Все новые и новые картины проносились перед ее глазами. Критические замечания по поводу ее одежды, уничижительные слова о ее интересах и взглядах, оскорбительное отношение к ее друзьям. Но она вспомнила и хорошее. Они с Камиллой вместе смеются над чем-то страшно глупым; Камилла шепчет ей, что они сестры и будут всегда вместе; случайные комплименты по мелким поводам — приготовленному обеду, свежеотстиранным носочкам; комментарии к ее сочинениям. Она вспомнила, как праздновали достижения Камиллы, третью свадьбу Джерри, радость, когда она уехала. В последующие годы Джиллиан иногда ходила на важные праздники вместе с Камиллой, подменяя в последнюю минуту друзей, которые не появлялись.
Но были и другие памятные события. Первый поклонник, похвалы учителей, появление друзей в колледже, новые интересы, открытие своего таланта. Она вспомнила и переезд в новый дом, который Камилла купила в Северном Далласе, присоединение к ним Джерри и надежду, что они смогут зажить одной семьей. В этом мире сна Джиллиан верила, что ее усилия и победы утвердят ее как настоящего члена семьи. Она пережила и начало дружбы с Денизой, и радость от странных вечеринок Уорли. Она чувствовала, как будто ее одновременно сжимает и растягивает в попытках подстроиться под разные стороны ее жизни. Наконец она разбила кокон, в который была заключена, и ушла от Камиллы.
И только тогда ее сонный мозг стали терзать истинные кошмары. Тела ее родителей, лежащих на берегу, и черные бушующие волны возникли перед ее внутренним взором. Джерри, напиваясь после второго развода, ругала и обвиняла ее. Камилла вопила, что Джиллиан совершенно безрукая, и швыряла не подшитое платье ей в лицо.
Улыбки и подмигивания Янсена следовали за взрывами ярости и униженными извинениями. Джиллиан зажимала уши, пытаясь укрыться от скандалов между ним и Камиллой. Ей приходилось терпеть липкие прикосновения его грязных взглядов, обреченно выслушивать излияния Джерри. Она страдала от злобных взглядов Камиллы и ее беспочвенных обвинений, просыпалась в темноте собственной спальни от звуков пьяного дыхания Янсена и его трясущихся рук, пытающихся открыть дверь. За запертой дверью его голос обещал и умолял, потом появлялась Камилла и вопила на нее, а Джерри постоянно поддерживала дочь. Телефон бесконечно звонил, трещали и скрипели стены, а Камилла орала, чтобы она заткнулась. Осколки стекла летели ей в лицо, и она ощущала приближение темного, пустого безумия.
Ее ослепила боль, а затем Джиллиан обнаружила себя в темноте комнаты, одна. Нет, в комнате кто-то был. Джиллиан закричала и внезапно оказалась в спасительных объятиях Зака, шепчущего успокаивающие слова.
— Прости, — сказал он. — Я зашел взять чистую одежду и, видимо, разбудил тебя.
Свадьба. Ее постыдное замужество. Проведенная в одиночестве ночь вызвала отчаяние, заполнившее ее душу. Необходимость обманывать дружелюбных людей. Муж, который ее не любит, невозможность уехать и скрыться. Семейная жизнь, к которой нельзя привыкать. Джиллиан высвободилась из рук Зака и откинулась на подушку, придерживая рукой голову, которая болела так, как будто в ней стучали молотки.
— Я… мне что-то снилось.
— Похоже, ничего приятного.
Она моргнула и ничего не ответила.
— Я только хотел выйти за кофе. Тебе принести чего-нибудь на завтрак?
— Нет, не нужно. Я найду что-нибудь здесь.
— Я имел в виду, что принесу что-нибудь для нас обоих.
Джиллиан улыбнулась и привстала.
— Я приготовлю завтрак.
Он мягко толкнул ее на кровать.
— Не нужно ничего делать. Ты сможешь поиграть в хозяйственную женушку попозже, если захочешь, но сейчас тебе лучше поспать.
Джиллиан действительно чувствовала себя измученной. Она плохо спала и предыдущей ночью.
— Я скоро вернусь, — сказал Зак, беря в гардеробе пару чистых носков. — Если ты будешь еще спать, я оставлю еду в микроволновке.
— Хорошо.
Как только он вышел, она повернулась на бок и невидящим взглядом уставилась на вещи, сваленные под окном в кучу. Жестокая печаль затопила ее, и слезы побежали по щекам. Она зарылась лицом в подушку и зарыдала о том, чего не было и никогда не будет в ее жизни.
Зак вышел из квартиры и задумчиво двинулся по коридору к лифту. Он спрашивал себя, будет ли у этой ночи конец, когда первые лучи солнца немного осветили мир. Только тогда он действительно заснул. Сильное утомление одолело, но забытье было коротким, где-то около часа, и неспокойным. Потом его разбудили голодное урчание в желудке и вернувшиеся мысли. Ему было необходимо уйти из квартиры, подальше от женщины, спящей в его кровати. Он принял душ и побрился, тихо и быстро перемещаясь по квартире, но не смог разгладить мятую рубашку. Поэтому ему пришлось забраться в спальню и найти что-нибудь приличное. Он сделал глупость, остановившись и посмотрев на нее.
Джиллиан спала, как и раньше, на боку, подсунув руку под щеку. Все случилось, когда он отвернулся, чтобы вытащить футболку. Она закричала, и этот испуганный возглас заставил его рефлекторно развернуться и поймать ее в свои объятия, желая уберечь от испуга, который сам же и спровоцировал. Она прижалась к нему так же естественно, как и раньше, когда он еще не отказался от нее. Когда он еще не был на ней женат.
Затем она отшатнулась. Тело ее отодвинулось прежде, чем она сама поняла это. Теперь Зак осознал, что был последним глупцом и трусом, отвергнув все, что она предлагала. Нет, он и сейчас не думал, что ему следовало заняться с ней тогда любовью. Это был единственно правильный поступок — не тронуть ее невинности той ночью. Однако надо было сделать что-то еще.
Джиллиан предложила ему преданность, любовь, достоинство и невинность. Если бы он принял все это, ему не пришлось бы провести свадебную ночь в одиночестве. Нет, они бы сейчас лежали вместе, любя друг друга телом и душой, утомленные от удовольствия, а не от мучительных раздумий и сожалений.
Слепой идиот, полный кретин. Муж нежеланный, но необходимый, который слишком поздно понял, что безнадежно влюблен в свою жену.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Они потратили день на перестановку мебели, привезенной накануне, пока не достигли нужного эффекта. Джиллиан соорудила сэндвичи, а Зак приготовил чай со льдом, такой крепкий и сладкий, что Джиллиан пришлось приглушить его вкус лимонным соком. В течение дня напряженность между ними немного рассеялась, так что они стали даже спокойно обращаться друг к другу. Это принесло обоим такое облегчение, что они начали дурачиться. К концу дня Джиллиан ослабела от смеха и от физических усилий. Когда Зак предложил закончить труды, Джиллиан не возражала. Они рухнули на противоположные стороны дивана, перепутавшись ногами, и дружно вздохнули, расслабленно откинув головы и раскинув руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
