Я быстро моргнула, реальность, наконец, вернулась ко мне, когда воспоминания о моей придуманной жизни обрушились на меня, напоминая мне, что я была Оливией, которую звал этот человек. Мой желудок скрутило в узел, страх все еще струился по моим венам, заставляя все мои нервные окончания впасть в панику.
Сквозь небольшую щель в занавесках пробивался лунный свет, освещая мужчину, лежащего на мне. Мой взгляд медленно сфокусировался на нем, изучая его, отмечая толстую, покрытую венами шею, на которой адамово яблоко подпрыгивал вверх-вниз.
Я подняла глаза вверх, пока они не столкнулись с его темным, обеспокоенным взглядом. Темные глаза, которые я так хорошо знала.
Я провела годы, хороня эти воспоминания в глубине своего сознания. Они все еще возникали время от времени, когда я встретила Виктора, но постепенно рассеивались, когда мое подсознание понимало, что мне придется делить постель с монстром, который их убил.
У меня уже давно не было таких ярких кошмаров, как этот, и я действительно думала, что они исчезли. Что я справилась с ними, но, видимо, стрельба, произошедшая ранее, запустила что-то глубоко внутри меня, позволив кошмарам всплыть на поверхность и закипеть.
Его бешеный взгляд смягчился.
— Оливия. ¿Estás bien? (пер. Ты в порядке?)
Я попыталась ответить ему, но во рту пересохло, а горло все еще горело от последствий сна. Еще больше нежелательных образов всплыло перед глазами. Яркие образы расколотых черепов и крови, такой темной и густой, что она окрасила комнату и тошнотворно прилипла к моему умирающему телу.
Фантомная боль пронзила мое тело, железным кулаком сильно сжав мое сердце. Я снова открыла рот, чтобы заговорить, но ничего не вышло, неожиданные слезы хлынули потоком. Я попыталась вздохнуть, но кислород не мог преодолеть комок в горле.
Черные точки заплясали перед моим взором, заставляя панику разливаться по моим венам. Моя грудь вздымалась, когда я извивалась под ним, не желая, чтобы мы плотнее прилегали друг к другу.
Освободив одну из своих рук, он ухватил меня двумя пальцами за подбородок, запрокидывая мою голову назад.
— Angel, mírame y respira (пер. Ангел, посмотри на меня и дыши), — произнес он мягким голосом. Наши взгляды столкнулись, и его лицо смягчилось, когда он убрал руку с моего подбородка, чтобы обхватить мое лицо, его большой палец прошелся по моей щеке, рисуя успокаивающие круги.
— Estás bien, ángel mío. Estás bien. Ahora, respira para mí (пер. С тобой все в порядке, мой ангел. Ты в порядке. Теперь сделай вдох для меня) , — сказал он, его голос был по-прежнему мягким, но требовательным.
Мои глаза закрылись, и я сделала несколько глубоких вдохов, следуя его команде и сосредоточившись на его нежных ласках. Мое неровное дыхание постепенно стало более регулярным, сердцебиение замедлилось, и я начала восстанавливать контроль над своим телом.
— Bien. (пер. Хорошо) Дай мне еще один, — повторял он по кругу.
Когда мое дыхание выровнялось, я открыла глаза. Его лицо приблизилось, его теплое дыхание теперь скользило по моей коже.
Тогда я поняла, что он лежит на мне, его колени по обе стороны от меня, ткань его боксеров касается моих обнаженных бедер.
Черт. Я даже не помнила, как сняла свой спортивный костюм.
Кровь шумела у меня в ушах, а его хватка на моем запястье стала мучительной, когда я извивалась под ним. Наши глаза встретились, и шум усилился. Энергия в комнате изменилась, между нами возникло напряжение.
Его глаза потемнели, голод затаился в радужной оболочке, посылая тепло прямо в мое сердце. Атмосфера стала тяжелой, я задыхалась, когда жар разлился между нашими разгоряченными телами, распространяясь по всему моему телу. Я наслаждалась его теплом, проникающим в меня и отвлекающим от остатков страха.
Мне было интересно, чувствует ли он, как сильно колотится мое сердце.
