интуиции, и выстраивание их в логике, которая свойственна Западу, даёт поразительные результаты. И сейчас я попрошу тех, кто не будет с нами медитировать, немного отойти от шатра, а мы с вами разместимся на удобных ковриках внутри.
Забавно, подумала я. И что-то такое мелькнуло в голове, словно я уже слышала этот голос. Я снова взглянула на дамочку, нет, Галицкая должна быть гораздо старше, ей уже тогда было под пятьдесят, значит, сейчас на седьмой десяток должен быть курс. И потом, у неё были длинные волосы, тут какой-то несерьёзный пучок. Этой тётеньке… Ну, чуть больше полтинника. Хотя… Такое ощущение, что ей сложно улыбнуться, вернее, она улыбается, но вокруг рта не образуется морщин, несимметричная ямочка только с правой стороны. Поэтому улыбка получается хищническая, обнажающая мелкие зубы.
Я не стала больше задерживаться, побежала по другим шатрам. С удовольствием поплела поясок, посмотрела амулеты из дерева, в общем, потом мы просто пошли на бережок купаться. Наша молодежь предложила съездить на фестиваль воздухоплавания в соседнем городке и вернуться на костры.
Когда мы приехали, костёр уже догорал. Жанна засуетилась со свечами и плотиками, которые нужно было непременно пустить по реке. Я послала свой плотик только с одним пожеланием – чтобы в семье моего сына был мир. И чтобы никто не смог его нарушить.
Народ ещё прыгал через костры, я снова увидела тётю-психолога, которая вцепилась в мужчину, махавшего ей рукой на поляне днём. Видимо, она очень боялась прыгать. В свете костра я снова усомнилась в её возрасте, и подумала – наверное, это её сын. Они проходили близко, и я заметила, что она погладила его по мокрой спине и стала тянуться за поцелуем.
Нет, наверное, не сын, а любовник, или даже муж. Тут меня отвлекли наши молодые, которые сказали, что оставаться на ночь не хотят, и хорошо бы вернуться в город. Я обернулась к костру. Парочка – юный любовник и престарелая дама – находились прямо возле костра.
Мужчина лежал спиной к костру, а дама пыталась его оттащить. Он кричал: «Не трогай меня, мне очень холодно, я греюсь!». Дама суетилась как курица-наседка, безуспешно тянула его за руки и ноги, взывала к помощи окружающих. Но, так как мужчина немного отмахивался, никто ей не помогал. Потом я увидела, что она бросилась к какой-то девушке в народном платье: «Ну скажи ему, может, он тебя послушает!».
Девушка пыталась высвободить руки, за которые цеплялась дамочка. Потом всё-таки подошла к мужчине, наклонилась, и стала ему что-то говорить. Дамочка в то время уже просто валялась на земле, сбившийся платок валялся рядом. Она ползком стала приближаться к костру. Люди стали отходить от костра, чтобы не мешать разбору отношений.
– Саша, ну всё, хватит, вставай.
– Не трогай меня, я полежу и сам встану.
– Ну, хочешь ты с этой девушкой быть, так иди с ней, я тебя не держу. Саша, только умоляю, встань с земли, у тебя волосы могут загореться, – дама явно была не в себе. Голос её звучал надрывно. – Я уже не могу, забирай его, если он тебе нужен!
– Женщина, что Вы такое говорите? Мы только сегодня с ним познакомились, просто поговорили.
– Саша, ну скажи что-нибудь! Я тебе нужна, ты меня любишь? Или ты любишь эту девушку?
– Аня, успокойся, это уже не смешно. Яна, иди, пожалуйста, мы сами разберемся.
– Нет, пусть она слушает! Я всю жизнь тебе отдала, я тебя человеком сделала, я тебя всему научила, а ты платишь мне чёрной неблагодарностью! Ты готов лететь за любой юбкой, я это вижу постоянно. Если бы только бы жив наш отец Иннокентий, он бы нас примирил, он бы тебе объяснил…
В общем, ребята уже сидели в машине, Жанна теребила меня за рукав.
– Слушай, это что за парочка, ты их знаешь?
– Откуда. Я их здесь вижу в первый раз. Обычно здесь такого безобразия не происходит. Сейчас вообще всю ночь люди будут у костра сидеть, петь песни, ещё и огненное шоу, но мы пропускаем. Не бери в голову.
– Да как-то мне неуютно. Будто я их знаю, или знала раньше. Голос этой тётеньки тоже кажется похожим. Но вспомнить не могу.
… Приехали мы под утро, уже светало, лишь красные сполохи на небе вспыхивали там и тут. Я забылась сном.
Мне приснилась та поляна, на которой мы были давно с Антоном. Но Антона рядом не было, был большой костёр, а людей вокруг было мало. Я подошла и у услышала, что люди что-то бормочут. Странно, я увидела тётеньку и того мужчину, кажется, его Сашей зовут.
Тётенька выглядела очень зловеще. Она закрыла глаза и что-то бормотала вместе со всеми.
Чуть поодаль стоял странный дедок с бородой и плотоядно улыбался. Потом он подошёл к тётеньке, обнял её, смачно поцеловал и соединил её руку и руку Саши.
– Дети мои, теперь вы принадлежите друг другу. Не оставляйте друг друга ни в беде, ни в радости. Благословляю вас, Анна и Александр, и будут записаны ваши мена вместе вечно.
Я стала отходить от костра, но вдруг услышала:
– Держите её, она меня толкнула в костёр!
Несколько человек схватили меня за руки. Тётенька кричала с искажённым лицом, потом упала на землю и стала вцепляться в своего, видимо, суженого. Да, это было какое-то тайное венчание. Её пытались поднять, но она уже каталась по земле, и с силой дёргала за ноги Александра.
– Она меня толкнула в костёр, она хочет меня убить!
Так мы и находились в странной композиции – она каталась по земле, я стояла как повязанная, окружённая людьми, которые меняли свои лица. Эти лица становились нечеловеческими.
Дедок с бородой похихикивал и потирал руки. Под ногами что-то зашуршало, я почувствовала холодную скользкую плоть.
«Змеи», – мелькнула мысль. Много змей, которые стали обвивать мои ноги и сжимать всё сильнее закрученные кольца. «Я сейчас упаду», – снова подумала я, и упала прямо в кишащую массу. Теперь и вокруг шеи стала закручиваться живая удавка. Мерзко, мерзко, думала я, теряя сознание.
…Зазвонил телефон. На руках был липкий пот, я всё еще была во сне, но наблюдала себя как-бы со стороны. То есть, меня уже в том сне не было, было просто тело и чёрно-серая шевелящаяся масса.
– Наташа, привет, как спала?
– Привет, Жанна, спасибо, что разбудила, как с того света вернулась. Представляешь, снилась эта парочка, во сне я понимала, что они мне знакомы. И очень много змей, которые меня скрутили.
– Рано расслабляться, старушка. Ты слишком впечатлительная. Уверена, что просто на тебя так действуют давние события.
– Да, конечно, Серёжа скоро прилетает, но, наверное, я его не дождусь. Хотя по Манечке соскучилась. Ещё
