- Но это ничего не меняет! У нее определенно был интерес и возможности, - все давила на свое Круэлла, старательно игнорируя как сильно меняется выражения придворных и всех вокруг. Никто не спорит, действительно вся ситуация не была красивой и бросала на меня тень, но откровенная враждебность матери и защита Рагнара заставляли лишний раз задуматься. Если раньше кто-то и сомневался о том, что я была фавориткой отбора, то сейчас этих сомнений не было ни у кого. И все бы хорошо, вот только я не фаворитка, я просто психотерапевт.
- Я допрошу Виолетту один на один лично для того, чтобы убедиться, что она к этой истории не имеет ни малейшего отношения, - заявил Рагнар таким голосом, что только дурак бы решился сейчас ему перечить. Однако у его матери либо отсутствовал инстинкт самосохранения, либо она действительно полагала, что ее будут слушать, только потому что она мать, и она попыталась что – то еще возразить.
- Разговор окончен, - сказал Рагнар тем самым командным голосом и подхватив меня под локоть, повел в направлении моей комнаты. Видимо допрос все-таки состоится.
Глава 19
Виолетта
К моей комнате мы оба шли в тяжелом молчании, хотя тысяча и один вопрос сейчас крутились в моей голове. Меня очень волновала судьба Эльвиры, но еще больше волновало, как отмыться от всех этих беспочвенных обвинений. Конечно, меня успокаивал тот факт, что это совсем другой мир и я все равно рано или поздно вернусь обратно в свою нормальную и размеренную жизнь и думать забуду обо всем этом бедламе. Однако потрепанное чувство собственного достоинства не так просто восстановить, а те взгляды, которые бросали на меня все проходящие, мимо заставляли ежиться от дискомфорта. Если Круэлла ставила перед собой цель опорочить меня перед всеми, то она своего определенно добилась! Обвинение и упрек читался в каждом взгляде и жесте, обращенном в мою сторону. И как только такие новости и обвинения успевают так быстро разноситься? Настоящая загадка!
- Расскажи мне все, что ты знаешь! – потребовал Рагнар стоило нам только остаться наедине, - а я судорожно сглотнула, потому что, хотя сейчас в его голосе не слышалось обвинений, но подозрения в нем все равно были.
- Да, что тут рассказывать! Я ничего не делала и не знаю! Да и вообще у меня нет ни малейшего интереса совращать дракона. Ты ведь и сам это не хуже меня знаешь! – воскликнула я в сердцах.
— Это правда, что изначально у тебя такого интереса просто не могло быть, но это совсем не значит, что он не мог не появиться, - спокойно возразил мне дракон, а у меня возникло ощущение, что меня обухом огрели по голове и еще и в грязи повозюкали как следует.
- Основа работы с психотерапевтом, это доверие и отсутствие личных чувств к тому, с кем работаешь, - заметила я как можно ровнее и с какой-то затаенной надеждой заметила, как дернулся мужчина. Мне не хотелось испытывать от этого ехидства, но оно было. И это было плохо! Я могла врать Рагнару, но себе врать не стоило, правда была в том, что я действительно начала испытывать сильные эмоции к этому великому и ужасному и такому одинокому властителю этого мира. Оставалось надеяться только на то, что все это в скором времени закончится и эмоции так и останутся просто эмоциями, а не перерастут в чувства. А по возвращению домой меня точно ждет длинная и серьезная супервизия с возможным временным отстранением от работы, более того, я даже сама на нее пойду.
— Значит ты ко мне ничего не испытываешь? – решил уточнить дракон, а я честно не знала, как ответить на этот вопрос правильно.
- Разумеется, ты вызываешь во мне определенные эмоции и это нормально, однако я не испытываю к тебе тех, чувств, которые бы заставили меня пойти на подобные неэтичные поступки, - отрезала я. Ух, как ловко выкрутилась и соврать не соврала и всей правды не рассказала.
Рагнар тяжко плюхнулся в стоящее неподалеку кресло и закрыл лицо руками. Что это с ним? Неужели у него начался отходняк или истерика? Нет, я бы, конечно, этому совсем не удивилась, после всей напряженности момента, но вот разбираться с этим у меня не было сейчас сил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Что ты сейчас испытываешь? – осторожно поинтересовалась я.
