него точное ее описание. И это описание, говорит Патрокл, впоследствии он сам получил от Ксенокла, хранителя царской казны.
7. Во II книге Гиппарх говорит далее, что сам Эратосфен подвергает сомнению достоверность свидетельства Патрокла ввиду его разногласия с Мегасфеном о длине северной стороны Индии (Мегасфен определяет ее в 16 000 стадий, а Патрокл утверждает, что она на 1000 стадий короче). Ибо Эратосфен, исходя из какого-то «Списка путевых станций»[156], не доверяет обоим из-за их разногласий, придерживаясь указаний этого «Списка». Итак, если, говорит Гиппарх, из-за разногласия в этом пункте Патроклу не стоит доверять, хотя разница показаний составляет всего лишь около 1000 стадий, то насколько же с большим недоверием следует относиться к тем показаниям, где разница составляет около 8000 стадий, именно в отношении показаний двух человек[157], притом еще согласных друг с другом; ибо тот и другой определяют ширину Индии в 20 000 стадий, тогда как Патрокл в 12 000.
8. На это я отвечу: Эратосфен упрекал Патрокла не просто за разногласие с Мегасфеном, но упрекал его, сравнивая их разногласие с совпадением и достоверностью «Списка путевых станций». Вовсе не удивительно, если какое-нибудь сообщение окажется достовернее другого достоверного сообщения и если мы верим тому же свидетелю в одном отношении, в другом же не доверяем, как только установлено что-нибудь более достоверное из какого-либо иного источника. Но смешно думать, что значительность противоречий между учеными заставляет относиться к спорящим сторонам с меньшим доверием. Скорее это происходит при мелочных разногласиях: ведь ошибка в мелочах бывает не только у посредственных писателей, но и у тех, кто выделяется в каком-нибудь отношении среди других. Но там, где разногласия серьезны, обыкновенный человек может впасть в ошибку, человек же более образованный менее подвержен этому. Вот почему мы скорее должны доверять последнему.
9. Однако все писавшие об Индии в большинстве случаев оказывались лгунами, но всех их превзошел Деимах; на втором месте по выдумкам стоит Мегасфен; Онесикрит же, Неарх и другие подобные писатели помаленьку начинают уже бормотать правду. И мне довелось подробнее познакомиться с этим фактом, когда я писал «Деяния Александра»[158]. Но Деимах и Мегасфен в особенности не заслуживают доверия. Ведь они рассказывают нам о людях, которые сидят на своих ушах, о безротых, безносых, об одноглазых и длинноногих и о людях с повернутыми назад пальцами; они возобновили гомеровскую басню о войне журавлей с пигмеями[159], которые, по их словам, были трех пядей росту; они рассказывают также о муравьях, добывающих золото, и о Панах с головами клинообразной формы, о змеях, проглатывающих быков и оленей вместе с рогами. И в рассказах об этом они, как утверждает и Эратосфен, опровергают друг друга. Ведь они были посланы с посольством в Палимботры (Мегасфен — к Сандрокотту, Деимах — к Аллитрохаду, сыну Сандрокотта). И в качестве воспоминаний о своем путешествии они оставили описания такого рода, из каких побуждений, неясно. Патрокл меньше всего заслуживает такого упрека. Да и прочим свидетелям, к которым прибегает Эратосфен, нельзя отказать в доверии.
10. Если меридиан через Родос и Византий проведен правильно, тогда следует считать, что и меридиан через Киликию и Амис взят правильно. Ведь из многих соображений вытекает параллельность этих меридианов, так как нельзя доказать, что они встречаются в каком-либо месте.
11. А что плавание из Амиса в Колхиду идет в направлении к равноденственному востоку, доказывается ветрами, временами года, плодами и самими восходами солнца. Такое же направление имеют и проход, идущий к Каспийскому морю, и путь оттуда вплоть до Бактр. Ведь во многих случаях очевидность и согласие всех свидетельских показаний достовернее любого инструмента[160]. Впрочем, даже тот же Гиппарх, принимая, что линия от Геракловых Столпов до Киликии идет прямо к равноденственному востоку, не полагался всецело на инструменты[161] и геометрический расчет, а доверялся мореплавателям в отношении всего расстояния от Геракловых Столпов до Сицилийского пролива. Поэтому его утверждение — «Так как мы не можем установить ни отношения самого длинного дня к самому короткому, ни отношения гномона к тени вдоль отрога гор от Киликии до Индии и не можем сказать, идет ли уклон гор по параллельной линии[162], то мы должны, оставив линию неисправленной, сохранить ее кривой, в том виде, как она изображена на древних картах» — неправильно. Прежде всего «не быть в состоянии сказать» — это то же самое, что воздерживаться от высказывания; и человек, который воздерживается высказывать что-нибудь, не склоняется ни на ту, ни на другую сторону. Но когда Гиппарх предлагает нам оставить линию такой, как на древних картах, то он склоняется на сторону древних. Гиппарх оказался бы более последовательным, если бы посоветовал нам вообще не заниматься географией[163]. Ведь мы не можем таким образом установить положения других гор, например Альп, Пиренеев, Фракийских, Иллирийских и Германских. Но кто может думать, что древние географы более достойны доверия, чем позднейшие, ведь при составлении географических карт древние допустили столько ошибок, что Эратосфен правильно критикует их; и ни одна из этих ошибок не встретила возражения со стороны Гиппарха.
12. Последующее изложение Гиппарха также полно недоуменных вопросов. Например, смотри, сколько возникает нелепостей, если не устранить утверждения, что южные оконечности Индии возвышаются прямо напротив[164] области Мерое или что расстояние от Мерое до устья пролива у Византия составляет около 18 000 стадий, если расстояние от южной Индии до гор принять равным 30 000 стадий. Прежде всего, если параллель, пересекающая Византий, та же самая, что пересекает Массалию (как установил Гиппарх на основании свидетельства Пифея), и если меридиан через Византий тот же, что проходит через Борисфен (что Гиппарх также принимает), если он также принимает утверждение о том, что расстояние от Византия до Борисфена равно 3700 стадиям, тогда это число стадий будет и числом стадий от Массалии до параллели, пересекающей Борисфен[165]; именно эта параллель пересечет океанское побережье Кельтики, ибо, пройдя через Кельтику такое же приблизительно число стадий, достигнешь океана[166].
13. Мы знаем, что Страна корицы является наиболее удаленной на юг обитаемой землей и, согласно самому Гиппарху, параллель, пересекающая ее, служит началом умеренного пояса и обитаемого мира (она отстоит от экватора приблизительно на 8800 стадий); и далее, так как параллель, пересекающая Борисфен, по словам Гиппарха, отстоит от экватора на 34 000 стадий, то останется 25 200 стадий на расстояние от параллели, отделяющей жаркий пояс от умеренного, до параллели, пересекающей Борисфен и океанский берег Кельтики. И все же морское плавание из Кельтики
