Сначала я не понял, что предстало моему взору. Подлетев поближе, почувствовал, как завис в окружающем пространстве, будто удобно устроившись в мягком облаке, так и не долетев до дна пропасти.
Огромный кристалл, паривший в воздухе и полыхающий языками Мглы, напоминал ледяную глыбу, в которую было заключено тело «хумана». Искажённый в беззвучной ярости рот открылся, и я уже вблизи услышал пробирающий до нутра вой, в котором не было ничего человеческого.
Так мог кричать монстр, отчаявшийся, попавший в волчью яму, корчащийся на острых кольях и совершенно обезумевший от боли.
Длинные сальные волосы были спутаны, а в его закатившихся глазах не было намёка на разумность. Я даже не был уверен, видит ли он нас сейчас. Сквозь сковывающий его могучую фигуру кристалл, я рассмотрел ужасные раны, которыми было покрыто тело варвара.
Взгляд уловил лёгкое движение внутри прозрачной глыбы. Она была монолитная только снаружи, оставаясь внутри подвижной, причиняя «хуману» страдания, бередя его незаживающие раны и продолжая при этом наносить новые.
С удивлением я понял, что кожный покров абсолютно нагого варвара всё ещё пытался регенерировать, будто боролся с губительным воздействием глыбы, державшей его в плену.
— То, что ты видишь — следствие предательства, — сухо произнесла Тиамат, — Он… — её последние слова снова потонули в рёве бывшего Первожреца.
— Из-за него ты оказалась развоплощена?
— Он был только пешкой в их руках, — покачала головой богиня. — Поддавшись на сладкие посулы, он сумел передать часть моей силы другому божеству, отказавшись от меня. Именно Рагамар был первым камешком, после которого последовала лавина моего низвержения, — богиня почти по-человечески вздохнула, продолжив свой рассказ.
За эти несколько минут я узнал о божественных раскладах сил больше, чем за всё время нахождения в «Даяне I». Выходило так, что абсолютно у каждого божества имеется собственный план. Эдакий карман, сотканный из божественной энергии, подпитываемый праной. Никто из богов не может получить доступ к чужому плану.
В случае опасности, боги могут укрыться там, существуя бесконечно долго, пока поток энергии, получаемой от своих почитателей, не иссякнет. Именно от этого потока и отрезали Тиамат, начав тотальную зачистку хаоситов. А после того, как её собственные запасы ушли на поддержание плана, она осталась без сил, успев выбросить в мир Искру. Спрятав её на просторах Гарконской Пустоши, обессиленная, она направила на поддержание своей сущности последние крохи.
Балансируя на грани около пяти веков, Тиамат не сошла с ума, упорно цепляясь сознанием за свою цель. Цель — вернуться!
Она всё-таки успела дождаться меня, получив назад свою Искру, а проснувшись от многолетнего сна — обрела маленький, но стабильный поток праны, который я, как Первожрец, продолжал медленно, но уверенно увеличивать. Это её и спасло.
Сейчас богиня уже могла за себя постоять и не была той слабой богиней, как в начале, но продолжала действовать осторожно, не вступая в конфронтацию с остальными божествами.
— Но сейчас, пока ты слаба, — замялся я. — Они могли бы тебя снова… того.
Молчание длилось больше минуты. Тиамат не спешила с ответом, задумавшись о чём-то, а я не собирался повторять вопрос, продолжая рассматривать жуткое и одновременно не позволяющее отвести глаз зрелище: кристалл с заключённым в его плен Рагмаром.
— Да, они могли это сделать, — наконец раздался голос богини, когда я уже подумал, что ответа на этот вопрос не получу. — Но удобный момент им не представился, а после того, как ты с друзьями попал на Кладбище Ордена — им стало резко не до этого.
— То есть, — начал понимать я, — ты поэтому не стала мне запрещать? Тебе было это нужно? Но зачем выпускать, по сути, конкурента?
— Выпустить в мир Ариэла… Это было ужасно неправильное, но, в то же время — единственное правильное решение, — глухо сказала богиня.
— Но кто он, демоны задери, такой?
