Мы подозреваем, что в зале могут быть ещё соглядатаи.
— Аааа... вы улетите, а с другим бортом неприятностей не будет? — Эшли нахмурилась.
— Поэтому я и прошу нас прикрыть. Мы должны улететь так, чтобы наше отсутствие заметили перед посадкой, не раньше и не позже.
— Поняла, — кивнула Эшли. — Так, девчонки, пошли вперёд.
План у Эшли оказался очень простой. Она подхватила Катю и Рики под руки, и так, с ними, пошла через весь зал. Я шёл сзади с рюкзаком и поглядывал по сторонам. Кажется, на девушек обратили внимание все, кто был в зале. Смуглая черноволосая Эшли в белой рубашке с погонами, огненно-рыжая Рики и синеволосая Катя — на такое зрелище хочешь не хочешь, а внимание обратишь!
Мы остановились возле витражного окна с изображением чего-то смутно похожего на лица, поднятые к солнцу.
— Это работа известного художника Лейфура Брейдфьорда, называется «Икар», — пояснила Эшли, даже не запнувшись на сложной для европейского уха фамилии. — Сфотографируешь нас с девочками?
— С удовольствием!
Девчонки тоже смекнули, что к чему, да и почему бы не сделать пару снимков, так что позировали от души. Фотографии получились яркие и сочные.
— Вышлю потом в рамочке, — улыбнулся я.
— Ну а теперь вы просто обязаны к нам присоединиться! — заявила Эшли. — До нашего вылета ещё не меньше шести часов, посидим пока в ресторане. Для нашего экипажа там малый зал забронировали! А можем и в Рейкьявик сгонять!
Говорила Эшли достаточно громко, чтобы все, кто хотел, могли услышать. Я заметил, что немало пассажиров заулыбались, кто-то покачал головой, кто-то сглотнул, видать, тоже не прочь был пообедать.
— Идём, конечно!
В малом зале собрался весь экипаж авиалайнера, и ещё несколько человек, кого я не видел или не запомнил. Был там и небесный маршал Кларк Грегг.
— Друзья, смотрите, кого я привела! — заявила Эшли с порога.
— Точно, — воскликнула, взглянув на нас, стюардесса, работавшая в нижнем хвостовом салоне, — я помню эту рыженькую! Всех пассажиров успокоила! И меня заодно, — на последних словах она чуть смутилась.
— Всем здрасьте! — помахал я с порога.
А к нам подошла ещё одна девушка, в такой же форме, как Эшли. Тоже смуглая, но волосы укрыты платком.
— Софи, второй пилот, — представилась она, протянув руку. Я пожал её и уже не удивился, почувствовав толику маны. — Эшли мне рассказала. Ма косарти́[1], — приложив раскрытую ладонь к сердцу, произнесла она, склонив голову.
— Сделали что могли, — ответил я, решив, что последняя часть фразы — это какая-то форма благодарности.
Софи улыбнулась и отошла.
— Вы пока располагайтесь, — показала в сторону стола Эшли. — Куда думаете улететь? Следующий рейс — в Париж.
— Туда и планируем, — кивнул я. — Там уже в Европе — почти что дома.
— Тогда поешьте пока, а я организую, — она тут же умчалась, цокая каблуками.
Толком поесть мы не успели. Но голод мучить перестал. Эшли вернулась минут через десять, под руку с мужчиной лет сорока, в чёрной форме пилота, судя по нашивкам.
— Мишель, — обратилась она к мужчине, — вот этих молодых людей надо провести на борт так, чтобы никто не видел. Билеты же у вас в порядке?
Я замялся. Билеты мы не успели обсудить.
Перед глазами появилась надпись: «билеты купила, бизнес-класс».
— Да, билеты купили, конечно, — ответил я.
— Это будет непросто, — Мишель скептически осмотрел яркие шевелюры девушек, — но мы что-нибудь придумаем.
А я узнал этот голос! Это он вклинился в переговоры с диспетчером и просил Эшли показать класс!
Тьфу, блин, хорошо хоть в слух не сказал!
— Спасибо! — поблагодарил я и Эшли, и её знакомого.
В результате проблема решилась довольно просто. Мы переоделись в купленные в дьюти-фри вещи, а волосы Рики скрыла под вязаной шапочкой. Плюс очки. Такая себе маскировка, конечно. А вот Катя волосы прятать не стала, наоборот, распустила попышнее. Но вернула им родной цвет, став на время блондинкой.
Ко всему прочему мы накрылись пологом молчания «на минималках». И добирались до стойки регистрации по раздельности. Думаю, если кто и заметил нас, то вряд ли обратил внимание.
— Ну что, летим в Париж, красавицы? — удобно устроившись в мягком кресле Боинга, спросил я.
— Пофиг на Париж, была я там, — ответила напряжённая Катя. — Домой хочу. Просто домой.
— Если честно, я тоже, хоть и не была ещё нигде, — негромко сказала Рики. — Миша, ты спи, мы с Катей по очереди подежурим.
— Есть сомнения? — прищурилась Катя.
— Просто мне будет спокойнее, — ответила ей Рики, — если присмотреть.
— Давайте я первым подежурю, — предложил я.
— Тебе сейчас нужнее, я это чувствую, — мягко возразила Рики, — и не спорь, пожалуйста.
Я уснул ещё до того, как она договорила. А когда проснулся — самолёт заходил на посадку.
— Рики, ты что такое сделала? — подозрительно спросил я.
— Она тебя убаюкала! — хихикнула Катя. — С ней вообще опасно спорить!
— Спасибо, — от души поцеловал я обеих по очереди. — Дали выспаться! Происшествий не было?
— Удивительно, да? — прижалась ко мне Рики, обняв мою руку. — Целых три часа у нас всё спокойно!
— Сплюнь, — покачал я головой.
Однако, вопреки моим параноидальным опасениям, приземлились мы без приключений, точно по расписанию, в половине девятого вечера по местному времени.
Прошли контроль. Аэропорт Шарль-де-Голь встретил нас множеством указателей на французском и многоголосым гулом тысяч людей. Изрядно поплутали, пока Аврора не вывела нам прямо на линзы маршрут, куда идти. И только выйдя, наконец, на улицу, я вздохнул с облегчением. Наконец-то мы ... ну, по крайней мере, на одном материке с домом! Вот прямо сейчас я могу сделать один шаг — и мы окажемся дома, в гостиной. Но, блин, надо всё сделать по закону, чтобы потом не было проблем!
— Аврора, какие у нас новости? — спросил я, приблизив запястье с коммуникатором к лицу.
— Никаких пока, — прозвучал в ухе ответ. — Я отсмотрела прямые рейсы до Москвы, предлагаю вылететь из Белграда. Рейс через три с небольшим часа, регистрация заканчивается за час. У вас два часа, чтобы туда добраться.
— Сколько это километров? — поинтересовалась Катя.
—
