— Так, вы и вы — ткнул я пальцем в пару ближайших — позовите всех. Остальные ждем будет важное объявление. Мужички быстро собрали всех работников фермы.
— Я, как представитель императора, уволил бывшего управляющего — сказал я — своей волей, за доброе сердце, хорошее отношение к зверям, назначаю Лику, как вас по фамилии?
— Да просто Лика, мы тут все бесфамильные.
— Управляющей фермы через неделю, максимум десять дней я вернусь. К тому времени все, я повторяю все звери должны быть здоровы, обихожены, счастливы и улыбаться — сказал я.
— Всем все понятно? Зарплата повышается на два золотых, работайте.
Я отошел поманив Лику с собой.
— Не спеша собрать сведения обо всех служащих сможешь? — спросил ее.
— Думаю да.
— Давай у тебя есть десять дней. Кто животных обижает мне сообщишь. Сам сука, в клетку пойдет. Всё у меня дела, жди через десять дней. Если будут какие проблемы, свяжешься вот с этим человеком, его зовут магистр и барон де Кирстен обычно он в императорском дворце. Позвал Кирстена оставь ей координаты штабных, на всяких случай. Повернулся и ушел. Вышли за ворота. И стали ждать Кирстена.
— Ты не дипломат, Алекс — сказал канцлер.
— Вот совсем почти, но зато я могу морду набить — усмехнулся я.
— Это да, тут ты мастер — тоже раз улыбался канцлер.
Кирстен пришел минут через десять.
— Что старик, понравилась девушка? — усмехнулся я Кирстену.
И тут наш несгибаемый Кирстен покраснел, да не просто, а как рак вареный, мы с канцлером заржали, а Кирстен прибавил ходу и смылся вперед.
— В общем хорошо провести время со своими офицерами — сказал канцлер — десяток гвардейцев останется с тобой.
— Да зачем, я прекрасно могу за себя постоять — ответил я.
— Они не тебя защищать будут, а окружающих от тебя — посмеялся канцлер.
— Долго не задерживайся, помни — завтра самый важный день в жизни и не только в твоей. Канцлер пришпорил коня и пустил в галоп десяток гвардейцев ровно отделились от отряда и устремились за канцлером.
— Ну что народ, едем бухать — сказал я.
— Ура герцогу де Вильяру, оставшийся десяток окружил меня и мы помчались к штабным. Мы уже час были у штабных, весь штаб собрался выпить за господина.
— Нет, Штейн, вот ты представь себе, с неба на тебя несется громадная туша грифона, ты думаешь это главная опасность, а нет только ты отряд построил, только они прицелились как в них бабах — выстрел.
— Выстрел?
— Угу, это мое новое заклинание.
— Ага, я видел как герцог это на патент показывал, ух крепостную стену насквозь пробивает.
— Да ладно.
— Точно, я тоже видел.
— И я.
— И я.
В общем посидели весело, Кирстена я кстати отпустил. Зацепила его Лика. Ну а мы посидели, поспорили, поговорили, выпили весь запас штабных. И когда народ начал засыпать за столом, я понял, что пора валить. Напомнив, что завтра всех жду, мы как то сели на лошадок и каким то макаром доехали до замка.
Глава 11
В замке нашему виду обрадовались тут же сообщили Вите — стукачи. Но мне было уже вообще то все равно. Я в коем то веке нормально по бухал. Ни о чем не думая. Кто нес меня в постель, кто раздевал и укладывал, эти вопросы остались за кадром. Последний день холостой жизни плотно срывала алкогольная пелена. Ну и фиг с ним, зато я зверушек спас.
— Нас утро встречает прохладой, — пропел я, когда мне на голову вылился кувшин холодой воды. Вита была в ярости, я такой ее не видел еще.
— Это какой еще девке ты защиту обещал? — орала моя наречённая.
А дело яйца выеденного не стоит. Какой, то придурок начал хвастать с спьяну какой у них герцог классный мужик. Ну и постепенно в десять раз, преувеличив, поведал моим дамам как я поспорил с управляющим фермой, как грохнул придурка, точнее сжег, как встретил и назначил Лику новой управляющей. Вот только дебил забыл сказать, что там Кирстен свое счастье нашел. Во общем если бы не канцлер, накрылась бы моя свадьба медным тазом. До него дошли слухи творящемся в моем тихом углу беспределе и он тут пришел мне на помощь. Правда ржал гад как его конь, но зато меня от несправедливой кары спас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Во общем Вита все утро дулась, толи на меня, толи на себя. А я пустил слух, что если найду придурка, что выдумал историю с грифонами, отрублю на хрен хозяйство под корень и тем же грифонам скормлю. В общем он теперь от меня прятался, Вита дулась, канцлер ржал надо мной. Ну ладно, зато все при деле, всем весело.
