начинается повышаться; я чувствую это. Но не я одна. Препарат, к которому я подключена, тоже реагирует на резкий скачок. Он начинает пикать. Мне же безразлично. Я закрываю
глаза, чтобы унестись туда, где есть живой Граф.
Я люблю его. И это факт.
Скрывать это я уже не могу. Скрывать от себя самой, что было самым тяжелым.
Я влюбилась в того, кто похитил меня и кого я должна бояться.
Все изменилось в моей жизни...
Глава 7
Меня держат в неведении вот уже пару дней. Сегодня, если мои подсчеты верны, должен быть мой день рождения. Мне семнадцать. И все в моей жизни полностью
поменялось к этому времени.
Меня уже отвязали от жесткого стола и привезли кровать. Я могу спать на ней в
перерывах между пункциями, что берут у меня отовсюду. Мое тело все исколото, исщиплено, просвечено и изучено под микроскопом. Что они хотят увидеть?
Каждый день мне ставят новые капельницы. Мне приходится с ними смирится. Я
лишь полагаюсь на свои ощущения: новых нет, а к старым я уже привыкла. Мне лишь не
покидают слова Дока о том, что через пару месяцев температура поднимется на два
градуса. Это страшно.
Моя палата всегда заперта. Окон в ней нет, но есть всевозможные приборы. Свидания
мне не разрешают и это председатель совета округов, что создан мэрами, Ксандер — он не
приходит.
Каждое утро начинается с того, что мне проводят ультразвуковое исследование моего
плода. И каждый раз удивляются тому, что он жив. А меня это радует. Мне и моему
ребенку нужно выжить.
Все ночи, что я провела здесь, мне снится один и тот же кошмар — Граф и его лицо, что обезображено кровью и ранами. Он идет ко мне, но не успевает — едкая белая пелена, что стелется за ним, настигает его быстрее, чем он успевает дойти. Каждый раз, я
просыпаюсь в холодном поту и каждый раз ко мне прибегает дежурная медсестра, которой
передаются датчики моих приборов. Все показатели скачут в этот момент.
И вот, новый день... но все по-старому...
Я переворачиваюсь на другой бок. Меня тошнит прямо с утра, не отпуская ни на
секунду. Живот словно каменный; хочется его обнять и убаюкать. Мой жар поднимается
изнутри. Меня скручивает и становится только хуже. Мои глаза полуприкрыты.
Мне вспоминается тот момент, когда Граф успокоил меня, положив лишь руку на мой
живот. Он был тогда рядом со мной и я чувствовала, что живу. А сейчас? Сейчас, кажется, я нахожусь на грани смерти и безумия.
Дверь палаты распахивается. Внутри оказываются трое людей: двое мужчин, среди
которых доктор, что лечит меня и Ксандер, которого я не видела и надеялась, что больше
не увижу и моя медсестра-сиделка, что неусыпно следит за мной.
Ксандер выглядит взволнованным. Сквозь шум в своих ушах, я слышу:
− Она выживет? Что вы с ней сделали?! Вы говорили, что вы лишь даете ей витамины
и восстановительные смеси. Что происходит?
Доктор бледен. Его руки лихорадочно переключают все экраны, что показывают все
показатели:
− Все должно быть хорошо. Все ее показатели в норме, кроме температуры, но и она
не должна быть причиной. Я не понимаю.
− Ты врач! - подскакивает к нему Ксандер, отталкивая с дороги девушку-медсестру.
Она налетает на столик, где стоят лекарства и тарелка с моим завтраком. Он нетронут. -
Сделай что-нибудь! Она нужна живой и здоровой и ее ребенок тоже.
− Зачем? - могу выговорить я.
− Что? - он с удивлением оглядывается на меня. Неужели, считает меня уже неживой.
− Зачем тебе мой ребенок? Хочешь провести опыты?
− Видимо, температура через чур повысилась. Спаси ее, - вновь возвращается он к
врачу. Тот испуганно кивает. Я отключаюсь. И для меня в последнее время — это
облегчение.
Меня приводят в чувства. Я могу еще раз почувствовать то, что я живу. Но я лишь
существую.
Открыв глаза и повернувшись на бок, я различаю того, кто сидит рядом с моей
кроватью. Ксандер. Но он здесь не один. У двери дежурит уже знакомый мне военный —
Класп. Он стоит ровно и смотрит перед собой, прямо в стену. Что он здесь делает?
Я издаю стон и шуршание моего одеяла заставляет проснуться Ксандера. Мужчина
подскакивает и его взгляд сразу кидается к показателям на мониторах.
− Я жива, если тебя это интересует, - откашливаюсь я. - Что ты здесь до сих пор
делаешь?
− Расскажи мне все, что ты знаешь об этом ребенке! - перебивает он меня.
− А если я ничего не знаю?
