Члены Правления группами ходили к Везирову и возвращались, возмущенные его нежеланием сделать естественный и единственно выигрышный для республики шаг. Переговоры шли за кулисами сессии, депутаты догадывались, что происходит нечто неладное с их лидером, но безликой и послушной массой ожидали волеизъявления одного человека. От переговоров с Везировым вернулся Этибар и сообщил, что сейчас же выйдет к толпе перед ВС и потребует отставки Везирова. Мне хорошо была известна эта игра в отставку под предлогом защиты Карабаха, и я потребовал, чтобы он повременил. Взяв с собой безынициативного Юсифа Самедоглу, я отправился к Везирову.
В комнате сидели он и Поляничко. Расстроенные, я бы даже сказал, растерянные. Я вежливо предложил обсудить разницу между «заявлением» и «решением». Везиров согласился. Я напомнил вкратце всю историю двуличия, предательства и оппортунизма центральных властей, которые, тут я педалировал, сводят на нет титанические усилия товарища Везирова успешно вести перестройку в Азербайджане. Везиров оживился. Он начал слышать речь, лексику, интонации родной среды. «Да, да», — согласно закивал он.
«Нужно помочь и Горбачеву, чтобы он смог противопоставить давлению Армении силу давления Азербайджана» — тихо продолжал я.
— Несомненно, надо помочь Михаилу Сергеевичу — ответил Везиров. Поляничко молчал и только иногда тяжело вздыхал, как загнанная лошадь.
— Так вот, Абдуррахман Халилович, к Михаилу Сергеевичу лезут армяне с очередной подлой просьбой что-то у кого-то урвать, а он им нашу бумажку — мол, товарищи, я и рад бы, да демократия, гласность и новое мышление не позволяют, товарищи из Азербайджана привели в действие советскую Конституцию и правовые механизмы, которые я, как советский руководитель, никак переступить не могу.
На лице Везирова блуждала растерянная улыбка.
— Давайте поможем Горбачеву, Абдуррахман Халилович. Вы же понимаете, что единственный человек в НФА, кто все еще читает и слушает Горбачева — это я. И вот я, рядовой член партии, советую вам, своему первому секретарю, сделать смелый и мужественный шаг и поддержать Генерального Секретаря ЦК КПСС товарища Горбачева, дать ему в руки оружие для борьбы с врагами страны и коммунизма.
Тут вмешался Поляничко и напомнил Везирову суть дела. НФА хочет противопоставить республиканский Верховный Совет Верховному Совету СССР. НФА хочет решением республиканского парламента отменить решение парламента СССР! НФА хочет создать прецедент верховенства республиканского парламента над союзным!
Везиров очнулся от обычной человеческой логики моей речи и быстренько вернулся в лоно удобной партократической логики:
— Нет, нет, только заявление!
Тут я встал и точно так же спокойно сказал:
— Абдуррахман Халилович, к чему обманывать друг друга. Вы прекрасно знаете, что в Правлении собрались люди, которые жаждут вашей отставки, и только я все еще надеюсь на то, что Везиров повернется лицом к народу. Но вот сейчас я вам открыто заявляю, что выйду из этой комнаты к народу, который собрался перед зданием Верховного Совета, и скажу, что Везиров предает народ и Карабах, перестройку и идеалы коммунизма в угоду подлым врагам нашей родины. Потребую вашей отставки. До свидания!
Я резко встал и пошел. Озадаченный и немножко испуганный Юсиф Самедоглу поплелся за мной. Во мне клокотала ярость. Эта тупость и упертость Везирова означала поражение моей линии в НФА! Я ведь говорил, что есть возможность выработки соглашения с руководством ради Карабаха и реформ общества. И вот, дождался…
Нас нагнал Сахиб Гулиев, помощник Везирова, обнял меня и сказал:
— Везиров просит тебя вернуться.
— Пошел к черту твой Везиров, — взревел я — он трус и подлец!
— Да буду я твоей жертвой, Зардушт бей, умоляю, он очень просил вернуть тебя.
Я нехотя согласился, и мы вернулись в комнату. Везиров и Поляничко ждали нас стоя. Как ни в чем не бывало, Везиров подошел ко мне и сказал:
— Хорошо. Ты меня убедил. Михаилу Сергеевичу мы этим здорово поможем. Будет тебе решение.
Я обрадовался и воскликнул:
— Абдуррахман Халилович! Разрешите мне вас обнять!
Везиров, радостный, кивнул головой в знак согласия. Я обнял его. Голова Везирова доставала мне до подбородка. Я отставил его и в порыве искренности сказал:
— Абдуррахман Халилович! Народ вас совсем не уважает и даже начинает ненавидеть. Но если вы объедините усилия Компартии с усилиями НФА в деле защиты Карабаха, то станете национальным героем! Мы горы свернем, и перестройку свершим, и общество реформируем, и страну спасем.