Время шло, пора было одеваться, а у меня костюма то нет, за все мои шмотки мои красавици отвечали и счас они демонстративно делали вид, что не приделах. Я позвал канцлера, объяснил ситуацию на что он, подумав, махнул рукой типа — ну и хрен с ними, приказал принести вина и сообщить императору что мы у меня и ждем его. Когда пришел император канцлер быстренько вел его в курс дел, они теперь уже вместе ржали, а я остался без костюма, без невесты, без свадьбы.
В общем взяв вино, я начал наливаться до бровей. Через полчаса мне уже было все равно, костюм, свадьба, ааа забей. И все бы хорошо но все испортил Кирстен, вот пригрел змею на груди. Он ввалился когда мы тут обмывали упущенные возможности, в двух словах понял в чем прикол, незнаю где, но он отловил ту крысу, что все это начала, под угрозой отдать его мне приволок к Вите и потребовал, что тот дебил все подробно, на трезвую рассказал. Девчонки ужаснулись той чудовищной несправедливостью которую они чуть не натворили, пошли ко мне.
Но тут их ждал сюрприз, когда они увидели наши счастливые рожи то начали верещать пытаясь свалить вину на нас, на что я заявил, что ничего не знаю, свадьбу ты сама отменила, костюм мне так и не принесла и в общем мы канцлером и дядькой пойдем еще вина попьем. Охреневшая от такой ситуации Юлька рванула за костюмом, крывшая меня всеми словами Вита за Кирстоном, а мы счастливые и умиротворенные продолжали напиваться. Кирстена Вита нашла, но он мужик, наш человек, сказал что Вита сама виновата и он в планы господина — то есть меня, а тем более императора и канцлера не полезет. Мол, ему еще голова не жмет.
До одиннадцати, то есть назначенного времени осталось где то с полчаса я обвел своих собутыльников взглядом и понял, что пора. Возложив руки на голову императора я пустил силу, императора слегка покачнуло, но глаза стали трезвыми, потом тоже проделал с канцлером. Когда вернулась Юлька и Вита мы пили кофе и обсуждали порядок цен на грифонов. Надо было видеть их глаза, минуту назад мужики лыка не вяжут, а через минуту цены обсуждают. Я переоделся в свадебный костюм, император и канцлер сделали тоже.
Все это не говоря не слова. Дальше мы с канцлером вышли в место церемонии. А император ожидал дочь, которою ему вести для передачи мне. Судя по веселым глазам канцлера, ему все это очень нравилось мне совершенно не хотелось ссориться с Витой, но проучить ее было нужно. Потому мы ждали невесту с отцом.
Дело в том, что в этом мире распространены свадебные клятвы, потому я хотел потребовать от Виты клятву никогда, никого не слушать, кроме мужа. Потому что если я захочу — я изменю, но чтобы я не захотел моя жена должна верить в меня.
Во общем удалось, Вита была очень красива, это дикая, южная красота в сочетании с необузданным нравом, мне северянину, очень нравилась. Но я все равно подсунул ей клятву и с холодным видом слушал как она в полный голос, усиленный магически, на весь город, считай на всю империю произносит клятву верности. Со своей стороны я клялся любить, защищать, оберегать. Во общем когда с клятвами было покончено. Нас поженили по всем правилам этого мира. Отец невесты взял свидетельство о браке, а мы обменялись кольцами, кольца были не простые, а магические, моё фиксировало, что я муж — её что жена. Разводы тут не практиковали.
В общем все, кончилась моя холостяцкая жизнь. Дальше начался прием по случаю свадьбы. На котором было объявлено, что магистр де Вильяр, герцог Алекс де Вильяр де Сен Грэм и его жена герцогиня Витольда де Вильяр де Сен Грэм образуют первый имперский род и ставятся первыми наследниками престола. Вследствие чего ко всем прочим титулам прибавляется звание принца Алексу де Вильяру де Сен Гэму и соответственно, принцесса Витольде де Вильяр де Сен Грэм. Младшая сестра, основателя рода Алекса де Вильяра — Юлия де Вильяр, приравнивалась к званию принцессы. Юлька смотрела на меня сияющими глазенками, счастья было море.
