мере сгорания термоядерного топлива будут запускаться новые спутники с искусственными солнцами, - сказал Алексей Александрович.
- Не понимаю, - недовольно заметил мистер Игнес, - чем это лучше "Икара"? На фонари придется израсходовать не только ядерные запасы, но и воду океанов.
- Хотя бы тем, - возразил ему Терми, - что эффект не надо ждать десятилетиями.
- Уже сейчас можно загорать, - смеясь, поддержал сенатор Никсон.
- Тогда, если позволите, мы передадим Штабу Солнца все ядерные материалы, предназначенные для космической боеголовки корабля "Петрарка", - объявила Лиз.
- Спасибо, - сказал Алексей Александрович. - Нам это пригодится.
- А как же ваш космический корабль? - повернулась к Лиз Анна Седых. Она с удивлением глядела на американку. Может быть, у нее слезы на глазах оттого, что она смотрела на Солнце и новое созвездие светил? Или она плакала?
Лиз плакала. Ей было бесконечно жаль себя и своей мечты, которой она отдала все, что имела. Что теперь остается у нее. Рой? Но у него есть любовь к Дочери Дивной Солнца, которая непременно вернется в Америку, потому что Бурову уже не выйти из камеры анабиоза. Где же будет место Лиз?
И вдруг Лиз, вытерев платком набежавшие слезы, обернулась к Анне Седых и сказала:
- Вы руководитель ракетным центром, запускающим космические корабли. Разве мой "Петрарка" не годится для исследовательских целей? Разве не стоит достичь на нем Юпитера и кольца астероидов, исследовать эти осколки когда-то взорвавшейся планеты, раскрыть тайну ее поучающей гибели? Во имя Земли, чтобы с ней этого никогда не случилось?
Анна Седых ответила, что вопрос о полете "Петрарки" требует тщательного изучения.
Лиз приветливо улыбнулась ей. Она уже не плакала.
Часть третья
ВЕЛИКАЯ ВЕСНА
Весной начинается жизнь.
Глава первая
ВЕЛИКАЯ ВЕСНА
"Никогда я не думал, что так трудно расставаться со своей рукописью. У меня к ней щемящее чувство привязанности, словно к живому человеку... Быть может, к тому, кто написал ее первую, так и не переписанную страницу?
Чокнемся, старина! Почтим память когда-то существовавшего бравого репортера шести футов ростом и двухсот фунтов весом, с улыбкой киноковбоя встречавшего удары кожаных перчаток и судьбы. Убедился, что волосы седеют с висков, а на коже загадочной клинописью появляются некие письмена жизни. Как безжалостно расшифрованы они в этом дневнике, ждущем последней точки!
Лиз вернулась из Москвы вместе с появлением созвездия светил, которые зажгли в небе русские, снова удивив мир. Пора бы перестать удивляться, и все же...
Да, это была удивительная... Великая весна!
Со всей силой летнего зноя обрушилось созвездие светил на ледяную корку, уже взломанную миллиардом трещин и на поверхности Земли, и в сознании людей. Весна уносила в первых потоках не только ледяной покров земли, но и "холодную войну", его породившую.
Какая веселая, какая бурная и обещающая была эта весна с фейерверками новых звезд и надежд, с бурными ураганами пьянящей атмосферы, с наводнениями переполненных радостью рек!
Сегодня, как никогда, я почувствовал, что действительно весной начинается жизнь!
И даже мокрые исхудавшие люди, которых снимали с крыш затопленных внезапным половодьем домов, говорили не о своем погибшем имуществе, а о летнем тепле, что вернулось на Землю.
И еще одна радость волной прокатилась по планете. Сам по себе Сербург стоил этой радости. Но речь шла уже не только о нем, но и обо всех людях. Наконец-то ученые, объединившись, русские и американцы, арабы и индийцы, победили самую страшную болезнь на Земле - рак. И не только рак. Попутно, кажется, они замахнулись и на старость.
Говорят, что те, кто видел Бурова и какую-то его ассистентку, излеченную одновременно с ним, не надивятся на них, будто умывшихся живой водой.
И вся Земля сейчас умывается живой водой великого половодья!..
Том телеграфировал мне:
"Дядя Рой. Всходы прут из земли, как бешеные. Непременно приезжай убирать урожай. Фермер Том".
Природа словно старалась нагнать упущенное время. Поля кипели жадной зеленью. Газеты печатали бюллетени о видах на урожай... вместо уголовной хроники.
Но пессимисты всегда добавят "для здоровья", в бочку меда столовую ложку касторки.
"А как же дальше? Ведь термоядерные фонари скоро сожрут все ядерные запасы коммунистических стран. А дальше?"
Это порождало тревогу. Никто не хотел снова ледников на полях.
Конечно, было множество людей, ни о чем не задумывавшихся и торопившихся дожить свою жизнь повеселее. Слава богу, моя "Мона Лиза" не таскалась теперь с ними по ресторанам "Созвездие светил", в которые переименовали прежние "Белые карлики".
Нас с Лиз газеты славили как первых американских благотворителей, отдавших ядерные материалы "Петрарки" Штабу Солнца. Пронырливые газетчики подсчитали, что, совершив благородный акт для потомства, мистер Бредли (так теперь величали меня газетчики) и Лиз Морган, подобные один раз взлетающим обреченным муравьям, неизбежно погибнут, разорятся!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
