— Разве я мог бы его не знать? 6 мая.
— А какого святого праздник в этот день?
— Простите, Государь, не помню!
— Иова Многострадального.
— Слава Богу! Царствование вашего величества завершается со славой, так как Иов, смиренно претерпев самые ужасные испытания, был вознагражден благословением Божиим и благополучием.
— Нет, поверьте мне, Петр Аркадьевич, у меня более, чем предчувствие, у меня в этом глубокая уверенность: я обречен на страшные испытания. Но я не получу моей награды здесь, на земле.
Сколько раз применял я к себе слова Иова: «Ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня, и чего я боялся, то и пришло ко мне».
Это придет к нему июльской ночью 1918 года. Он будет расстрелян вместе с женой и детьми в подвале дома купца Ипатьева в Екатеринбурге, где находился под арестом после отречения.
И вновь вспомнилось пророчество Авеля о том, что Николай II сменит корону царскую на венец терновый, примет страдания нечеловеческие и станет царем-мучеником. Ибо недаром он родился в день Иова Многострадального.
Иоанн Кронштадтский
Истинные пророки предсказывают будущее с целью назидания или предостережения. Именно таким пророком на рубеже XIX–XX веков стал отец Иоанн Кронштадтский (в миру Сергиев Иван Ильич), настоятель собора Андрея Первозванного в Кронштадте, один из самых знаменитых людей своего времени. Сбылись все наиболее известные пророческие видения отца Иоанна. Духовное понимание земной истории позволило ему объяснить причины многих проблем России не только конца XIX — начала XX века, но и нашего времени.
Андреевский собор, где служил отец Иоанн, был местом паломничества многих тысяч людей.
Иоанн Кронштадтский был чудотворцем, как и Серафим Саровский. Люди знали, что молитва отца Иоанна способна творить чудеса, исцелять от любых болезней. С просьбами о его молитве в Кронштадт шли письма со всей России, из Европы, Индии и Америки. Даже на Сахалине простые крестьяне и охотники держали в красном углу рядом с иконами Спасителя и Пресвятой Богородицы портрет отца Иоанна.
Чехов после поездки на Сахалин писал: «В какой бы дом я ни заходил, я везде видел на стене портрет отца Иоанна Кронштадтского. Это был пастырь и великий молитвенник, на которого были с надеждой обращены взоры всего народа…» Во время русско-японской войны 1904–1905 годов в Маньчжурии китайцы просили русских посылать святому бонзе Иоанну, как они называли кронштадтского батюшку, телеграммы с просьбами помолиться об исцелении безнадежно больных соотечественников.
Отец Иоанн Кронштадтский священствовал 53 года, был митрофорным протоиереем и членом Святейшего Синода, достигнув для лица белого духовенства самого высокого положения. Кроме того, он был обласкан царской фамилией, вхож к трем императорам: Александру II, Александру III и Николаю II, пожалован многими орденами, в том числе тремя звездами: Св. Анны, Св. Владимира и Св. Александра Невского.
Но по происхождению кронштадтский батюшка не принадлежал к сильным мира сего, а родиной его было местечко, которое прославилось только благодаря его заслугам.
Он родился в далекой Архангельской губернии, в бедном селе Суре, расположенном на берегу живописной реки Пинеги, в 500 верстах от Белого моря. В этом диком, суровом и малонаселенном краю в древние времена процветало русское монашество. Здесь, на Севере России, прославились своими духовными подвигами св. Трифон Печенгский, Зосима и Савватий Соловецкие, Герман Валаамский и Кирилл Белозерский. С течением времени стремление к подвижничеству стало ослабевать, охладело и усердие русского человека к святым обителям. Многие малые монастыри на Севере прекратили свое существование и превратились в приходские храмы с нетленно почивающими при них мощами угодников Божиих.
У бедных супругов Феодоры и Илии Сергиевых 19 октября 1829 года родился мальчик, на вид такой болезненный, что родители поспешили в тот же день окрестить его, дав имя Иоанн в честь св. Иоанна Рильского, подвизавшегося на Балканах. Слабенький ребенок быстро окреп и стал здоровым.
Когда мальчику было шесть лет, однажды в горнице он увидел ангела, блиставшего небесным светом, и сильно смутился. Но ангел успокоил его, сказав, что он его Ангел-хранитель, всегда стоящий окрест Иоанна в соблюдение, охранение и спасение от всякой опасности на протяжении всей жизни.
