дружить. Да и дружбы в детдоме не было – каждый был сам за себя. Мальчишки и девчонки сбивались в группы, но не по интересам, и Валерия держалась в стороне. Она любила посидеть одна в тишине, что-нибудь почитать, и частенько засиживалась в библиотеке. Лера не любила эти вечерние посиделки детдомовцев, на которых обсуждалось черт знает что, куча сплетен и выяснялось кто дальше плюнет и кто больше выпьет. Ей это было не интересно.
Лере многое было непонятно, но задавать вопросы в детдоме, было не принято.
– Шагнешь в жизнь – сама узнаешь, – так говорили ей воспитатели. – Только постарайся до восемнадцати лет ноги не раздвигать. Потом хлопот с тобой не оберёшься.
К пятнадцати годам Валерия, неожиданно для себя, полюбила ухаживать за своим телом. Она не просила купить себе различные крема, накладные ногти, шампуни и прочую ерунду, а, прочитав в книгах о процедурах, использовала только природные компоненты и обходилась без косметики.
С едой было сложнее. В интернате кормили довольно однообразно и практически все воспитанники имели избыточный вес. Лера старалась ограничивать себя и пыталась разнообразить рацион за счёт овощей и фруктов. Благо сад и огород интерната позволяли – воспитанники там работать не стремились, а Лера проявляла усердие. За что и была вознаграждена всяческими салатами, которые кухарки готовили ей в подарок. А зимой нет-нет, да и преподнесут то баночку варенья, то консервированные разносолы.
С успеваемостью в школе у Леры тоже было неплохо. Не сказать, что она отличалась умом и сообразительностью, но хоть в чём-то разбиралась.
Вот чему их не учили в детдоме, так это жизни. Воспитанники варились в интернате, как в супе, закрытом на огне под крышкой скороварки. И выскакивали из него, больше похожие на студень. Недосоленный, крутой и с тонким слоем мяса на дне.
Они совершенно не понимали, как им жить дальше. Устроиться на работу – проблема. Заплатить за квартиру – проблема. Купить еду – проблема. А уж приготовить себе еду – сущий кошмар. Чтобы учиться дальше? У многих даже мыслей таких не было. И далеко не всем попадались опекуны, как Лере – Сергей Евгеньевич.
Федя для Леры стал проводником в этот мир. Порой жестокий и беспощадный. И Лера почувствовала, что этот мир может быть не таким уж и плохим… Если в нём будет сероглазый и странный, но внимательный и, наверное, добрый, пусть и достаточно взрослый… Федя.
**********************************
– Лерка, держись!
Федя резко нажал педаль газа, и «Шевроле» рванул вперёд, взвизгнув покрышками. Инспектор с жезлом едва успел отскочить с дороги, а мужики в черной униформе вынули пистолеты со знакомыми уже глушителями и дружно припали на одно колено.
Федя крутил руль, посматривая в зеркала, и машина завихляла по дороге.
– Ложись! – крикнул Федя, и вместе с криком по кузову автомобиля будто сильно постучали молотком.
С грохотом лопнуло заднее стекло, потом на боковой двери, обдав ноги Леры мелкими осколками. Девушка хотела закричать, но тут в край водительского кресла что-то вонзилось, разодрав обшивку, и она не успела…
От резкого торможения её сбросило с сидения, и она ударилась плечом о ручку двери.
Глава 13
Было больно. Валерия ахнула и, быстро повернувшись на спину, взглянула на водительское кресло. Она больше всего боялась, что с Федей что-то случилось, но его в машине не было. Лера испугалась ещё больше и попыталась влезть обратно на сидение, чтобы посмотреть, где Федя.
Тут кто-то опять ударил по кузову машины будто молотком.
– Лерка, не высовывайся! – послышался крик Феди, а потом частые негромкие хлопки.
Она вжалась в днище «Шевроле» спиной, согнув ноги. Страх колотил сердце, и его удары отдавались в голове колоколом. Лера зажмурилась и не обращала внимания на острые осколки, осыпающиеся, как горох.
Вдруг, дверца распахнулась, и чья-то грубая рука, схватив Леру за шиворот олимпийки, резко выдернула её наружу. Разумеется, вместе с Лерой. Она даже пискнуть не успела.
Оказавшись спиной на земле, девушка, не открывая глаз, попыталась эту руку укусить.
– Эй, ты чего?! – раздался возмущённый окрик Феди.– Глаза разуй!
Открыв один глаз, она увидела недоуменный взор сероглазого супермена, трясшего укушенной пятернёй. Лера попыталась оправдаться.
– Я думала…
– Не надо думать, закрыв глаза. Вставай живее, и бегом вон к тому лесу.
«Опять бежать!» – вздохнула Валерия. – «И когда же это закончится?!»
До леса, по прикидкам Валерии, было чуть больше километра, а поле, которое предстояло пересечь, заросло густой лежалой травой, явно прошлогодней.
Теперь Федя бежал за ней, прихватив из разбитой машины объёмистый рюкзак.
«Интересно, а куда он смотрит на бегу?» – подумала Лера, представляя, как Федя разглядывает её сзади. Она старалась бежать быстро, но получалось плохо – мешала трава, путая стопы.
– Лерка, давай шустрее, – торопил Федя.
И когда уже не оставалось сил, Валерия все же добежала до молодого густого ельника, и рухнула. Рядом упал на спину Федя, тяжело дыша. Сморщившись, сбросил с плеча рюкзак.
– Как неудачно-то, – проговорил он, доставая пластиковую бутылку с водой. – И как я не предусмотрел?!
– Может, скажешь, в чём дело? – Валерия взяла протянутую емкость, трясущимися пальцами открутила крышку.
– Отрезают нас, Лерка, от дороги, – Федя вытер пот со лба и вынул небольшой бинокль. – Очень грамотно отрезают. Будто гонят на кого-то.
Он посмотрел в бинокль сквозь еловые ветки, а Лера глотнула воды.
– Отдых десять минут. Потом оставляем всё лишнее и по ельнику идём вон к тому дому. Идём шустро – времени остаётся в обрез. Далее тормозим машину в сторону столицы, садимся и едем. Ты ложишься на заднее сидение, типа, отдохнуть. Нам бы только пост ДПС проехать на выезде из области.
Лера ещё раз глотнула воды и передала бутылку Феде.
– Я очень устала. У меня уже сил нет, – призналась она. Ноги гудели от напряжения и бега, а внутри тела образовалась безразличная пустота. Одежда, промокшая от пота, противно липла к груди и спине. Образовавшаяся струйка неприятно протекла через поясницу к попе.
– Потерпи, – Федя тоже глотнул из бутылки и подмигнул Лере. – Соберись.
Он достал из рюкзака сложенный бронежилет, протянул. Она скинула олимпийку и с ужасом посмотрела на свою грудь – футболка была темной от пота и прилипла к телу, явив взору торчащие «прыщи». Смотрелось очень некрасиво и не эстетично.
– Снимай, – скомандовал Федя, разглядывая Лерину «красоту».
Она стыдливо прикрылась ладонями и энергично замотала головой, отказываясь. Он поймал ладонями её щеки, погладил стриженные намокшие волосы.
– Девочка моя, – зашептал. – Меньше всего на свете я хочу причинить тебе то, что тебе будет неприятно. Я
