Птиц было бесчисленное множество. Казалось, мы присутствуем при сотворении пернатых! Все новые стаи, поднимались в воздух из своих зеленых убежищ, и вот мы уже летим над трепещущим черно-белым ковром.
Мы пролетели над рекой, пересекавшей затопленную равнину. С обеих сторон реку окаймляли деревья. Стаи белых цапель взлетали в воздух. Они были, как белое облако на упавшем вниз зеленом небе.
На широких песчаных отмелях в устьях рек собралось несметное число гусей. Подняв голову, они наблюдали за нами.
Мы пронеслись над самыми верхушками кампешевых деревьев, стоящих в воде. Между стволами цвели голубые водяные лилии.
Северная Австралия от полуострова Кейп-Йорк до Брума - это край стройных деревьев. Подобно аборигенам они живут недолго? их подтачивают термиты. Пролетая над лесистыми участками севера, вы увидите лежащие на земле стволы молодых деревьев. Они редко падают при сильном ветре, сопутствующем сезону дождей. Наоборот, они валятся в тихую погоду, когда не шелохнется ни один листок.
Под нами по-прежнему тянулись болота, но вскоре показались невысокие скалистые горы с плоскими вершинами и отвесными склонами. Красноватые и розовые скалы вырастали прямо из болота, как причудливые строения. Одни из них напоминали соединенные между собой колонны. Иногда эти колонны накренялись, как бы грозя обвалом. Другие стояли особняком.
Эти скалистые острова окружала заросшая лилиями вода. "Островов" становилось все больше, и скоро болото превратилось в сеть широких каналов, отделявших "острова" друг от друга.
Мы летели вдоль этих каналов: зубчатые верхушки утесов с обеих сторон вздымались над самолетом. Наконец, мы взмыли вверх и оказались над открытой равниной. Близ лагуны теснились строения миссии Оэнпелли. Выгрузив продовольствие и почту, мы отправились дальше.
За Оэнпелли начиналось центральное плато. В одном месте водопад круто падал с отвесной скалы. "Дрэгон" пронесся прямо над ее вершиной, сделал вираж и пошел вниз над самым водопадом. Потом мы набрали высоту, вернулись, снова перемахнули через скалу и снова с головокружительной быстротой понеслись сквозь туман мелких брызг, поднимавшихся из бушующего бассейна, в который низвергался водопад. Через открытое окно кабины мое лицо обдало брызгами.
Между Оэнпелли и Милингимби на холмистой поросшей лесом местности поднимается удивительная скала, высотой около 500 футов. Это Нимбува. Ее вершина - огромный валун, который, как кажется, непрочно сидит на своем основании. Все в целом напоминает полуотсеченную голову.
Нимбува - имя культурного героя {Культурный герой - мифологический персонаж, давший людям огонь, полезные растения, племенные обычаи и т. д.} аборигенов. Уроженцы этих мест считают скалу священной.
В густых зарослях за скалой Нимбува деревья стояли настороженно-тихо. Внизу царила полнейшая тишина. Казалось, обитатели зарослей спрятались и притаились перед самым нашим появлением, а как только мы удалимся, тишина слетит, как покров; послышатся крики и громкий смех, деревья затрепещут, махая ветвями; темнокожие дети выйдут из расщелин скал, из стволов, деревьев. Все живое отбросит страх, и древние воины: пустятся в огневую пляску. Быть может, где-то вдалеке аборигены, шагающие по затерянной тропинке, услышат эти звуки и вздрогнут, словно увидев наяву то, о чем они только что грезили.
Наверное, ни один живой человек не ступал на эту землю, охраняемую духами и непроходимой чащей деревьев.
Вдруг Джек Слейд вскрикнул. "Дрэгон" описал круг, мы вернулись назад. Под нами, среди деревьев, стоял шалаш аборигенов. Он имел куполообразную форму. Каркас из изогнутых прутьев был покрыт корой, через низкий вход можно было пробраться только ползком. Шалаш был заброшен. Неподалеку от него мы увидели: эму и трех ее птенцов. Заслышав шум самолета, птицы пустились наутек.
Можно было ожидать, что во время бреющего полета над Арнхемлендом увидишь множество аборигенов. Однако, хотя они постоянно бродят по полуострову, их редко можно увидеть. Они проходят по местам, где больше пищи, и поэтому держатся рек или лесистых и богатых дичью районов. Многочисленные группы попадаются только в прибрежной полосе. Недалеко от реки Ливерпуль, родины известного племени, мы увидели еще один; покинутый шалаш, и это было все.
20. Церковная служба в Милингимби
Здания миссии Милингимби расположены в великолепной роще тамариндов {Тамаринд (Tamarindus indica). или индийский финик, - дерево из'семейства бобовых.} на прибрежном холме.
Эти чудесные деревья - воспоминание о периоде, когда северное побережье Австралии посещали торговцы-малайцы. Малайские прау приплывали к Арнхемленду из Макасара (остров Целебес) задолго до того, как капитан Кук впервые приблизился к восточным берегам Австралии. Их пригонял северо-западный муссон, а возвращались они, когда начинал дуть юго-восточный ветер.
По-видимому, Милингимби было постоянным местом стоянки прау малайских купцов. На острове бил родник, и они могли пополнять здесь запасы воды. Родник, известный под названием Макасар-Уэлл, тоже окружают высокие тамаринды. На берегах водоема лежат целые груды раковин, свидетельствуя о пиршествах аборигенов. Вероятно, здесь когда-то было место племенных сборов.
Малайцы с Целебеса ели у источника рис и фрукты, а покончив с трапезой, бросали на землю косточки тамаринда. Эти косточки дали ростки и выросли в могучие деревья.
Когда я приехал в Милингимби, достопочтенный Эллемор, на чьем попечении Находится миссия, был в отъезде. Нас встретил достопочтенный Мели Тукай, фиджиец. Он повез нас к поселку.
Остров Милингимби изобилует песчаными мухами и москитами. Приходится все время отгонять москитов. После ужина миссис Эллемор принесла жестянки, наполненные хвойными опилками. Она подожгла их с помощью горящей бумаги. Хотя дым и предохранял нас, все же пришлось смазать лицо и руки специальным составом, который действует около двух часов.
Во время моего пребывания в Милингимби меня мучили песчаные мухи. От их укусов на коже появляются волдыри. Много раз, ощущая укусы, я пристально рассматривал свои руки, но тщетно. Мои мучители были невидимы.
Эти крошечные насекомые, размером меньше булавочной головки, легко проникают сквозь противомоскитную сетку. В результате укусов песчаных мух нередко возникает раздражение кожи, а иногда и лихорадка.
В Милингимби приходится оберегать от насекомых даже домашнюю птицу. Ночью под насест ставят жестянки с тлеющими опилками.
На следующий день, в воскресенье, я отправился в церковь. Служба велась в открытом строении. Изнурительная жара, которую можно переносить, пока вас обдувает ветерком, в закрытом помещении становится совершенно нестерпимой.