Мальчик Ваня постоянно ходил с отцом в церковь. Отец служил псаломщиком в бедном деревянном сельском храме, где даже богослужебные сосуды были оловянные. Ваня полюбил церковные службы и богослужебные книги и под влиянием родительского воспитания сделался послушным и благочестивым. Мать — простая, но твердой веры женщина, с детства и до самой смерти была для прославленного священника огромным авторитетом.
После окончания архангельского приходского училища он был переведен в семинарию.
В семинарии Иван Сергиев был старшим над архиерейскими певчими, самой некультурной, распущенной, пьяной частью бурсы. Выдержки требовалось много… А следовало запастись знаниями, хотя было еще неизвестно, к чему придется применить их. Кончил семинарию первым учеником. За блестящие успехи Иван Ильич Сергиев был принят на казенный счет в Санкт-Петербургскую духовную академию. Произошло это в 1851 году, и в том же году умер его еще не старый отец. Мать и сестры остались на попечении молодого студента.
Управление академии предложило Ивану Ильичу занять должность писаря в канцелярии за девять рублей в месяц. Весь свой скудный заработок он отсылал домой. Письмоводительское место дало, кроме жалованья, еще и уединение. У студента появилась «своя» комната — благо, которого были лишены остальные. Эта комната стала местом первых молитвенных и подвижнических трудов праведника.
Студент Иван Сергиев очень любил гулять в академическом саду и там размышлять и молиться.
На природе во время молитвы снисходят на молодого человека пророческие видения.
Привычка совершать молитвенное правило под открытым небом сохранилась у него на всю жизнь. Беседовал он и с товарищами на высокие темы, в частности о привлекавшей его на старших курсах мечте стать миссионером в далеких странах, например в Китае.
Особых, настоящих друзей у Ивана Сергиева не было. Театров и вечеринок он не посещал, все свободное время посвящал чтению. С благодарностью вспоминал отец Иоанн годы, проведенные в академии:
«При слабых физических силах я прошел три школы: низшую, среднюю и высшую, постепенно образуя и развивая три душевные силы — разум, сердце и волю. Высшая духовная школа имела на меня особенно благотворное влияние. Богословские, философские, исторические и разные другие науки, широко и глубоко преподаваемые, уясняли и расширяли мое миросозерцание, и я, Божией благодатью, стал входить в глубину богословского созерцания…»
На последнем курсе академии Иван Сергиев отказался от своей мечты стать православным миссионером среди язычников. Он понял, что в христианском просвещении сильно нуждается и его родной народ. Несколько раз студент Сергиев видел пророческий сон: отчетливо являлся незнакомый собор, в алтарь которого он, священник, входит северными и выходит южными вратами. Посетив в первый раз кронштадтский Андреевский собор, Иван Сергиев сразу узнал в нем храм, увиденный во сне. Он понял, что Промысел Божий зовет его к пастырской деятельности.
И так случилось, что после окончания академии Ивану Ильичу Сергиеву предложили место священника в кронштадтском соборе в честь св. апостола Андрея Первозванного. Сбылся его пророческий сон.
Ключарь собора протоиерей Константин Несвицкий по старости должен был уйти на покой, и, по обычаю того времени, наиболее желанным его заместителем мог бы стать человек, согласившийся жениться на его дочери. Иван Сергиев познакомился с Елизаветой Константиновной, сделал ей предложение и после окончания академии обвенчался с ней.
Брак этот был из ряда вон выходящим. Супруг, твердо решившись всем своим существом служить Богу и страждущему человечеству, уговорил супругу остаться девственниками. Молодая женщина не сразу согласилась всем сердцем принять на себя этот великий подвиг тайного девства. Она даже обращалась с жалобой к митрополиту Исидору, который вызвал отца Иоанна и с угрозами уговаривал его иметь общение с супругой. Но отец Иоанн не соглашался и в конце концов сказал: «В этом есть воля Божия, и вы ее узнаете». И как только он вышел от митрополита, владыка сразу же ослеп. Тогда он вернул отца Иоанна и стал просить прощения и исцеления и немедленно получил то и другое.
После этого случая митрополит вызвал Елизавету Константиновну и уговорил ее продолжать жить девственно. Молодая супруга дала обет до конца дней своих помогать ему в служении Богу и добру.
