14 сентября худшие опасения американцев подтвердили самолеты-разведчики. Но Хрущёв уверял Кеннеди, что никакого ядерного оружия на Кубе нет. Если Советский Союз обладает межконтинентальными баллистическими ракетами, зачем же ему размещать здесь ракеты класса «земля-земля»? Никита Сергеевич лгал и верил, что это ложь во благо. Вероломство? Да, скажет потом Хрущёв, вероломство, но американцы тоже не спрашивали разрешения у СССР, когда размещали свои ракеты в Турции.
Конечно, американцы верили не Хрущёву, а своим глазам – фотосъемка однозначно свидетельствовала о том, что Никита Сергеевич лукавит. Для разрешения проблемы президент Джон Кеннеди создал специальный орган – Исполнительный комитет Совета национальной безопасности США. Комитет предложил три возможных стратегии: нанесение точечных бомбовых ударов по ракетам, захват всего острова вместе с ракетами, морская блокада Кубы плюс ультиматум правительствам СССР и Кубы. Кеннеди выбрал третий вариант и 22 октября объявил о начале блокады. Однако полная блокада должна была начаться лишь утром 24 октября – Соединенным Штатам пришлось согласовать свое решение с Организацией Американских Государств. Выразив формальный протест против блокады, Хрущёв в то же время дал Кеннеди понять, что заинтересован в мирном разрешении конфликта. В открытом письме философу Бертрану Расселу он написал о необходимости переговоров между СССР и США, а также поднял этот вопрос при встрече с Уильямом Э. Ноксом – президентом компании «Вестингауз», который в это время находился в Москве.
Утром 24 октября два советских судна остановились на линии блокады. Хрущёв предложил Кеннеди срочно встретиться и обсудить дальнейшие действия. Президент отказался – он готов встретиться лишь после того, как СССР уберет советские ракеты с берегов Кубы. Никита Сергеевич понял, что пришла пора открыть торг.
Он не знал, насколько решительно настроены американцы на самом деле. Однако понимал, что пока что война не грозит, в крайнем случае, еще не поздно отступить. Вечером 25-го числа он вместе с приближенными появился в Большом театре и выглядел безмятежно, хотя на душе скребли кошки. Никита Сергеевич надеялся, что, увидев его в театре, все немного успокоятся: разве глава государства пойдет развлекаться, если угроза ядерной войны реальна?
Утром 26-го Хрущёв получил неутешительные данные разведки: в США объявлена готовность вооруженных сил DEFCON 2 (DEFCON 5 означало мир, DEFCON 1 – войну). Никита Сергеевич срочно написал Кеннеди письмо, в котором говорилось: «Мы, со своей стороны, заявим, что корабли, идущие на Кубу, не везут никакого оружия. Вы же заявите о том, что Соединенные Штаты не вторгнутся своими войсками на Кубу и не будут поддерживать никакие другие силы, которые намеревались бы совершить вторжение на Кубу».
27 октября, так называемая «черная суббота», началось с сообщения из Гаваны: Кастро не сомневается, что США вот-вот нападут на Кубу. Генералу Плиеву Хрущёв разрешил в случае необходимости защищаться имеющимися на Кубе средствами, но применять ядерное оружие без санкции Москвы было запрещено. Никита Сергеевич по-прежнему верил, что США в ядерный конфликт не ввяжутся. Он решил выразить свои намерения более открыто и написал Кеннеди:
«Наша цель была и есть помочь Кубе, и никто не может оспаривать гуманность наших побуждений, направленных на то, чтобы Куба могла мирно жить и развиваться так, как хочет ее народ». И далее: «Вас беспокоит Куба, вы говорите, что она находится на расстоянии от берегов Соединенных Штатов 90 миль по морю, а ведь Турция рядом с нами, наши часовые прохаживаются, один на другого поглядывают. Вы что же, считаете, что можете требовать безопасности для своей страны и удаления того оружия, которое вы называете наступательным, а за нами этого права не признаете? Вы ведь расположили ракеты разрушительного оружия, которое вы называете наступательным, буквально под боком у нас. Как же согласуется тогда признание наших равных в военном отношении возможностей с подобными неравными отношениями между нашими великими государствами? Это никак невозможно согласовать».
Тексты обоих писем, которые Кеннеди получил в один и тот же день, поставили Вашингтон в тупик: почему вдруг Хрущёв изменил решение и кроме безопасности Кубы требует вывести ракеты из Турции? И пока президент и его советники гадали, что же это может означать, поступили новые сведения. На Кубе советской ракетой сбит американский самолет У-2, пилот Рудольф Андерсон погиб. Этого не предвидели ни Кеннеди, ни Хрущёв. Приказ сбить У-2 отдали в отсутствие Плиева его заместитель генерал Гречко и начальник штаба по боевой подготовке генерал Гарбуз – они боялись, что американцы нападут в любой момент и результаты съемки с этого самолета существенно облегчат им задачу. Теперь США полагалось ответить ударом на удар. Мир висел на волоске. Кеннеди пришлось срочно принимать решение. Вечером брат президента Роберт встретился с послом СССР Добрыниным. Он сказал, что дать гарантии безопасности Кубы Джон Кеннеди может, а вот публично рассмотреть вопрос о ракетах в Турции представляется затруднительным. Однако ракеты уберут без огласки в течение четырех-пяти месяцев. Военные сейчас давят на президента, добавил Роберт Кеннеди, погиб американский летчик, и если Хрущёв не даст ответ завтра же, войну уже не остановить.
Официально Джон Кеннеди ответил лишь на первое письмо Никиты Сергеевича. Однако за час до его оглашения в эфире Хрущёв приказал Плиеву начать демонтаж пусковых установок. Недовольному «мягкостью» Хрущёва Фиделю Кастро Никита Сергеевич объяснил, что в случае ядерной войны в США или Советском Союзе кто-то, возможно, и выжил бы, а вот остров Куба уж точно обречен. Кеннеди сдержит слово, заверил Хрущёв. И он не ошибся. США оставили Кубу в покое и убрали ядерное оружие с территории Турции. В январе 1963 года Советский Союз и Соединенные Штаты заверили ООН в том, что Карибский кризис ликвидирован.
«Ну вот, свозили туда-сюда ракеты, а своего добились», – комментировал Никита Сергеевич все эти события. Кеннеди, в свою очередь, говорил, что у США было «преимущество»: американского ядерного оружия хватало, чтобы уничтожить СССР два раза, в то время как Советский Союз мог уничтожить Соединенные Штаты лишь один раз. Хрущёву эта шутка понравилась – он был рад, что они с Кеннеди так хорошо поняли друг друга.
«В СВЯЗИ С ВОЗРАСТОМ И УХУДШЕНИЕМ СОСТОЯНИЯ ЗДОРОВЬЯ»
Правление Хрущёва достойно эпитафии, которую заслужили очень немногие политики: как в глазах своего народа, так и в глазах всего мира он оставил свою страну в лучшем состоянии, чем он ее застал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
