— Бумаги? Нет, у меня нет даже блокнота или ручки… — Джайлс вдруг замолчал, уставившись на Эстивена сузившимися глазами. — Это что, опять насчет музыки? Да как…
— Нет, сэр! Нет, ваша честь, сэр! — сорвался крик с бескровных губ Эстивена. — Я не могу вам объяснить. Но мне необходимо некоторое количество бумаги. Просто потрогать. Просто посмотреть на нее. Прошу вас, заклинаю…
В голосе Эстивена слышалась неподдельная боль. Джайлс машинально принялся рыться в многочисленных карманах космического костюма. Там оказалось много разного хлама, но никаких бумажек. Был, разумеется, приказ о присвоении офицерского звания, но это же бесценный документ. Эстивен не должен знать о нем. Бумага на Земле была почти коллекционной редкостью, во всяком случае теперь. Ее производили в большом количестве в Колонизованных мирах. Неужели Эстивен считал, что Джайлс здесь, на чужом корабле, в космическом костюме найдет в кармане ценнейший…
Ну, конечно! Джайлс выудил из правого кармана брюк бумажник с удостоверением личности. Позади удостоверения лежал хранившийся на память сложенный в несколько раз банкнот, выпущенный шестьдесят лет назад одной маленькой африканской страной перед тем, как все независимые виды валют были заменены Международным кредитным стандартом. Эстивен вцепился было в банкнот, но Джайлс забрал его из его дрожащих пальцев.
— Минуту, — резко сказал Джайлс. — Ты же говорил, что хочешь только посмотреть на него, потрогать.
— Потрогать, подержать… Если бы мне можно было на время оставить его у себя… — В уголках рта Эстивена начала собираться слюна. Нижняя челюсть совершала неритмичные жующие движения. Джайлс всмотрелся в его лицо, вылезающие из орбит глаза, серую кожу, и вдруг его осенило.
— Да ведь ты принимаешь тонк! — Джайлс отреагировал мгновенно, спрятав банкнот, и вопль, который издал при этом Эстивен, был достаточно красноречив. — Ты жуешь тонк! Я слышал об этом наркотике — кажется, это один из псевдогаллюциногенов, так ведь? После приема некоторое время все кажется нереальным. Так вот что с тобой происходило!
— Ваша честь, сэр… — Эстивен кружил вокруг Джайлса, пытаясь дотянуться до его руки с банкнотом за спиной. Его подбородок был залит слюной. — Прошу вас, вы представить себе не можете, что это за муки. Боль от каждого звука. Больно двигаться и даже…
Джайлс отпихнул его. Это было все равно что толкнуть ребенка. Казалось, Эстивен совсем обессилел. Соскользнув с койки на пол, он, задыхаясь, пресмыкался у ног Джайлса.
— Пойми же, — сказал Джайлс ледяным голосом, хотя ему было невыносимо тяжело видеть человека в таком состоянии. — Даже если бы я тебе дал банкнот, тебе бы хватило его на пару раз, а пройдут еще недели, прежде чем мы достигнем планеты, где ты сможешь раздобыть себе бумаги. Ведь тонк принимают вместе с бумагой, не так ли? Целлюлоза несколько смягчает действие, иначе тонк может поразить насмерть. А как случилось, что ты стал принимать эту отраву?
— Что может знать Эдель вроде вас? — почти завизжал с пола Эстивен. — Я умею играть на тридцати двух инструментах, но кому это теперь нужно? Я стал разрабатывать развлекательные программы. Аранжирую и проигрываю идиотские пленки с идиотской музыкой для идиотов-арбайтов, вот и все, что у меня есть в жизни. И что будет впереди — на Земле или там, в колониях… Заклинаю вас, дайте мне половину этой бумажки… маленький клочок, чтобы я мог принять горсточку тонка, оставшуюся у меня…
— Нет. — Джайлс поднялся на ноги и спрятал банкнот в карман. — Я не могу помогать тебе губить себя. И не стану. Ведь когда наркотик кончится, тебе все равно придется жить без него.
Он вышел за переборку в носовой отсек, подальше от причитаний Эстивена. Казалось, кто-то огромный и страшный сдавил его внутренности. Все, чему он научился, все, во что он верил, теряло всякий смысл при виде Эстивена, распростертого на полу и молящего о клочке бумаги. Подступило удушье, словно прекратился доступ воздуха. Так пресмыкаться и унижаться… Все, что угодно, только не это.
Он прошел в носовой отсек и принялся расхаживать взад и вперед. Проблемы без конца. Теперь, зная, что происходит с Эстивеном, нужно решить, чем ему можно помочь. Ясное дело, Эстивену придется обходиться без наркотика и справиться с пагубной привычкой. Но, несомненно, он нуждается в заботе и внимании…
Джайлс нахмурился, пытаясь вспомнить, что он знает о тонке, одном из контрабандных токсических веществ, которые изготовлялись и имели хождение в среде арбайтов. Если он не путает, это чисто синтетическое вещество, первоначально использовавшееся в лечении психических заболеваний, пока не обнаружились его вредные свойства и реакция быстрого к нему привыкания.
Сложная молекулярная цепочка, которая влияла непосредственно на нервную систему, вызывала отравление и смерть. Химически она была близка карбогидратам, любой из которых был способен замедлить ее действие, если принять один из карбогидратов одновременно с небольшим количеством наркотика в виде серого порошка. Самым удобным и эффективным из карбогидратов, сочетающимся с наркотиком, оказалась обычная целлюлоза, содержащаяся в бумаге. Если медленно жевать тонк вместе с бумагой, то химическое поглощение его организмом происходит медленно, в течение часов, а то и нескольких дней. С другой стороны, даже небольшое количество наркотика давало более длительный эффект. Наркотик значительное время сохранялся в организме, и при таких условиях распад, и моральный, и физический, наступал довольно скоро.
В плодах иб было мало карбогидратов и много протеина. К тому же эти карбогидраты усваивались легко и быстро, почему не могли замедлить эффект тонка. Джайлс понял, почему Эстивен покушался на книгу по навигации: ее страницы изготовлены из растительных волокон…
Ход его мыслей был нарушен каким-то завыванием.
Эстивен шел к носовому отсеку корабля, с его губ свешивалась длинная струйка слюны, он издавал звуки, которые услышал Джайлс. Потом на миг затихал, двигал челюстями, глотал слюну и снова выл. Руками, вытянутыми вперед, он шарил, как слепой. И явно не слышал, не замечал Джайлса.
Он принял дозу наркотика, подумал Джайлс, в чистом виде.
Джайлс поспешил проскочить средний отсек и выйти ему навстречу.
— Я помогу тебе, — крикнул он. — Держись. Мы что-нибудь придумаем.
Вытаращенные глаза Эстивена смотрели сквозь Джайлса. Джайлс схватил его за плечи и развернул в обратном направлении. Эстивен сопротивлялся с невероятной энергией. Затем метнулся в сторону пресса для плодов иб. Вытянув руку, он ухватил рукоятку пресса, дернул за нее, съеденная ржавчиной рукоятка выскочила из паза и переломилась. В руке Эстивена оказалось нечто похожее на лом с заостренным концом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
