- По крайней мере, она сама считала себя замужем. Видишь тёмные пятна на платье? Это след от приклеенного к ткани на рыбий клей жемчуга. После замужества его с таких платьев снимают. - Рассказала я.
- Завтра нужно поговорить со Стефаном. Прям пусть вспоминает любую мелочь, любые подробности. - Решил муж. - Что ты так на меня смотришь?
- Кольцо Цапель. Помнишь? - напомнила я.
- Сложно забыть, - показал он мне свою руку.
- Рихард, я тогда тебе не всё сказала. Такие кольца, родовые, клановые, садятся по руке, если это не брачный обряд, тому, кто имеет право их носить! - призналась я. - И я не могу понять, как ты мог получить право на такое кольцо, если твой отец, ребёнок от первого брака твоего деда?
Глава 27.
- Ты зачем опять Хранителей обижаешь? - спросил уже ночью Рихард, путаясь пальцами в моих волосах.
- Опять жаловались? - хмыкнула я, потеревшись носом о его грудь.
- Налетела, унизила, оскорбила... Весь список твоих злодеяний перечислять? - усмехнулся муж.
- Хорошо, я исправлюсь. В следующий раз тихо подкрадусь и шмякну посохом по затылку. - Проворчала я, садясь на кровати. - Нет, это уму непостижимо. Как можно настолько ненавидеть то, чем ты занимаешься и так злобно относится к собственному ученику!? И это притом, что Нильс очень жадный до знаний мальчишка и схватывает буквально на лету! Но вот с историей ордена и древним языком одни проблемы.
- Может просто Нильсу это не дано, вот и не усваивает. - Вздохнул Рихард.
- Каак интерееесно! - протянула я. - Значит, стрельбу из лука и всякие ваши хитрости с клинком он усваивает. Историю драконов и землеведение запоминает, едва наставник успевает договорить. И язык кстати тоже! Наставник Олаф несколько занятий отдал, рассказывая о древнем языке, читая на нем стихи и что-то рассказывая о прошлом мире. Но стоит начаться занятиям с этой злобной лысой пиявкой и всё, Нильс сразу неспособный и необучаемый. По-моему, дело не в Нильсе! Да даже от ваших игр во время прополки сорняков, когда вы учили какие-то слова на древнем драконьем, толку было в разы больше, чем от этих занятий. От них у ребёнка только голова болеть начинает. Слушай, а может ты сам и научишь сына вашему языку?
- Уже думал об этом. У меня явно больше терпения по отношению к собственному сыну, чем у Хранителей. - Закинул руки за голову Рихард. - Но Саяна, будь осторожнее. Если мои подозрения верны, то Хранители уже смогли однажды погубить Птицу в этом замке. И судя по всему, моего деда. А если принять во внимание попытку приписать драконье бешенство Эдгару Чёрному, эта история с вовремя наступающими приступами у них хорошо отработана.
- И что делать? - расстроилась я.
- Я хочу узнать, что тогда произошло на самом деле. И уже с доказательствами задать орденам вопросы. Поэтому потерпи, пожалуйста. Не рискуй. - Попросил муж.
Об этой его просьбе я усиленно напоминала себе ещё два дня.
- Леди Саяна! - окрикнул меня капюшононосец. - Вы не знаете, где находится ваш пасынок?
- Мой сын должен сейчас находиться на занятиях с вами. Где-то час назад у него должны были закончиться уроки по древнему языку и начаться ваши, по истории ордена. - Сложила я руки на груди.
- Я немного задержался, и в комнате мальчишки не оказалось, - зло выплюнул Хранитель.
- Немного? Час прошёл! А потом вы бы решили оставить сына после занятий, потому что он якобы не усваивает? И вы хоть представляете, что уже могло случиться за этот час, когда вы лично отвечаете за здоровье и безопасность ребёнка? Я обязательно доведу эту ситуацию до сведения моего мужа, - пообещала я, наблюдая, как растерялся капюшононосец.
- О, Нильс! - раздался за моей спиной голос наставника Олафа.
- Нильс? Где? Мы как раз выяснили, что уважаемый Хранитель потерял ученика и обсуждаем, насколько это понравится лорду! - поспешила я намекнуть наставнику о ситуации.
- А я услышал имя... Мне кажется, что я видел его некоторое время назад, и он направлялся в сторону ристалища. Там как раз начинал заниматься лорд Рихард. - Всё понял и выкрутился наставник Олаф. - Пойдёмте, брат, я вас провожу. Поищем мальчика.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Судя по взбешëнному взгляду, Хранитель явно хотел мне что-то сказать, но сдержался. Наверное, язык прикусывал, не иначе.