Я почувствовала, как он прижался к моей талии, и он пошевелился, но это только еще больше прижало меня к нему. Эта новая поза натянула безразмерную футболку, которая была на мне, вплотную к моей грудью, и я была уверена, что теперь видны очертания моих твердеющих сосков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Словно я вызвала эту мысль в его голове, и его глаза опустились, и я почувствовала его взгляд, блуждающий по моему телу.
Я тяжело дышала, ожидая, что он сделает дальше. Все, о чем я могла думать, это о том, как сильно я хочу, чтобы он был ближе, как сильно я хочу, чтобы его рот был на мне.
Через некоторое время он снова поднял глаза, его разгоряченный взгляд встретился с моим.
У него вырвалось ворчание, и его последующее глотание было слышно, эхом отражаясь от стен, присоединяясь к симфонии нашего тяжелого дыхания. На мгновение я была уверена, что он отстранится от меня и вернется в свою спальню, но он этого не сделал.
Вместо этого, словно намагниченный, его большой палец в мучительном темпе провел по моей щеке, пока не коснулся края соска, проверяя его форму.
Мой пульс участился, и в ответ на это мои губы разошлись в тихом, слышимом выдохе. Его глаза проследили за этим звуком.
Медленно его глаза вернулись к моим, никто из нас пока не осмеливался произнести ни слова, боясь прервать то, что происходит. Возможно, как Оливия, я должна была бы смутиться из-за нашего положения, но София хотела наслаждаться этим моментом.
Я хотела этого. Я хотела большего.
Как будто я произнесла эти слова вслух, он наклонился вперед еще на дюйм, испустив глубокий, похотливый вздох, смешав наши дыхания.
Мое дыхание остановилось, сердце еще сильнее забилось о грудную клетку. Тепло разлилось по мне, скопилось между бедер, и я выгнулась дугой ему навстречу.
Совсем чуть-чуть.
Но это было все, что потребовалось, чтобы он отстранился, ослабив свою хватку на моих запястьях. Наши глаза все еще были устремлены друг другу, его глаза смотрели на меня из-под полуприкрытых век. Я пристально наблюдала за ним, запечатлевая этот образ в памяти.
Он поднес большой палец, который до этого лежал на моей груди, к своим приоткрытым губам, проводя ими по шву, словно вспоминая едва смешанное наше дыхание, клеймя ощущение меня на себе.
Без всяких объяснений он оттолкнулся от меня и устроился рядом. Повернув меня на бок, он притянул меня к себе, его грудь прижалась к моей спине. Я тихонько ахнула от неожиданной близости, его пьянящий, знакомый аромат поглотил меня.
Он подвинулся, просунув руку под меня, и моя голова теперь покоилась на его бицепсе, прежде чем она опустилась мне на грудь. Свободной рукой он натянул одеяло, укутывая нас им.
Моя кожу показывало от каждого дюйма соприкосновения наших тел, и я начала двигаться, протестуя против его прикосновений, но его хватка на моей груди усилилась.
— Не борись со мной. Засыпай.
Хотя я знала, что это плохая идея, я жаждала его близости, особенно после того, что только что произошло. Обычно я не возражала, когда оставалась одна, но почему-то мое тело нуждалось в нем.
Он был нужен мне, и он как будто знал, что после кошмара я нуждаюсь в его близости.
Конечно, он знал. Он постоянно утешал тебя, когда тебе снились кошмары по несколько раз за ночь.
Сильное желание погреться в его тепле в сочетании с его властным тоном заставило меня уступить.
— Хорошо, — тихо прошептала я, решив сосредоточиться на его пальцах, перебирающих мои кудри и приглаживающих их за уши.
Другая его рука опустилась ниже и провела по моему животу, его палец рисовал маленькие круги на тонкой ткани. Мои глаза закрылись от его прикосновения, ощущение его руки на мне после столь долгого времени послало мурашки по позвоночнику.
В моей груди возникло другое чувство, на этот раз не похожее на то, которое осталось после кошмара.
Я так по нему скучала. Я знала, что не должна этого делать, ведь это я его бросила, но я всегда задавалась вопросом, а что если бы я осталась? У меня не было права идти туда, но я надеялась, что когда все это закончится, он простит меня.
