— Что? Что случилось? — спросила Ангелина, а самой хотелось закричать и высказать какой же он глупый, раз занимается подобным.
— Иди в свою спальню. — грубый отстраненный голос и серьезное выражение лица.
— Я не уйду, — решительно сказала девушка.
— Я сказал иди в свою спальню! Или ты хочешь, чтобы я тебя отодрал прямо тут? — злой рычащий тон, проникал в самое нутро, действительно пугая.
— Вы ранены, а значит у вас нет сил! — настаивала Ангелина, помогая мужчине добраться до его спальни.
— Ты уверена? — Роман одним движением прижал девушку к стене и задрал края ночной майки. — Уходи, пока не поздно!
— Я не боюсь. Я знаю, что у вас есть совесть, которую вы глубоко прячете, знаю, что вы не настолько ужасны каким хотите казаться, — почему она это всё говорила? Зачем открывала ему душу. Это же прямое признание её привязанности к нему. Она видит в нём человека, и это бьёт похлеще любого удара или алкоголя. Роман отшатывается от неё и позволяет помочь зайти в спальню.
Глава 22
Девушка чувствовала, что Чернышевский без сил: его тело было ослаблено, глаза сильно впали, а веки устало моргали. На полу оставались красные капельки крови, которые стекали по руке мужчины. Ангелина, стараясь быть сильной, крепко обхватила его за талию и медленными, но верными шагами приближалась к кровати.
— Лина, ты как всегда в неподходящее время, — прошипел Роман, усаживаясь на постель. В его голове вертелся целый рой из разнообразных мыслей. Он всем сердцем не хотел, чтобы Лина видела его в таком состоянии. Не желал показываться ей слабым и нуждающимся в помощи. Он думал, что она испугается его ранения и сама скроется в своей спальне, но девушка наоборот с невероятной упорностью и решительностью ринулась ему помогать.
— Чем я могу помочь? — обеспокоенно защебетала девушка и поспешила отыскать в аптечке хоть что-то полезное, но она даже представления не имела, что делать при пулевом ранении. Ангелина лихорадочно доставала все лекарства, шприцы и бинты, но абсолютно не знала, что сейчас нужно в первую очередь.
— Ничем, скоро приедет Андрей. Шла бы ты в свою спальню, — мужчина попытался снять пиджак, но ощущая сильную боль, бросил эти пустые действия. Он до сих пор с трудом осознавал, как мог так просчитаться и попасть под пулю.
Ангелина молча подошла к Роману и осторожно начала раздевать его. Чернышевский следил за каждым движением юной девушки и не понимал, почему она так решительна, зачем помогает, ведь догадывается, чем он занимается.
— Зачем ты это делаешь? — тихий, цепляющий за живое, вопрос, проник в самое сердце Ангелины, создавая там вихрь эмоций, которые хотелось высказать мужчине, чтобы он больше не занимался такими делами, что она переживает за него. Но, переборов этот порыв, девушка решила всё же ответить немного сдержанной фразой:
— Просто, я верю, что вы не плохой человек, — тихо произнесла девушка, наконец-то избавившись от злосчастного пиджака. Перед ней предстала картина окровавленного рукава кристально белой рубашки. Кровь сочилась из плеча, хоть и медленно, но не переставая. Девушка не знала, чем может помочь, что нужно сделать? Сердце больно кольнуло, сжимаясь от ощущений бесполезности. Ей было невыносимо жалко мужчину, что она была готова, если бы была такая возможность, забрать всю его боль на себя. Почему такие откровенные и сильные чувства всё чаще и чаще охватывали её, она пока не понимала.
— Ты вообще думаешь головой или нет? — в спальню, словно ураган, ворвался Андрей и громко возмутился. — Хочешь, чтобы в следующий раз «крот» тебя точно подстрелил? Куда ты полез и во что ввязался из-за какой-то девчонки! — мужчина не сразу заметил, что Чернышевский в комнате не один, а взглянув в его уничтожающие глаза, и вовсе смолк.
Ангелина замерла, внимательно наблюдая за Романом и только что пришедшим гостем, ей хотелось узнать правду, понять мотивы того, что делает Чернышевский. Да и вообще узнать, с чем он таким связан, что получает пулевые ранения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Лина, — устало произнес Роман и взялся здоровой рукой за запястье девушки. — Прошу тебя, отправляйся в спальню. Я не хочу, чтобы ты всё это видела.
