Подступив поближе, лэрд уперся ладонями в ограду колодца по обеим сторонам от девушки.
– Я предложил Меган несколько других мест, но она не захотела. По-моему, ей абсолютно все равно, что ее заменили на этой должности.
– Она думает, что может просто жить в Данкерне и вообще не работать?
– Нет, она сейчас помогает в пивной. – Адэр улыбнулся, увидев, как изумилась Роуз. – Похоже, Меган владеет одним искусством. Как сказала мне Сорча, девчонка проводит на спине больше времени, чем мертвая пчела. Сорча считает, что Меган намеревается заработать несколько монет тем, что до сих пор отдавала даром или почти даром.
– О господи! Гризель будет недовольна! Так вы пришли сказать мне, что мой план удался и что мне больше не нужно готовить вам еду?
Роуз тихонько вскрикнула, когда лэрд вдруг обнял ее, чтобы поцеловать.
– Ах, Адэр!..
– Но мне нужен всего лишь один-единственный поцелуй. Только для того, чтобы показать тебе, как я благодарен за то, что не позволила мне голодать.
Едва она открыла рот, чтобы заверить Адэра, что простого «спасибо» будет достаточно, как он принялся ее целовать. И Роуз тут же забыла о том, что хотела оттолкнуть лэрда. Она обняла его и ответила на поцелуй.
– Так-так, а это… должно быть, новый лэрд!
Жизнерадостный голос тетки так напугал Роуз, что она едва не свалилась в колодец – к счастью, Адэр ее поддержал. Но девушка тотчас отстранилась от него и, став рядом, представила его тетке.
– Хорошо, что Роуз больше не живет одна в коттедже, – заметил Адэр, решив, что женщины Кит почти не стареют – Мэри до сих пор была красива.
– О, Роуз никогда не была здесь одна, – пробормотала тетушка.
Адэр решил проигнорировать эти слова и взглянул на стоявшую рядом с Мэри Мег.
– Девушка, я встретил твоего отца в деревне, и он просил передать, чтобы ты пришла домой. Он жалеет, что пробыл в отлучке дольше, чем собирался. Но он жив и здоров.
Адэр едва заметно улыбнулся, когда Мег пробормотала, что очень всем благодарна, после чего умчалась.
– Она уже начинала волноваться из-за отца, – пояснила Роуз.
– Он этого и боялся. Он также просил меня передать большое спасибо за то, что заботились о ней во время его отсутствия.
– От нее было больше помощи, чем помех, – заметила Роуз.
Мэри утвердительно кивнула.
– И она питает к саду искренние чувства.
– Это один из лучших садов, что я когда-либо видел, – заверил Адэр. – Соединяет красоту с пользой.
– Но в нем есть и нечто большее. Неужели не чувствуешь этого, а, парень? – спросила Мэри.
Роуз вздохнула, сообразив, что тетка собиралась вовлечь Адэра в разговор о магии. Возможно, не так уж это и плохо – быть откровенной и говорить правду в лицо, но она жалела, что тетка не предупредила ее об атаке на лэрда. Поскольку же Роуз еще не пришла в себя после поцелуя Адэра, ей не очень-то хотелось вступать в спор. И она не была уверена, что тетка имела право называть лэрда «парнем».
– Это очень мирное и спокойное место, – уклончиво ответил Адэр; он стал подозревать, что по сравнению с теткой Роуз покажется абсолютно неверящей в магию.
– Какой упрямый парень… Конечно, твоему отцу было все равно, но тебе ведь не все равно, верно?
– Моему отцу не слишком нравились неприятности, связанные с этим садом.
– Но он хорошо знал, что не Роуз-коттедж был причиной всех неприятностей, – возразила Мэри.
Адэр взглянул на Роуз и увидел, что та наблюдала за ним с какой-то странной грустью в прекрасных глазах. Если он немного продвинулся вперед, уговаривая ее отречься от всех глупостей, связанных с магией, – то Мэри Кит все испортила. И это его рассердило. Он решил, что должен уйти, но не прежде, чем заставит эту упрямицу понять, как велик риск, на который она пошла, подвергая опасности себя и племянницу.
– Не важно, где начались неприятности, когда они уже стучатся в твою дверь, – проворчал он.
– Это хорошо, что ты заботишься о благоденствии девушки.
Адэр решил, что тетка Роуз – одна из тех женщин, которые могут заставить мужчину искать забвения в пьянстве.
– Вы отказываетесь видеть истину, – заявил он.
– О, я часто вижу истину. – Мэри улыбнулась. – Говорят – даже слишком часто. Беда в том, что ты отказываешься признать, что бывают вещи, находящиеся за пределами здравого смысла, – то есть то, что не всегда можно объяснить. Ну же, скажи, что не чувствуешь чуда этого места, не ощущаешь его в Роуз. Ведь это – магическое, волшебное место, мой храбрый мальчик. И ты можешь корчить гримасы, бормотать ругательства, сыпать проклятьями и ворчать сколько пожелаешь, но этого факта не изменит ничто.
– Говорить о магии и о фактах одновременно – это глупость. И глупо вообще упоминать о магии. Такие разговоры порождают страхи, мистрис Кит. Темные безумные страхи… И если будете продолжать плевать в глаза правде, то вам это очень дорого обойдется.
– Женщины Кит из Роуз-коттеджа сталкивались с неприятностями и раньше, но всегда побеждали.
– Прекрасно! Продолжайте в том же духе и обрушите беды на свои головы. Только не ожидайте, что я буду тушить огонь, который люди зажгут под вашими ножками.
Глядя вслед Адэру, выходившему из сада, Роуз прикусила язык, чтобы не позвать его обратно – в каждом движении лэрда чувствовалась ярость. Она понимала, как была близка к тому, чтобы отказаться от своего наследия, однако прекрасно знала: было бы глупо настолько хотеть этого мужчину, чтобы ради него изменить самой себе.
Перехватив полный тревоги и сочувствия взгляд тетушки, Роуз поняла, что выглядела так, словно в любую секунду могла разразиться слезами. И ей действительно хотелось плакать.
– Что ж, вот все и решилось, не так ли? – прошептала она.
– Нет, дитя мое, это всего лишь спор, – покачала головой Мэри.
– Он очень сердит, тетя.
– Да, верно. И не раз еще рассердится, пока не придет в себя. Он очень упрям. Понимает, что еда из нашего сада помогла ему исцелить сердце и отогнать мрачные воспоминания, которые он привез из Франции, – но все равно не признает это магией.
– Откуда ты узнала о его душевных ранах?
– Шрамы до сих пор еще видны, девушка. Пройдет немало времени, прежде чем он будет полностью свободен, но теперь он хотя бы спит по ночам. Причем все это – благодаря еде из твоего сада, и он прекрасно все сознает.
– Но не хочет, чтобы это была магия?
– Когда-нибудь он признает это. Когда-нибудь признает.
– Может быть. Как ты сказала, он очень упрям, – вздохнула Роуз. – Пойду, пожалуй, погуляю.
– Да, прогулки очень хороши, если нужно как следует подумать. Куда ты пойдешь?
– К реке, к восточной границе нашего участка. Мне кажется, неплохо бы войти в воду.
