Надеюсь, это не его я вчера пристрелил.
— Ты что, еще не проснулся? — раздраженно спросил барон. — Или единороги у тебя в любимчиках ходят?
— Ну…
Барон заливисто расхохотался.
— На девственника ты точно не тянешь, а этих тварей жалеть не советую. Вот подожди, придет осень, и еще поблагодаришь, что быков у тебя в долине будет минимум.
— А что будет осенью?
— Гон, — помрачнев, сказал барон. — Из-за их игрищ у нас даже движение караванов закрывается почти на три недели. А ты со своими людьми не сможешь и носа высунуть из купола. К тому же по договору с городом мне придется присылать людей для ремонта станции. Думаешь, почему я всех своих вывел и оставил только в зоопарке? Видел бы ты, что там творится, когда начинается гон! И смотреть на это интересно только с безопасной площадки, да и то иногда морозец по коже пробегает.
Да уж, моя симпатия к единорожкам резко снизилась. Так что к охоте я готовился без лишних душевных терзаний.
Наружу выбрался, чувствуя себя почти терминатором, но Баламут все равно выглядел круче. И все же по крутизне даже он недотягивал до уровня бойцов барона.
Выезд моего друга на охоту был сопряжен со спором, но в итоге я был вынужден согласиться, что с остающейся на базе тройкой головорезов он все равно не справится. А если действительно считать их союзниками, то лучшей охраны и не найдешь. Тем более барон намекнул, что Гене предстоящее зрелище тоже пойдет на пользу.
Погрузка в броневики прошла весело, особенно потому что кроме охотничьего снаряжения из недр станции был излечен бочонок пива.
За следующие десять минут я понял, насколько царский подарок сделал мне барон и его непутевый сынок — конечно, если удастся отремонтировать покореженную машину. Это вам не адская колесница деда Анджея. Броневики обладали потрясающей проходимостью, при этом двигались очень тихо и были способны развить солидную скорость. Что уж говорить, если путь от Купферштадта до станции они проделали всего за четыре часа!
К тому же если не набивать салон, как банку килькой, внутри очень комфортно и даже с претензией на шик.
Судя по тому, как водитель уверенно вел головной броневик, барон ориентировался в долине как бы не лучше меня. В итоге мы остановились на краю огромной поляны, наполовину заросшей кустами и высокими травами. Броневики встали треугольником в сени молодого баобаба, надежно закрывавшего нас от карабкающегося к зениту жаркого Я рилы.
Люди барона тут же начали обустраивать бивуак для пикника, а Карл и Тадеуш принялись дополнять свое снаряжение и вооружаться. Причем зрелище это было прелюбопытнейшее. Если барон всего лишь сунул в специальную кобуру нечто похожее на кремневый пистоль, но с плоским магазином снизу, то Тадеуш кроме двух почти стандартных револьверов и уже подмеченного мной короткоствольного ружья огромного калибра прихватил самую настоящую глефу с укороченным древком. В свое время я интересовался холодным оружием, так что ошибиться не мог.
В общем, удивили меня старики. Я конечно же понимал, что они тут сильно отставали от стремительно развивающейся Земли, но холодное оружие — это уже запредельная жесть.
Благоразумие не позволяло мне задавать глупые вопросы и тем более как-то проявлять эмоции. Любопытно, что телохранители барона в ретростиль ударяться не стали — все были вооружены вполне современно.
Бивуак покинули только мы четверо. Вел нас Тадеуш опять же так, будто это окрестности Купферштадта, а не моей станции.
Впрочем, как стало понятно через пару минут, Тадеуш не имел цели привести нас к единорогу, а просто искал подходящую «сцену» для предстоящего представления.
— Здесь нормально, — сказал Стальной Тедди своему господину.
Затем отошел от нас еще на полсотни метров и начал разминаться.
Барон лишь кивнул в ответ на это заявление, затем достал из кармашка на поясе нечто похожее на свисток.
Когда он дунул в это приспособление, я ожидал услышать тонкий свист, ну в крайнем случае кряканье, но округу огласил трубный рев.