— Он тот, с чьей помощью сразили меня. Тот, у кого хватило в одиночку сил на это… Тот, кто переманил моего Первожреца, позаимствовав у него часть моих сил. Он второе божество Хаоса, которого, как и меня обманул существующий пантеон. С его помощью разделались со мной, а потом — пришёл его черёд.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
От её голоса резко похолодало, так как сказано это было настолько мрачно, что стало ясно: когда возродится Ариэл — этот мир ждут большие перемены.
— И если мне ближе Порядок, то Ариэл воплощение Хаоса разрушающего. И боюсь, что Миардель потеряла контроль над ситуацией в тот момент, когда в дело включились Ллос и Мистик.
Слушая этот ворох свалившейся на меня информации, стало понятно не всё, но многое, из чего можно воссоздать разворачивающуюся в мире картину, мелкие, но важные детали, доселе бывшие от меня скрытыми.
— Получается, что Миардель вовсе не помогала Ариэлу захватить божественный алтарь в Цитадели Стали. Не для этого Орден Длани объединился с ведьмами?
— Да. Она наоборот собиралась этому воспрепятствовать, — подтвердила мои догадки Тиамат. — С его приходом, её и Тармиса не ждёт ничего хорошего. Именно поэтому она позволила тебе попасть туда, подослав к тебе своего Эмиссара. Подозреваю, что только Ллос, как всегда, сумеет выкрутиться. Только со всем этим ты совершенно упустил из виду один момент, — печально сказала она.
— Что за момент? — насторожился я.
— Тот кристалл, который у тебя был. С заключённой сущностью «Теневого мастера».
— А что с ним не так?
— У тебя осталось всего одно применение, после чего его дух обретёт свободу. Ты правильно сделал, что убил безумную Дж'Имасро, вот только нужно было сделать это самостоятельно, а не использовать того, кто унаследует после смерти богини её личный план.
— А если бы я… — пронзила мозг догадка
— Нет, — рассмеялась она, поняв о чём я первым делом подумал. — Ты бы не стал богом. Он тоже не станет, но шансы есть, причём большие. И ты тому причина. Сущность бывшего Мастера формально не нарушила твой приказ, но немного схитрила. Вся энергия Дж'Имасро досталась мне, кроме той, из которой был соткан её личный план. Но не переживай, ты не застанешь рождение нового божества. Ваш век слишком короток. Но тебе нужно будет вернуться в Орден Отражений, как можно скорее. Есть одно дело, с которым кроме тебя никто не справится.
— И что это за дело?
— Нам пора обзаводиться собственным Эмиссаром, — загадочно улыбнулась Тиамат, но из-за отсвета кристалла, улыбка вышла жутковатой.
Я же сейчас мог думать только о потерянных «плюшках», которые мог бы обрести за это деяние, пропустив мимо ушей о возвращении на «место былой славы». Блин, даже не представляю размер того, что могло бы выпасть, хотя понимал, что в тот момент не мог поступить по-другому.
— Как я уже пообещала, свою награду ты получишь, — загадочно улыбнулась Тиамат, неожиданно взяв меня за руку. — Но, чуть позже. А сейчас нам пора возвращаться.
— А почему ты его не убьёшь? — внезапно спросил я. — Я прекрасно понимаю, что предательство — плохо, а милосердие слишком ценно, но всё же?
— Ты, когда ловишь вора, укравшего твои деньги, что тебе важнее? Наказать покусившегося или вернуть то, что он украл.
— Наверное, и то — и другое.
— Ты сам ответил на свой вопрос, — Тиамат пожала плечами. — Если я заберу своё — он умрёт. И это будет слишком легко за то, что он совершил, — совсем другим тоном закончила она.
Я прекрасно понял, что смысл, который она вкладывала в ответ был другим, но сейчас не казалось, что эта была завуалированная угроза. Скорее простое предупреждение, должное заставить меня задуматься.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Не зря же ей было важно, чтобы я увидел всё собственными глазами, получив объяснения от Тиамат, которая-то и объясняться была не обязана.
Наверное, в понимании божеств, это было сродни оправданиям домашнему коту, коему ты случайно наступил на хвост. Это был несомненный шаг доверия со стороны богини. Первый крохотный шажочек, который, наверняка, не делало ни одно божество этого мира.