− Значит, его вынут из тебя! - режет ножом мне по-живому. Он серьезен. Не шутит. И
он дает мне это понять. - Так что, знаешь или нет? Почему, твоя температура не снижается
ниже тридцати семи? Что это значит?
Значит, они догадываются, но не могут сложить части пазла воедино. А Док смог. Он
лучше всех их вместе взятых. И теперь я убеждаюсь в этом.
− Я по твоим глазам вижу, что ты что-то знаешь. Говори!
− И что потом со мной будет? Что будет с ребенком? - накрываю я руками, защищая, свой живот. Ксандер замечает это и смеется. Он забавляется всей этой ситуацией.
− Ничего. Если, все нормально и там не растет монстр, что угрожает нам всем...
− Я хочу выйти отсюда. Хочу увидеть свою семью.
− Желание — закон. Скажи мне, что я желаю услышать и ты получишь то, что
желаешь ты.
Сделка. Что ж, у меня нет выбора. И это знаю я, знает и он.
− Хорошо. Но знаю я не так много.
− Говори.
Я начинаю свой короткий и сбивчивый рассказ. По мере того, как я рассказываю все
больше и больше, глаза мэра расширяются и он становится похож на любопытного
мальчишку.
После моего рассказа, Ксандер встает и молча направляется к выходу, бросая Класпу:
− Охранять. Чтобы муха не пролетела.
− Есть.
Я должна его спросить.
− Что со мной?
− А что? - переспрашивает Ксандер.
− Меня выпустят отсюда? Ты обещал!
− Готовься. Сегодня вечером я тебя заберу. Все, - обрывает он меня и выходит из
палаты. Класп остается со мной наедине.
Я думаю о словах мэра и о том, насколько они правдивы.
− Класп, - зову я своего охранника.
− Да? Вам что-то нужно? - спрашивает он меня официально.
− Вы?
− Да, - смущаясь, подтверждает он. - Что вам?
− Можешь ответить на вопрос?
− Постараюсь. Можете спрашивать. - кивок с его стороны в мою.
− Ему... мэру можно доверять?
Класп медлит. Видно, что ему не комфортно.
− Можно. Он не причинит вам вреда, не бойтесь.
− Почему ты в этом уверен? Почему я так важна ему?
− Он ненавидит хладных.
Новый поворот.
− Тогда, почему он до сих пор не убил меня и моего ребенка?!
− Именно, из-за этого. Он ненавидит хладных. Его жену забрали хладные, когда их
сыну было два года.
− Что?
− Да. Тогда, они направлялись по тоннелю и...
Он боится рассказывать это мне.
− Расскажи мне. Пожалуйста.
− Хорошо. Тогда, была засада в тоннелях и... они забрали жену мэра. Ее не нашли. Он
не причинит тебе вреда и твоему ребенку, пока не придет тот, кому ты важна. - Класп
вновь, незаметно для себя и меня, переходит на «ты».
− Что? - перед моими глазами возникает лицо Графа. Но он же погиб? Или я вновь
ошибаюсь?
− Понимаешь, когда хладные поняли, что им грозит смерть, то их не заботили
смертные. А тебя... Тебя с охраной отправили подальше от эпицентра. Это наталкивает на
определенные размышления. Мэр не дурак и он хочет отомстить.
Меня бьет озноб от страха.
− Уверен?
− Да. Более чем.
− А сколько сейчас сыну мэра?
− Пять. Мэр и председателем стал лишь для того, чтобы быть на вершине всего и
иметь возможность отслеживать все, что связано с хладными. А ты, - кивает Класп в мою
сторону. Я вжимаюсь в подушку. - важная часть в этой игре. Как и твой ребенок.
У меня пропадает надежда на лучшее. Все. Ее больше нет во мне.
***
Ксандер не обманул. Меня готовят к выписке. Приносят чистую одежду, явно только
что купленную. Она не похожа на ту, что можно приобрести в нашем рабочем районе или
в торговом квартале. Одежда из центра округа.
На моей кровати лежат широкие шорты, футболка, свитер и комплект нижнего белья
кремового цвета. Класп, что всегда рядом со мной как тень, стыдливо отводит глаза в
сторону. Он мой личный охранник. Его приставил ко мне сам председатель.
− И как мне одеться? Ты тоже здесь будешь? - обращаюсь я к парню. Тот кивает.
Видно, что он бы с удовольствием вышел, но приказ есть приказ, а он таков: «Не
оставлять меня без присмотра ни на минуту!».
− Простите, но я должен наблюдать за вами. - вновь переходит он на «вы». Я
заметила, что когда Класп нервничает или ему неуютно отвечать на мой вопросы, то он
переходит на официоз, закрывая свои эмоции от меня и себя самого.
− Думает, что я могу сбежать? - ухмыляюсь я.
− Нет. Это не совсем так. Мэр знает, что вы не в том положении, чтобы бегать, да и вы
очень хотите увидеть свою семью. Он это знает, - шепотом сообщает мне Класп. Почему-
