заставили Юань Цзе поперхнуться. Никто и подумать не мог, что Мо Цин выдаст нечто подобное. В том числе и я. Рассеянно подняв голову, я увидела идеальные очертания его острых скул. Не терпя возражений, он холодно скомандовал:
– Можете возвращаться, я сам разберусь.
От его слов так и веяло достоинством и решительностью. Сейчас он разительно отличался от прежнего Уродца.
Рука Юань Цзе, сжимавшая посох, напряглась, вены на тыльной стороне ладони стали заметнее, но быстро исчезли. Он тихо ответил:
– Слушаюсь.
Через мгновение его и след простыл. Мо Цин посмотрел на группу перепуганных стражников:
– Позовите властителя Южной горы.
Властитель Южной горы, Гу Ханьгуан, был величайшим целителем школы Десяти тысяч убиенных. Давным-давно я перепробовала кучу способов и потратила немало усилий, прежде чем смогла наконец затащить этого отшельника, которого простой народ почитал как бога медицины, в мою школу. А все потому, что я боялась однажды получить серьезные ранения или подвергнуться действию яда. У моих подчиненных просто могло не быть времени, чтобы отыскать целителя, и тогда я бы умерла. Я хотела быть ко всему готовой, поэтому сделала все, чтобы заполучить лучшего лекаря.
Но все предусмотреть нельзя. Когда пришло мое время умирать, я все равно умерла. Да, я заполучила «бога медицины», но его навыками вовсю пользуется треклятый Мо Цин… Но тут я поняла, что он позвал Гу Ханьгуана, чтобы тот… исцелил меня. Я была немного ошарашена. Только что Мо Цин действовал неразумно, заступившись за меня перед властителем Северной горы и тем самым унизив его. А теперь еще зовет властителя Южной горы, чтобы тот меня исцелил? И это тот ледышка с плохим характером и каменным лицом, который сначала игнорировал меня? Мо Цин сильно изменился… Я не видела его всего один день. Что с ним случилось?
В последний раз я видела его в библиотеке. Я пыталась соблазнить его, а он… просто ушел, не сказав ни слова. Но если судить по его сегодняшнему выражению лица, то, возможно… Возможно, мой флирт возымел действие.
Может, Мо Цин тогда размышлял весь день, боролся с бесчисленными мыслями и обуревающими чувствами. Изначально он хотел отказаться от меня, подозрительной девчонки из школы небожителей. Но когда меня ранили, его сердце заболело, и он был вынужден признать, что влюбился в меня. Поэтому Мо Цин не смог сдержать эмоций и бросился на мою защиту. На глазах у властителя Северной горы он взял меня под свое крылышко и даже приказал позвать властителя Южной горы, чтобы исцелить мои раны.
Мне казалось, что мои рассуждения вполне логичны, ведь именно по такому сценарию строились все любовные истории.
Я подняла голову, чтобы взглянуть на него, и увидела, что он пристально смотрит на меня. Его глаза были темными и глубокими, как бездна.
– Как ты? – хрипло спросил Мо Цин. Казалось, он сам испытывает боль.
Я спасла его сто лет назад, вырастила его и даже умерла у него на руках. Но несмотря на то, что мы знали друг друга так давно, я по-прежнему совершенно не понимала его. «Уродец, ты оказался на удивление чистым и невинным. Мне стоило лишь улыбнуться и прикоснуться к тебе, а ты сразу проглотил наживку! Я даже приготовила для тебя парочку особых приемов для соблазнения, но кому это теперь нужно? В любом случае твоя наивность сэкономила мне время и избавила от многих неудобств».
– Учитель… – слабым голосом позвала я. Больше не тратя сил на то, чтобы поддерживать тело, я позволила себе упасть в его объятия. Мо Цин тотчас поймал меня. Я подняла руку, притворяясь, будто пытаюсь уцепиться за его одежду, и положила ладонь ему на грудь – прямо над сердцем. В этот момент мне просто нужно было сконцентрировать энергию ци, превратить пальцы в острые когти и вонзить их ему в грудь, вырвав сердце…
Пока я собирала ци, мой взгляд стал ледяным.
Ох… Да чтоб их всех!
Я совсем забыла, что тело Чжиянь абсолютно бесполезно. К моему удивлению, в нужный момент в нем не нашлось даже малой толики силы. Так что у меня не было другого выбора, кроме как вцепиться в одежду Мо Цина. Я снова встретилась с ним взглядом. Он пристально смотрел на меня; именно этот его взгляд каждый раз заставлял меня ощущать себя так, словно он видит меня насквозь. Перед тем как я умерла, он точно так же смотрел на меня…
Мне вдруг показалось, что он знает, кто я на самом деле и что хотела сделать. Но Мо Цин оставался невозмутимым, как будто, если бы я действительно вырвала ему сердце, он ни слова не сказал бы и позволил осуществить задуманное. Но почему такой демон, как Мо Цин, ничего не предпринял? И если он знает, что я – Лу Чжаояо, то почему до сих пор позволяет мне жить, ведь само мое существование – угроза его положению? Может ли быть, что я, Лу Чжаояо, все еще ему нравлюсь? Я мысленно усмехнулась от такой наивной мысли.
Даже если Мо Цин отдал помост для порки трупов и снес столб для подвешивания, он же следует демоническому пути, а значит, жаждет власти и могущества. Не существует таких чувств, которые могли бы преодолеть стремление к власти. Мо Цин не убил Чжиянь и даже влюбился в ее тело лишь потому, что считал ее не представляющей угрозы для его положения. Он думает, что это тело не способно причинить вреда его интересам. Мне нужно воспользоваться его влюбленностью и найти способ уничтожить его.
– Учитель… я так испугалась, что больше никогда не смогу вас увидеть…
Глядя на Мо Цина, я изо всех сил старалась заставить глаза Чжиянь выдавить блестящие слезы. Капли заструились по моим щекам, переливаясь и поблескивая. Какой влюбленный устоит? Как и ожидалось, в глазах Мо Цина вспыхнул свет.
– Не бойся, – эти два слова, которые он произнес, были настолько искренними, он ответил так серьезно, что я была немного удивлена. – Если захочешь, я всегда буду рядом.
В этот момент мне показалось, что я поняла, почему умерла на руках Уродца. Все потому, что его слова и поведение недоступны для моего понимания. Когда я решила, что соблазнить его невозможно, он уже влюбился в меня. Кажется, достаточно лишь небольшого поощрения, и его чувства станут еще глубже – и тогда он поклянется мне в вечной любви.
Я едва отпустила удочку, а рыба уже сама запрыгнула в корзину. Какого рыбака это не напугает?
Закашлявшись, неожиданно для себя я вдруг поняла, что не