— Вы знали, что мы пойдем охотиться на единорога? — не удержался я от вопроса.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет, — улыбнулся моей растерянности барон, — это универсальный манок, а свои артефакты я предпочитаю всегда носить с собой и тебе советую, но давай поговорим об этом чуть позже.
Единорог ответил на третий призыв, как ему казалось, претендента на уже занятую территорию. Через пару минут мы услышали треск, и из кустов вывалилась здоровенная зверюга. Этот был раза в полтора больше, чем подстреленный мной у станции.
Барон больше не дул в свой манок, зато Тадеуш злобно зарычал и, резко выхватив левой рукой револьвер, дважды пальнул по единорогу.
Или они оба больные на всю голову, или я вообще ничего не понимаю ни в магии, ни в артефактах. Причем интуиция подсказывала, что верным окажется именно второе предположение.
Я не заметил, когда Тадеуш успел вернуть револьвер в кобуру. Он уже принял более устойчивое положение, широко расставив ноги и отведя руку с глефой чуть в сторону. Еще раз рыкнув, Стальной Тедди застыл как изваяние, а в это время прямо на него несся волосатый и рогатый локомотив весом минимум три тонны.
Усилием воли я заставил себя не зажмуриться, когда единорог налетел на такую хрупкую по сравнению с ним фигурку человека. И тут начались чудеса. Казалось, будто зверь ударился о бетонный колпак дота. Его подбросило вверх, словно котенка, которого пнул злой человек.
Рядом со мной крякнул барон, но это я отметил лишь краешком сознания.
Сделав в воздухе кульбит, единорог с утробным ревом кубарем покатился по поляне. Вскочил он, несмотря на свои габариты, довольно резво и без разгона бросился обратно. В этот раз акробатических этюдов не последовало. Тадеуш, который, казалось, вообще не заметил столкновения со зверем, движением настоящего матадора резко сместился на пару метров в сторону и взмахнул глефой. Единорог как подрубленный зарылся мордой в землю, подняв настоящую волну из вспаханного грунта и травы.
Впрочем, почему «как подрубленный»? Тадеуш и в самом деле перерубил ему передние ноги. Хорошо хоть зверю не пришлось долго мучиться. Словно кузнечик, старый баронский телохранитель прыгнул вдогонку и приземлился на спину поверженного гиганта. Сверкнув на солнце, глефа провернулась в руке хозяина, и ее лезвие тут же вошло в загривок зверя почти на всю длину.
Так же резво Тадеуш спрыгнул на землю и замер, с интересом наблюдая за агонией зверя.
И только после этого я начал дышать и закрыл рот.
Это вообще сюр какой-то. Нечто хоть отдаленно похожее мне доводилось видеть лишь в японских геройских аниме.
Так, хватит ушами хлопать, пора разбираться в том, для чего вообще было организовано это представление. Если я все правильно понял, предположение, что Тадеуш лишь притворяется простым недаром, отметаем сразу. Тогда моя догадка насчет возможности дистанционно управлять артефактами на телах простых людей подтверждается на все сто. Это подтверждало кряхтенье барона, когда единорог столкнулся с его помощником.
— Мне остается лишь надеяться на то, что вы великодушно поясните, как можно достичь подобного единения с опричником, — грустно сказал я барону, который очень внимательно наблюдал за моим мыслительным процессом.
— Гут, — кивнул он, и хлопнул меня по плечу. — В тебе точно есть германская кровь. Много думаешь, мало говоришь. А насчет пояснений — особой тайны здесь и нет, просто такие вещи известны лишь немногим. Все дело в… ты что творишь?!
Этот вопль предназначался не мне, а Тадеушу. Затем последовало длинное предложение на немецком, и, судя по интонации, нематерными там были лишь артикли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Все дело в том, что, закончив созерцать дело рук своих, доморощенный тореадор резким движением глефы отрубил главное украшение единорога. Даже я знал, что вместе с черепом рог ценился намного больше, так что искреннее возмущение барона было вполне оправданно.
— Как был бестолковым, когда я подобрал тебя в той грязной подворотне, так и остался! — закончив материться, по-русски добавил барон.