Везиров был смущен и даже растроган. Бедный, наверное, никогда не видел искреннего человека…
Мы с Юсифом вернулись на наш балкон, и я гордо сказал членам Правления:
— Везиров обещал. Будет решение.
Везиров вернулся в зал. Депутаты безропотно ждали. Прерванное на неопределенное время заседание было возобновлено. Эту же сцену в прямой трансляции видела вся республика.
Мы обрадовано начали ждать обращения Везирова к депутатам. Было ясно, что они сделают все, что скажет Первый секретарь ЦК. Везиров предложил депутатам ВС по КОУ НКАО принять… Заявление. Все члены Правления вскочили с ног и бросились вниз, в зал заседаний. Я влетел в зал и, обращаясь к депутатам, начал кричать:
— Доколе вы будете жить на коленях, как рабы? Когда же у вас пробудиться достоинство? У вас родину отбирают, а вы молчите и ждете указаний!
У трибуны, сбоку, рядом с Везировым, уже стоял Наджаф Наджафов. Положив руку на трибуну, он громко говорил в зал:
— Этот человек обманывает вас. Этот человек успокаивает вас, а на самом деле по указке сверху, шаг за шагом отдает Карабах Армении…
Везиров, стоя на трибуне, шипел на Наджафа:
— Отойди. Отойди я говорю тебе. Не хулигань…
Наджаф не обращая никакого внимания на первого секретаря ЦК КПА, продолжал говорить в зал:
— Очнитесь. Не верьте этому человеку.
Везиров возвысил голос:
— По какому праву ты здесь стоишь?!
— По праву азербайджанца…
— Я депутат! Смотри — Везиров схватился за свой лацкан и стал показывать значок депутата Наджафу.
В это время к трибуне подбежал Этибар Мамедов, встал перед трибуной и стал говорить, обращаясь не столько к залу, сколько к камерам телевидения, ведущим прямую трансляцию:
— Я сейчас выйду к народу и скажу всю правду. Я скажу, что Везиров предает Азербайджан, и для того, чтобы защитить Карабах, нам необходимо, прежде всего, добиться его отставки. Я буду призывать народ к бессрочной забастовке до тех пор, пока Везиров не подаст в отставку…
В зал кричал Алякрам Гумматов, все члены Правления кричали на депутатов, которые были ошарашены тем, как у них на глазах всесильного первого секретаря ЦК заставляют делать то, чего он не хочет. И кто?! Простые граждане, без должностей и званий…
Везиров сломался и согласился на то, чтобы ВС Азербайджана принял решение по КОУ НКАО.
После этого события авторитет НФА вознесся до небес, Этибар сделался героем, мои же позиции внутри Правления, как человека, склонного к компромиссам с лидерами Компартии, ослабли. «Эти люди ничего не понимают, кроме аргумента силы» — говорили на Правлении всякий раз, когда я предостерегал их от бессмысленного нагнетания напряженности.
Как бы то ни было, НФА удалось перевести борьбу за НКАО из закрытых кулуарных встреч и кабинетных постановлений в русло открытой парламентской борьбы, на поле закона. КОУ НКАО, ставший орудием армянских сепаратистов и их московских покровителей в деле отчуждения области от Азербайджана и прикрытия армянской аннексии, ничего, кроме огромного вреда Азербайджану, не принес. Уверенность партийно-хозяйственной мафии области в слабости бакинского руководства и всесилии своих московских патронов окрепла, за это время они провели этническую чистку азербайджанцев из Степанакерта и фактически взяли в осаду все азербайджанские села области. Связь Кельбаджарского района с остальной республикой по основному шоссе через Мардакертский район была прервана полностью, 45-тысячный район фактически снабжался через труднопроходимую горную дорогу Муровдаг. О степени безопасности дороги в Шушу через Степанакерт я уже писал.
Через неделю прошло еще одно заседание ВС. Тофиг и Фуад Агаев, юрист из НФА, внесли в проект Конституционного закона о суверенитете Азербайджанской ССР несколько дополнений, но в целом проект остался таким, каким он был составлен «патриотичными юристами» под эгидой Абдуллы Ибрагимова.
Наученные горьким опытом первого заседания от 15 мая, руководство на этот раз укрепило входы в зал заседаний усиленной охраной. В целом заседание 22-го сентября прошло спокойно и без эксцессов, закон приняли. Этим шагом Азербайджан опередил остальные республики СССР, включая прибалтийские, в деле законодательного оформления пределов своего суверенитета внутри СССР.
