Рори поднял кофейную чашку.
— Ну, корни я пустил, положим, всего лишь на ближайшие шесть месяцев. Я не очень-то похож на многолетнее растение. И все же, — он взял ее руку, — воспоминания уже не мучают меня по ночам. У меня такой замечательный дом — с нетерпением жду, когда ты его увидишь.
Джорджия затаила дыхание. Неужели это было приглашением остаться у него на ночь? Рори сжал ее руку.
— Я еще не все сказал. Я… мне скоро привезут вещи из Лондона. Наконец-то я обзаведусь настоящим домом. Когда все обставлю, то позову тебя на обед.
Джорджия вздохнула с облегчением, стараясь не выдать своего разочарования. Она уже начисто позабыла о том, что сама собиралась отказать Рори, если бы он предложил ей провести ночь вместе.
— С удовольствием посмотрю твой дом. Меня мало волнует беспорядок.
— Меня, в принципе, тоже. Но для меня очень важно, чтобы коттедж «Виндвисл» предстал перед тобой таким, каким я сам хочу его видеть.
— Ладно, скажешь, когда там будет красиво, как в журнале по интерьеру, и я сразу приеду. Я тоже хочу тебя кое о чем спросить.
Рори откинулся на спинку стула, все еще держа ее руку.
— Когда-то давно я приглашала тебя посмотреть на Шалуна, а потом… в общем, ничего не получилось.
— Не получилось. — Рори взглянул на нее с улыбкой. — Кажется, нам тогда что-то помешало.
— Через неделю Шалун будет участвовать в скачках в Виндзоре. Не хочешь поехать туда со мной? — Она опять затаила дыхание. Боже, только бы не оказалось, что он уже договорился с Сабриной куда-нибудь пойти в этот день. — Я… я никому об этом пока не сказала, даже бабушке. Я просто хочу посмотреть, справится ли Шалун. Вдруг ему не захочется прыгать, или он испугается, или упадет? Я не хочу, чтобы над ним смеялись.
— Все понятно. Джорджия. Я бы очень хотел поехать с тобой. Сабрина что-то говорила о скачках на ужине у твоей бабушки. Интересно, ее туда кто-нибудь пригласил?
— Опять эта чертова Сабрина!
На них стали оборачиваться. Джорджия почувствовала, что покраснела. Рори чуть не упал со стула.
— Извини, мне не надо было говорить о Сабрине. Я только подумал, что она, наверное, тоже там будет, потому что они с Чарли теперь так близки.
— Ну что ж, тебе лучше знать — ты ведь провел с ней ночь.
Дребезжащая музыка вдруг стихла. Люди за тремя соседними столиками искусно притворялись, что увлечены едой. Рори сложил свою салфетку.
— Да, но мы не говорили о скачках.
— Еще бы вы говорили о скачках!
— Джорджия, посмотри на меня! — Он наклонился вперед и взял обе ее руки в свои. — Оскар тогда плакал и кричал всю ночь, и мне хотелось делать то же самое. Я ворочался на диване, ругая себя за то, что не принял твое приглашение. Я думал, что Чарли наверняка остался с тобой. И я вовсе не спал с Сабриной. Я никогда даже не думал об этом. Она определенно не мой тип.
— Не твой тип? — Джорджии захотелось сдвинуть столы в сторону и исполнить дикую пляску. — Честно?
— Честно! — Он быстро убрал галстук подальше от мороженого, нагнулся к ней и поцеловал. — И даже если бы Сабрина мне нравилась, я вряд ли переспал бы с ней. Просто смешно. А как насчет тебя и Чарли?
— Боже, нет! Он остался у Кена. Неужели ты подумал, что мы были вместе той ночью?
Рори утвердительно кивнул, и они рассмеялись.
— Еще шампанского? — Леон подскочил к столику. — А потом мой брат отвезет вас домой?
— Решено, — сказал Рори. — Гулять так гулять!
Глава тринадцатая
Утро выдалось серым и тусклым, в воздухе стоял туман, и пахло землей. Джорджия никогда бы не подумала, что может так переживать: на нервной почве она смазала тушь для ресниц и порвала две пары чулок.
Три кошки, уютно устроившись на ее одеяле, внимательно наблюдали за хозяйкой. Вскоре шоу утомило их, и они уснули, накрыв мордочки своими красивыми лапками. Закинув подальше порванные чулки, Джорджия натянула черные колготки (тонкие чулки все равно не подошли бы для такой погоды) и открыла шкаф. Дрю и Мэдди советовали одеваться потеплее. Ипподром в Виндзоре находится рядом с рекой, так что там будет сыро и промозгло.
Джорджия перебрала вешалки с одеждой. Кремовый костюм от Лорель, который она надевала для визитов к клиентам, слишком легкий; он будет плохо смотреться с плотными колготками. Ей надо выглядеть красиво: во-первых, это ее дебют на скачках в качестве владелицы лошади, а во-вторых, вместе с ней едет Рори.
