Проехав некоторое время на тележке, Уленшпигель стащил потихоньку сзади себя солому со слив и нагадил на них, навредив таким образом бедному человеку, а потом снова прикрыл сливы соломой.

Как только крестьянин подъехал к городу, Уленшпигель закричал: «Стой, стой, помоги мне спуститься с тележки, я хочу здесь, за воротами, остаться».

Добрый человек помог злому плуту слезть с тележки и поехал своей дорогой, как ему было ближе на рынок. Когда он туда приехал, то распряг лошадь и повел ее на заезжий двор. Между тем на рынок пришло много бюргеров. Среди них был один, который всегда оказывался первым, если что-либо привозили на рынок, однако он редко что-нибудь покупал. Этот человек тоже пришел сюда. Он стянул до половины солому с повозки да и обмарал себе руки и кафтан.

Тем временем честный крестьянин пришел обратно с заезжего двора. А Уленшпигель переоделся в другое платье, и пришел другой дорогой на рынок, и сказал крестьянину: «Ты чем торговать приехал?» – «Сливами», – сказал крестьянин. Уленшпигель сказал: «Ты мошенничать приехал. Твои сливы обгажены. Надо тебе запретить ездить сюда со сливами». Крестьянин взглянул на них и увидел, что так оно и было. Он сказал: «За городом лежал на траве незнакомый человек, он точь-в-точь походил на того, кто со мной говорит, хотя теперь и одет в другое платье. Я привез его Христа ради к городским воротам. Вот этот-то плут и изгадил мои сливы». Уленшпигель же сказал на крестьянина: «Этот плут стоит, чтобы его вздули!».

Пришлось честному человеку увозить свой товар на помойку и никогда больше не продавать на рынке слив.

88 История рассказывает, как Уленшпигель в Мариентале во время обедни считал монахов

Когда наступило такое время, что Уленшпигель исходил все земли и стал старым и угрюмым, пришло к нему позднее раскаяние. Он задумал пойти в монастырь и закончить свои дни в бедности и остаток жизни послужить господу, чтобы душа его не погибла, когда бог призовет его.

И вот он пришел к настоятелю Мариентальского монастыря[115] с просьбой принять его в число братьев, обещая все свое имущество оставить монастырю. Настоятель благоволил к шутам и сказал: «Ты еще крепок, я охотно приму тебя, только ты должен что-нибудь делать и нести службу. Ты видишь, что у моей братии и у меня, у всех есть дело и каждому дан свой урок». – «Хорошо господин, я с охотой согласен».

«Так в добрый час, начинай с богом! Ты не любишь работать, так будешь у нас привратником. Тебе будет покойно и забот никаких, кроме как доставать из погреба еду и питье, да знай себе отпирай да запирай ворота».

Уленшпигель сказал: «Досточтимый господин, воздай вам бог за то, что вы так заботитесь обо мне, старом, больном человеке, а я сделаю все, что вы мне прикажете, а что запретите, от того я отстану».

Настоятель сказал: «Гляди сюда, вот ключ. Ты должен не всякого пускать, а с разбором – третьего либо четвертого. Если всех пускать, они объедят нас, монастырь бедным станет».

Уленшпигель сказал: «Досточтимый господин, я все буду делать как надо».

И вот из всех, кто сюда приходил, принадлежали они к монастырю или нет, он пускал только каждого четвертого. Жалобы дошли до настоятеля. Он сказал Уленшпигелю: «Ты отъявленный плут. Ты что же, не хочешь пускать в монастырь, кто в нем живет?».

«Господин, – сказал Уленшпигель, – я пускаю в ворота каждого четвертого, как вы велели, не более того, я выполнил ваше приказание». – «Ты поступаешь как плут», – сказал настоятель. Он теперь охотно избавился бы от Уленшпигеля и посадил другого привратника, так как отлично понял, что этот не хочет отстать от своих старых проделок. И вот настоятель дал Уленшпигелю новую службу и сказал: «Слушай, ты будешь ночью, во время обедни считать монахов, и если кого-нибудь упустишь, так уйдешь из монастыря».

Уленшпигель сказал: «Это мне трудненько будет делать, только уж если иначе никак нельзя, так я эту службу стану нести, сколь могу лучше».

И той же ночью он выломал несколько ступенек на лестнице. А приор монастыря был добрым, набожным, старым монахом и всегда поспешал первым к обедне. Он спокойно дошел до лестницы и, думая ступить на нее, угодил ногой в дыру и сломал голень пополам. Настоятель жалобно закричал, так что другие братья сбежались узнать, что с ним случилось, и тут один за другим они попадали с лестницы. Тогда Уленшпигель сказал настоятелю: «Досточтимый господин, хорошо ли я справился со своей службой? Я всех монахов пересчитал», подал ему дощечку, на которой он всех их отметил зарубками, в то время когда они падали с лестницы один за другим.

Настоятель сказал: «Ты поступил как отпетый плут. Убирайся из моего монастыря, иди к черту, иди куда хочешь!».

Уленшпигель взял и пошел в Мёльн и там заболел так сильно, что в скором времени умер.