— Х-хорошо, — тихо сказала Ангелина, удивленная такой искренней и жалобной просьбой мужчины. Девушка быстро покинула помещение.
— Ну и? — зло зыркая и принимаясь доставать инструменты, произнес Андрей.
— Что? — недоуменно спросил Чернышевский, шикая от проводимых действий над его плечом. Он понимал переживания давнего друга, но ничего не мог поделать. Слишком всё сильно завязалось, и пока он не выполнит свою часть договора, никуда деться не сможет.
— Что ты в ней нашёл, что пошёл против самого клана Холодовых? Ты понимаешь, что не вывезешь? — друг действительно переживал, потому что не понаслышке знал, что Холодовы способны сделать с теми, кто идёт против них. Чернышевский — лишь мелкая сошка против них, и очень глупо было с его стороны ввязываться во всё это.
— Я знаю, что делаю, — грубо ответил Роман и отключился, видимо болевой шок и большая потеря крови сыграли свою роль.
Ангелина бродила по гостиной, не находя себе места, почему-то она очень сильно переживала за мужчину, хотелось быть там и проследить, что этот Андрей всё сделал правильно и хорошо. Ангелина заметила спускающегося гостя, видимо, он закончил с Чернышевским. Он подошёл к девушке и, прищурившис, сказал:
— Доверяю тебе его перебинтовывать. Менять бинты необходимо хотя бы раз в день. Все лекарства и всё необходимое я оставил в спальне. — Лина понимающе кивала, запоминая все слова Андрея. Мужчина развернулся и направился к выходу. Затем обернулся и произнес. — Он сейчас в отключке, но после такой большой потери крови, первое что ему будет хотеться — это пить, и желательно повысить давление с помощью кофе.
— Хорошо, спасибо большое, — Ангелина поспешила набрать побольше воды и скорее отнести её на второй этаж.
Девушка поставила графин с водой и стакан. Она села рядом с мужчиной и заметила появившуюся возле его глаз новую морщинку, почему-то она помнила самые мельчайшие детали его лица, и это пугало. Ангелина провела пальчиком по едва образовавшейся щетине и грустно произнесла:
— Что же вы за человек, Роман Сергеевич? Что скрываете, и куда влипли? — девушка вздохнула и прилегла на свободный край кровати. Ей хотелось отдать всё тепло и всю энергию этому абсолютно ослабленному мужчине. Совсем не заметила как заснула, а разбудил её тихий скрип пружин в матрасе. Чернышевский встал и, немного пошатываясь, целенаправленно направился к шкафу с алкоголем. Ангелина быстро подскочила и преградила ему путь.
— Вам нельзя. Лучше воду или кофе.
— Лина, не мешайся! — грубые интонации обижали хрупкую душу девушки, но она даже не пошевельнулась с места. Встала, как вкопанная, и вытянула руки в разные стороны, преграждая любые попытки достать алкоголь.
— Роман Сергеевич, вы безответственно относитесь к своему здоровью. А вам надо беречься. У вас маленькая дочь растёт, — рьяно пыталась достучаться девушка до него, не желая уступать под взглядом его темных глаз.
— Ты здесь, чтобы читать морали? Так я и без них хорошо живу, — видимо мужчину тревожила рана, отчего он был ужасно злым. Но на самом деле ему не хотелось, чтобы Лина видела его таким уязвимым, поэтому он хотел заглушить эти тревожащие чувства алкоголем, а заодно грубостью прогнать девушку. С каждым днём он всё сильнее привязывался к этой хрупкой девчонке, она становилась его одержимостью, и это пугало расчётливого и сильного мужчину.
— Смотрю на грубости у вас силы есть, — ехидно заметила Ангелина и уперлась спиной в шкаф, не подпуская Чернышевского, который уже был готов рвать и метать.
— Ангелина! — прорычал мужчина.
— Роман Сергеевич, я сказала, нет. Есть таблетка обезболивающего, это лучше, чем алкоголь.
Девушка взяла мужчину за здоровую руку, как ни странно он позволил увести себя в противоположную сторону от спиртных напитков. Ангелина дала ему таблетку, которую Роман послушно выпил.