Джорджия остановилась на красном костюме, который обычно не надевала из-за узкой юбки и облегающего жакета, и натянула его на себя. Посмотрела в зеркало. В этом костюме она выглядела, безусловно, потрясающе, но вырез был слишком глубоким. Запросто можно простудиться — кашель гарантирован еще до начала ланча. Под жакет надо что-то поддеть, предпочтительно топ от Дамарта, и, уж конечно, никак не свитер от Джесси Хопкинз. Надо срочно найти что-то черное, облегающее и теплое.
Боди, который дала ей Триш! С криком, который заставил всех кошек открыть с укором глаза, Джорджия сняла костюм. Перед Рождеством Триш одолжила ей свой боди для вечеринки, а она его так и не вернула.
Через пять минут Джорджии удалось с огромным трудом застегнуть последнюю кнопку: для этого пришлось низко нагнуться и просунуть голову между ног. Теперь она не сможет пить весь день, потому что визит в дамскую комнату займет целую вечность. Хоть бы кто-нибудь придумал боди на липучках!
Она снова натянула костюм, проверила, в порядке ли макияж, распустила волосы по плечам и взяла свою сумочку (почти от Шанель), предусмотрительно набитую мятными леденцами. Она чувствовала, что выдержит испытание в Пэддоке, и к тому же намеревалась ошеломить Рори.
Спустившись вниз, Джорджия открыла дверную задвижку.
— Моя дорогая! — На пороге сразу возникла Сесилия, как будто она стояла там уже давно. — О! Великолепно! Ты же знаешь, я не любопытна, и когда ты сказала, что хочешь взять выходной, даже не задала тебе ни одного вопроса, верно? И даже когда я проверила у Триш график и поняла, что у Рори сегодня тоже выходной…
— У нас свидание! — Джорджии чертыхнулась про себя.
— Я так и поняла! — Глаза Сесилии сверкали от восторга. — Он собирается познакомить тебя со своей мамой?
Джорджия засмеялась.
— Пока нет. Я все расскажу тебе, когда вернусь. Она поцеловала бабушку в щеку, стараясь не замечать легкого разочарования в ее глазах.
— Мне пора идти.
* * *
Выезжая со двора на своем «ровере», Джорджия подумала, что она сбегает с работы, как когда-то с уроков: все остальные были на рабочих местах. Она видела, как сотрудники сновали взад-вперед, и понимала, что на какое-то время не будет частью «Диадемы». У нее так редко бывали выходные. А сейчас, когда дела у фирмы пошли неважно, Джорджии казалось, что она поступает безрассудно. Решив не думать о «Вивиенде», происках конкурентов и промышленном шпионаже хотя бы двадцать четыре часа, Джорджия поставила кассету Дианы Вашингтон и направилась в сторону Типтоу.
Коттедж «Виндвисл» стоял немного в стороне от дороги: это был настоящий сельский дом, с выступающими окнами, неровными стенами и пологой крышей, покрытой волнистой черепицей и напоминающей шляпку гриба.
Джорджия остановилась около коттеджа и с удовольствием посмотрела на него. Даже в это серое утро домик не потерял своего очарования. Она представила его летом, когда огромные кусты роз будут цвести около дверей, наклонив свои тяжелые головки, а сад будет полон цветущих мальвы и дельфиниума. Ореховое дерево у шаткой калитки будет ронять на землю нежно-розовые свечи своих цветов, а маленькая тропинка, ведущая в тень фруктовых деревьев, будет едва заметна в зарослях флоксов и люпинов.
Джорджия вздрогнула, когда неожиданно появился Рори и закрыл за собой входную дверь. На нем был серый костюм и — вот радость-то! — рубашка в красно-белую полоску и красный галстук.
— Доброе утро! — Он согнулся в три погибели и влез в ее автомобиль. — Ты замечательно выглядишь.
— И ты тоже. — Она робко улыбнулась. — Мы оба в красном, прямо как фигуристы Джейн Торвил и Кристофер Дин.
— Сладкая парочка, — согласился Рори, с трудом застегнув ремень безопасности. Слава богу, что ехать недалеко. Он был слишком большим для такой машины.
— Ты волнуешься?
— Я вся дрожу. — Джорджия включила первую скорость. — Не представляю, как себя чувствует Шалун?
Со Дня святого Валентина они встречались только мимоходом — было слишком много работы, но постоянно названивали друг другу со всех концов страны по ужасно дорогим карточкам «Водафон».
Диана Вашингтон пела о том, как она сходит с ума от любви, и Джорджия покраснела.
— Мы едем прямо на ипподром? — Рори пытался разместить свои длинные ноги под приборной доской, но наконец бросил это бесплодное занятие и обхватил коленки руками.