89 История рассказывает, как Уленшпигель в Мёльне заболел и наложил аптекарю в склянку, и как его доставили в больницу святого духа[116] и он сказал своей матери сладостное слово

Немощным и больным стал Уленшпигель, когда он пришел из Мариенталя в Мёльн. Он попросился на ночлег в дом к аптекарю, ради того чтобы получить у него лекарство. А аптекарь тоже немного задирал нос и любил подшутить и дал Уленшпигелю сильно действующее слабительное. Под утро лекарство начало действовать, Уленшпигель встал и хотел пойти на двор облегчиться, но кругом все было заперто. Уленшпигель испугался, нужда его подпирала. Он вошел в аптеку и воспользовался аптечной склянкой как ночным горшком и сказал: «Вот лекарство и вышло вон, можно опять его внутрь давать. Аптекарь таким образом не потратился. Я ведь, кроме того, что вернул, ничего не могу ему дать в уплату».

Когда аптекарь все это узнал, он стал клясть Уленшпигеля и не хотел держать его больше в доме и велел проводить его в лечебницу, которая носила имя Святого духа. Уленшпигель сказал людям, которые его туда вели: «Я к тому постоянно стремился и бога просил о том, чтобы Святой дух снизошел на меня, теперь же господь посылает мне обратное: я должен войти в Святого духа. Он пребудет вне меня, а я вниду в него».

Люди посмеялись над ним и пошли прочь. И вот что скажу: как человек жил, таков будет и его конец. Мать Уленшпигеля узнала, что ее сын заболел. Она живо собралась и пришла к нему – думала получить от него денег, потому что была старой и бедной женщиной. Когда она к нему пришла, то заплакала и сказала: «Милый сын, где это болезнь тебя прихватила?». Уленшпигель сказал: «Милая матушка, здесь она меня прихватила, между стенкой и сундуком».

Мать сказала: «Ах, милый сын, скажи мне хоть одно ласковое, сладкое словечко».

Уленшпигель сказал: «Милая матушка, мед – вот это сладкая вещь».

Мать сказала: «Ах, милый сын, молви мне ласковое поучение, дабы я с ним вспоминала тебя». Уленшпигель сказал: «Милая матушка, когда захочешь справить свою нужду, стань спиной к ветру, тогда дурной дух не ударит тебе в ноздри».

Мать сказала: «Ах, милый сын, оставь мне что-нибудь из твоего имущества». Уленшпигель сказал: «Милая матушка, у кого ничего нет, тому надо что-нибудь дать, а у кого есть что-то, надо что-нибудь отнять. Мое достояние так надежно запрятано, что о нем никто не знает. Если ты найдешь что-либо из моего добра, так можешь забрать его себе, ибо я отдаю тебе от своего достояния все, что гоже, и все, что не гоже».

Так как Уленшпигель сильно хворал, люди стали советовать, чтобы он исповедовался и принял святое причастие. И это Уленшпигель сделал, потому что хорошо понимал, что ему уже не подняться с постели.

90 История рассказывает, как Уленшпигель должен был покаяться в грехах и как он покаялся в трех злых проделках, которые он не совершал

Раскаиваться в своих грехах и сокрушаться должен был Уленшпигель на одре болезни, дабы мог он причаститься святые тайн и тем самым сделать сладостной свою кончину, – так сказала ему одна старая бегинка[117] А Уленшпигель ей сказал: «Быть не может, чтобы моя кончина была сладостной, ибо смерть – это горькая штука. И зачем еще мне исповедоваться тайно в том, что я сделал в своей жизни? Это знают много людей во многих землях. Если я кому-нибудь что-то доброе сделал, так он об этом охотно расскажет, если же я кому-нибудь зло причинил, то сколько ни кайся, а он молчать не станет. Я раскаиваюсь в трех вещах и сокрушаюсь о том, что я их не сделал».

Бегинка сказала: «Ах, боже мой, так радуйтесь, если вы упустили случай сделать что-то недоброе, и сокрушайтесь о ваших грехах». Уленшпигель сказал: «Госпожа, я печалюсь о том, что я трижды упустил сделать, а теперь уже никогда этого не наверстаю». Бегинка сказала: «Что же это за дела, они добрые или злые?». Уленшпигель сказал: «Это три вещи. И первая – это следующая: в мои молодые годы я однажды увидел, что какой-то человек идет по улице и у него кафтан на большой кусок висит из-под плаща. Я пошел за ним, думая, что кафтан вот-вот совсем свалится наземь и я сумею его поднять. Когда я близко к нему подошел, я понял, что кафтан просто длиннее плаща. Я тогда разозлился и с радостью обрезал бы этот кафтан на весь кусок, что выглядывал из-под плаща. И то, что я не мог это сделать, меня и печалит. Второе – вот что: если я видел, что кто-нибудь сидит или идет и при этом ковыряет ножом в зубах, я печалился и по сию пору печалюсь, что не мог воткнуть ему этот нож в глотку.

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 41

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Тиль Уленшпигель - Средневековая литература бесплатно.

Похожие на Тиль Уленшпигель - Средневековая литература книги

Тристан и Изольда - Средневековая литература - Европейская старинная литература
Песнь о Роланде - Средневековая литература - Европейская старинная литература
Божественная комедия - Данте Алигьери - Европейская старинная литература
Симплициссимус - Ганс Якоб Гриммельсгаузен - Европейская старинная литература

Оставить комментарий