Выждав некоторое время, я отошла к лестнице, по которой поднимался наставник Олаф, и подняла взгляд наверх.
- Нильс, - улыбнулась я мелкому прогульщику.
Он, радостно улыбаясь, замахал мне рукой в ответ.
- И как ты туда забрался? - разглядывала я мальчишку, сидящего в перекрестье балок над окном.
- Сейчас покажу, - он упёрся руками в стены узкой оконной ниши, потом так же расставил ноги и, перебирая ими, как паученок, спустился вниз. - Раньше так не мог, не дотягивался. А сейчас уже вырос!
- Это точно. И куда мы с тобой теперь пойдём? - спросила я его.
- В потерянный сад! К озеру! - схватил он меня за руку.
Я посмотрела в окно. Такие солнечные и тёплые дни уже становились редкостью, осень всё чаще дышала холодом. Жалко терять такой день!
- Пойдём, только незаметно! А то поймают и заставят зубрить про орден! - предупредила я Нильса.
- Мы что? Сбегаем? Вместе? - зажглись озорством глаза сына.
- А то! Я с сёстрами тоже сбегала с уроков. Знаешь, как умела прятаться от наставниц княжна Яромира? - улыбнулась я.
- Это которая стрелять умеет и лорда Эдгара спасла? - тут же показал, что он не только слышит, что говорят вокруг, но и умеет сопоставлять услышанные обрывки разговоров, Нильс.
- Именно. Так что осторожно, вдоль стеночки и держимся в тени, - посоветовала я.
Именно так, совершенно незамеченными, мы добрались до сада. Правда, надо отдать должное, дозорные, видя какие мы незаметные, старательно отворачивались от нас в другую сторону и старались не смеяться. Замку наша забава тоже, похоже, понравилась, потому что тень от стен падала именно там, где мы пробегали. Даже там, где её только что не было. Сложнее всего нас не замечать и не смеяться было Лиону. Проводив нас до входа в сад, он уселся у стены на солнышке и задремал.
Переступив границу сада, мы с Нильсом выпрямились и рассмеялись, довольные собой и своей шалостью. В укромном из-за склонившейся до самой воды старой ивы месте, мы растянулись прямо на земле, среди толстого слоя жёлто-красной листвы. Мы часто здесь были в последние дни. Настолько часто, что лебеди на нас практически не обращали никакого внимания и спокойно учили молодняк летать, раз за разом отрываясь от воды. У птенцов ещё не получалось. Они только заполошно били крыльями по воде.
- Нууу же, давай! - переживал Нильс за одного из птенцов.
Остальные уже сдались и уплыли вслед за родителями, а этот всё пытался раз за разом. И то ли крылья сработали правильно, то ли переживания Нильса заставили небо сжалиться над лебедëнком. Но птенец оторвался от водной глади и пролетел полный круг над озером, под радостные крики Нильса, кряканье братьев и шорох крыльев отца, взлетевшего вслед за сыном и летящего с ним рядом.
- У-у-у! Получилось! - выдохнул, упав обратно в листву, Нильс и вдруг всхлипнул.
- Ты чего? - спросила я.
- Тоже так хочу... С папой. Это же папа был, да? - ответил он.
- Да, это был самец. - Только и могла, что кивнуть я. А что я могла ещё сказать.
- Но я никогда не полечу, - сам себе ответил Нильс.
- Так хочешь в небо? - тихо спросила я.
- Ууугух, - сел рядом с Нильсом Гарун, напоминая о себе.
- Что он тебе сказал? - посмотрел на меня Нильс.
- Он может попробовать показать тебе полёт своими глазами. Только нужно постараться удерживать его взгляд, а это не просто. И голова потом болеть будет. Надо ли? - ответила я.
- Да! - со всем пылом пятилетнего ребёнка почти выкрикнул Нильс.
- Давай посмотрим, так... Вот она! - в небольшой сумке-кошеле, что крепилась у меня на ремне, я нашла тонкую дудочку, мне она всегда помогала сосредоточиться. - Садись удобно, и смотри прямо Гаруну в глаза. Избавиться от мыслей в голове тебе будет сложно, вот так сразу. Поэтому я помогу мелодией. А ты попробуй посчитать янтарные круги вокруг зрачка Гаруна. Справишься?
