Блейк считал, что при всем ее уме и способности ориентироваться в политике она еще не совсем ясно осознавала свое место на небосводе великих Вандерлинов.
Пока она не родит сына, она останется лишь маленькой звездочкой. Настолько незначительной, что ее вряд ли наделят хоть малейшей степенью влияния. По иронии судьбы Минерва остро нуждалась в его мужских качествах, чтобы не только зачать столь необходимого наследника, но и доказать свою значимость. Вот только в ближайшее время ей в этом не преуспеть.
Минерва внимательно осмотрела поднос с выпечкой и выбрала крошечный кусочек вишневого пирога. Ее изящные губы сомкнулись, обхватив рубиновую сферу, и она откусила кусочек. Когда розовый язычок слизнул крохотную крошку, прилипшую к верхней губе, Блейк ощутил, как в нем опять просыпается желание, признак которого, к счастью, скрыла ниспадавшая со стола льняная скатерть.
Но даже несмотря на изменившееся отношение к жене, этой ночью он не появится в ее спальне. Слишком велико было желание досадить отцу — всесильному герцогу Хэмптону.
Ощутив под босыми ногами холодные доски, Минерва сразу пожалела об отсутствии ковров. Она отпустила горничную и быстро забралась в постель. Вообще-то ночь была довольно теплой, и она распахнула окно, пронзительно скрипнувшее старыми петлями. Минерва села в кровати, подложив под спину подушки и наполовину укрывшись одеялом. Подумав немного, она распустила волосы и постаралась принять наиболее соблазнительную позу примерившись так и эдак, она вдруг почувствовала себя неловкой глупышкой, внезапно потерявшей былую привлекательность.
Минерва пожалела, что в свое время пропускала мимо ушей болтовню венских и лондонских девушек, обсуждавших способы соблазнения мужчин. Она с высокомерным презрением относилась к подобным ухищрениям, так как считала, что уж ее-то выберут в жены исключительно за ум и покладистый характер. Однако судьба сыграла с ней злую шутку, послав в мужья мужчину, который не мог оценить ни того ни другого.
Она подумала о том, как оживляется лицо Себастьяна, когда Диана входит в комнату, с какой теплотой во взгляде он провожает каждое ее движение. Ей пришло в голову, что и она могла бы наслаждаться такими же отношениями, и Минерва, вздохнув, позавидовала способности своей сестры пробуждать в мужчинах подобные чувства.
Она старалась не думать о том, что говорила Диана о физической близости супругов. Впервые в жизни Минерва испытала неуверенность в себе. Она желала прихода Блейка и того, что должно было произойти этой ночью, и одновременно панически боялась из-за своей безграмотности совершить какую-нибудь ошибку, которая окончательно отвратит от нее Блейка.
Минерва опустила глаза, оценивая размеры своей груди, видневшейся в вырезе ночной сорочки… Возможно, мужчины предпочитают более пышную грудь? Иначе зачем бы корсеты делали так, чтобы приподнять грудь и зрительно увеличить ее размеры? Ухватившись за край одеяла, она судорожным движением натянула его до самого подбородка.
Она слышала шаги в смежной комнате, которую занимал ее муж. Реплики, которыми он обменивался со своим лакеем, заглушали звуки, доносившиеся из открытого окна. Скрип колес, стук копыт, звяканье упряжи и фырканье лошадей перемежались с разговорами и возгласами людей, создавая обычный для любого постоялого двора шум.
Сколько времени нужно мужчине, чтобы подготовиться ко сну или, скажем, к брачной ночи? Казалось бы, меньше, чем женщине. Ему не нужно разбирать сложную прическу, снимать корсет, во всяком случае Блейку. Вспомнив, как на балах некоторые джентльмены довольно громко поскрипывали своими корсетами, утягивавшими расплывшуюся плоть, Минерва ощутила, как горлу подступает нервный, почти истеричный смешок.
Решив, что уютнее почувствует себя в темноте, Минерва задула свечу, стоявшую на столике рядом с кроватью, и стала ждать. Звуки в соседней комнате затихли, и она, прислушиваясь к замирающему сердцу, подумала, что сейчас откроется соединяющая комнаты дверь и войдет ее супруг.
Время шло. Пять, десять, пятнадцать минут… Она вспомнила, как они расставались после ужина. Приборы унесли, и Минерва поднялась из-за стола, заявив о своем намерении улечься в постель. Блейк проводил ее до двери и сказал, что задержится, чтобы выпить последний стаканчик вина. Улыбнувшись, он выразил надежду, что ее комната достаточно удобна и, несмотря на отсутствие ковров, в ней имеется все необходимое. Минерва слишком нервничала, чтобы рассмеяться его шутке. Он поцеловал ей руку. Все очень пристойно и галантно.
Не сказал ли он что-нибудь относительно того, что они увидятся позже? Она не могла этого припомнить, но ведь это, без сомнения, подразумевалось, поскольку за свадьбой всегда следует брачная ночь. Так всегда было и так всегда будет. Минерва набралась терпения и стала ждать. И ждала.
Глава 11
Медовый месяц. Минерва как-то наткнулась на толкование этого слова в словаре Джонсона.
«Первый месяц после свадьбы, наполненный нежностью и удовольствием».
Подобное определение никак не подходило для описания той недели, которая прошла с момента ее ночного бодрствования в гостинице Аббевиля.
До сих пор ей так и не представился случай поинтересоваться у Блейка, по какой такой непостижимой причине он так и не появился в ее спальне той ночью. На следующее утро, наняв лошадь, Блейк проделал верхом весь путь до Парижа, предоставив ей возможность в одиночестве наслаждаться комфортом кареты. Когда им случалось заговорить, муж был идеально вежлив и раздражающе уклончив.
Прибыв во французскую столицу, они поселились в апартаментах на Фобур-Сент-Онор, о чем позаботился герцог Хэмптон. Граф, владевший этим особняком, переехал в современный дом в квартале Жерме, оставив увядающую славу этого замечательного, но старого семейного очага на откуп арендаторам.
Хоть Минерва и не страдала чрезмерной стеснительностью, она не могла найти подходящих слов, чтобы спросить у своего мужа, отчего он не появился в ее спальне прошлой ночью. Скромное «Почему вы не пришли ко мне?» вполне подошло бы, но она не могла заставить себя произнести эти слова. Ее злость и разочарование Блейком усиливались с каждым часом, но усиливалось и ощущение собственной беспомощности. Что с ним происходит, черт возьми? И что с ней.
Французы, по-видимому, обожали зеркала. Они украшали ими почти все кафе и рестораны, являвшиеся неотъемлемой частью французской жизни. Стены всех жилых комнат в апартаментах, занимаемых леди и лордом Блейкни, также были увешаны зеркалами. Даже после недели, проведенной во Франции, Блейк так и не привык ловить свое отражение при каждом повороте головы. Он никогда не гордился своей внешностью, поскольку еще мальчишкой решил, что темные волосы выглядят более мужественно. И совсем скоро маркиз почти возненавидел собственное лицо.