- Растерянность, недоумение, потерянность, наверное, немного разочарования, - выдохнул блондин и осторожно посмотрел на меня сквозь пальцы, - а еще мне совсем не хочется разбираться со всем этим. А каша тут вышла знатная!
- Давай тогда по порядку, мы сначала поговорим о твоих чувствах, а потом ты уже сам сможешь решить, что делать дальше, - тактично предложила я, усаживаясь напротив и заказывая у комнаты чая и пирожных.
- Я не буду скрывать, мне бы хотелось услышать, что ты ко мне что-то испытываешь, - наконец произнёс Рагнар после долгого молчания, а я чуть было не подавилась чаем, который в этот момент как раз подносила к губам. Зачем ему это все? Но видимо мое немое выражение лица, было достаточно вопросительным для того, чтобы он продолжил.
-Ты одна из немногих, которым от меня ничего не надо, ну то есть почти не надо, - наконец пояснил он с сожалением, - поэтому если ты ко мне ничего не чувствуешь, значит я скорее всего просто не достоин искренних и честных отношений, - заявил он мне понуро. А я размышляла, что мне сейчас делать с такой наглой и откровенной манипуляцией, которую Рагнар сейчас пытался со мной провести.
- У тебя был опыт отношений с девушками, которые не знали кто ты на самом деле? – поинтересовалась я осторожно, впрочем, уже заранее зная ответ на этот вопрос.
- Я пытался, но все резко менялось, когда они узнавали и обычно не в лучшую сторону! Я не могу перестать быть тем, кем я являюсь, но как при этом я могу точно знать, что именно я дорог этому человеку, а не мои деньги или положение?
- Никак, - отрезала я и мужчина посмотрел на меня с удивлением. Но меньше всего на свете мне хотелось сейчас в этот самый момент ему врать.
-Ни у тебя, ни у кого другого в подобной ситуации действительно не может быть уверенности, в том, что с тобой искренни и с этим ничего не поделаешь. Вместе с деньгами и властью приходит и ответственность, даже если ты ее сам не выбирал!
- Но это значит, что я никогда не смогу полюбить или довериться!
- Сможешь, когда встретишь того, кому захочется верить, даже если большинство будет против, - отрезала я.
Рагнар
Всю дорогу до комнаты Виолетты я хранил тяжелое молчание, хотя оно давалось мне не легко, в какие-то моменты, я уже набирал воздуха для того, чтобы задать ей вопрос, узнать, что она думает обо всем, что происходило и не решался.
Ситуация была крайне серьёзной, обвинения, которые выдвинула против нее матушка, были гораздо больше, чем просто выставить ее из отбора. Если она действительно пусть даже неосознанно пронесла с собой в этот мир зелье, которое так привлекает драконов, то я был обязан заключить ее в тюрьму и наложить крупный штраф, уже только за то, что оно у нее было, пусть и не умышленно. За то, что кто-то осмелился применить его к дракону грозил немалый тюремный срок, который для людей и вообще можно было бы считать пожизненным. У меня даже на секунду не возникало сомнений в том, что клан Кровавых драконов будет требовать самого сурового наказания и причем в кротчайшие сроки. Но я отчаянно не хотел верить в то, что Виолетта способна на такое, а разговор с ней так и вообще выбил у меня почву из-под ног.
Она сказала, что ничего ко мне не чувствует и это было неожиданно неприятно, словно меня во время сна окатили ледяной волной, это чего уж скрывать болезненно задело мое самолюбие, особенно потому, что она действительно была единственной, кто никогда ни словом, ни жестом не пытался со мной флиртовать или же заманить в свои сети. Это ощущение свободы и доверия пьянило не хуже зелья, а то, что она при этом не была в меня влюблена буквально резала по живому. Неужели если меня лишить денег, титула и моей планеты, я окажусь не достоин ее внимания?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ее последние слова о том, чтобы верить несмотря ни на что вообще загнали меня в угол, потому что я в эту же секунду понял, что единственный человек, которому я так верил, это она. Вот только что мне теперь делать с этим осознанием совсем не понятно!
