Внезапно я увидел перед собой Линдси. Знала бы она, что сейчас на кону три ее «Клио».
Но тут во мне проснулся мамин опекун и человек, возвращавший кошельки пожилым леди. «Это же не твои деньги!» – заявил он. Внутренний голос требовал остановиться, но было уже поздно.
– Не нравится мне этот тип, он смеется над тобой, – сказал пес. Я понял, что он имеет в виду Свинью.
Свинья принял вызов, еще одна стопка фишек заскользила по сукну, придвигаясь к моим, создавая новое, прежде невиданное великолепие.
Подобно многим вещам, которых не должно было случиться, это свершилось.
Он открыл свои карты. Две шестерки примкнули к той паре, что уже была на столе. Общеизвестный и труднооспоримый факт – что два плюс два равняется четырем. Четыре шестерки – число подонка. Вот уже во второй раз подряд я срезался на трех одинаковых картах.
Ощущение было такое, будто я падаю в колодец. Это не мои деньги, но Кот теперь должен Свинье девять тысяч фунтов, целый «Клио». Заядлый игрок, который управлял моими действиями до самого последнего момента, сказал напоследок: «Увидимся» и исчез, провалившись в небытие. И как только он пропал, мне сразу стало видно со стороны, каков я был на самом деле. Не разбитной тип, напоминающий персонажа ковбойских фильмов, в надвинутой на глаза шляпе за покерным столом, а просто жалкий человечишко, который махнул рукой на успех и самоуважение, которых можно достичь в реальном мире, и вместо этого ищет того же в замкнутой компании чисел.
Он ушел, покинул меня – человека, который не парковался на двойной желтой линии, потому что это нечестно и мешает остальным водителям, оставил меня одного среди гадюк и под копытами вот этой торжествующей свиньи.
– Теперь и тебе хочется уйти, – сказал пес, обнюхивая мой ботинок. – Ну что, пошли?
– Освежимся! – предложил Кот. Странно, но вид у него был вполне умиротворенный, несмотря на мой крупный проигрыш.
Я понял, что настало время для вопроса, от которого меня все это время удерживал сидевший во мне заядлый игрок.
– Зачем вы пригласили меня сюда?
– У меня к вам дело, – сказал Кот, приподнимаясь из-за стола навстречу пирамиде сандвичей и канапе, которая катилась к нам. – Есть предложение, которое можно обсудить.
– В самом деле, – подал голос пес. – Я переменил решение. Атмосфера не такая уж и мрачная, если как следует пожева… то есть подумать.
Тем более все неприятные запахи прекрасно отбивает аромат ветчины.
– Я весь к вашим услугам, – ответил я Коту, механически выбирая сандвич с лососем и сыром.
– Очень хорошо, – отозвался Кот. – На самом деле все необыкновенно просто. Мое внимание привлекло то, что вы взялись за сделку с продажей Чартерстауна.
– Да, это так, – ответил я. По тому, как придирчиво выбирал он канапе с черной икрой, я заключил, что он, возможно, намеревается купить поместье. Не спрашивайте, почему я пришел к такому выводу, просто я это видел.
– И как вам это удалось? – задался вопросом Кот. – Мы уже несколько лет пытались уговорить старую летучую мышь продать дом, но она ни в какую.
– Летучая мышь сама попросила меня, – скромно ответил я. Вообще-то, с этими звериными кличками можно зайти слишком далеко. Я только что проиграл Свинье, а теперь разговаривал с Котом, и разговор у нас шел о Летучей Мыши. Новые игроки вполне могли получить прозвища Поганка Плакучая (птица, а не гриб) или Газель Томпсона.
– Вы ее друг? – участливо осведомился Кот. Сейчас выражение лица у него было озабоченное, как у настоящего кота, до которого дошли новости о забастовке рабочих на фабрике «Вискас».
– Я отношусь ко всем своим клиентам как к друзьям, – ответил я. Кот сморщился, как будто проглотил что-то несъедобное. – Я ее не знаю, – продолжал я. – Но вышло так, что она кое-что потеряла, а я потом вернул ей эту вещь. После чего она сама предложила мне заняться ее домом.
– Это что, чистое везение? – спросил Кот.
– Наверное, можно сказать и так. Хотя не уверен, что она в самом деле хочет продать свое поместье. На следующей неделе я собираюсь навестить ее, чтобы убедиться, что решение принято не сгоряча. Я должен быть уверен, что она в самом деле заинтересована в этой сделке. – Во всяком случае, я надеялся, что решение принято не сгоряча, поскольку уже взял деньги из ее кошелька и собирался вернуть их, вычтя из будущих комиссионных.
Кот посмотрел на меня, закрыв верхней губой нижнюю. Пес смотрел на Кота, и его верхняя губа точно так же закрывала нижнюю, но тут причиной скорее была генетика, чем настроение.
– Действительно ли заинтересована? – повторил Кот.
– Да, – отвечал я. – Я ведь не просто агент по недвижимости. Я больше чем консультант по торговле собственностью. Не все сводится к получению комиссионных.
Тень сомнения легла на лицо Кота.
– И для чего же тогда, – осторожно начал он, – вы решили этим заняться?
– Просто хочу оказать услугу, – честно ответил я.
Кот вежливо улыбнулся, показывая идеально отшлифованные стоматологами зубы.
– Понимаю, – сказал он, – но речь идет не просто об услуге. Есть кое-что более важное, чем любая услуга. Это деньги.
Вид у него при этом был такой, словно он выкладывал флэш-ройал против моей швали.
Конечно, теперь стало понятно, зачем он пригласил меня на игру и открыл кредит в кассе своего «казино». Он хотел заранее наложить лапу на Чартерстаун, пока цена на него не взлетела до небес. Оттого-то он так охотно кормил меня фишками. Он хотел закабалить меня карточным долгом. Но, к сожалению (его, а не моему), я был верен миссис Кэдуоллер-Бофорт, и меня не интересовало, получу я на девять тысяч больше или на девять тысяч меньше.
Как я и думал, он быстро перешел к делу.
– Мы бы не прочь купить это поместье, мистер Баркер, – заявил Кот.
Прочие члены «Бумажного Сообщества», как я заметил, тоже проявили неподдельный интерес к нашему разговору. Свинья, например, пристроился прямо у меня за спиной, что не доставляло особого удовольствия.
– И мы, – хрюкнул он у меня за ухом, обдав жаром затылок, – мы не останемся перед вами в долгу.
Оглянувшись, я увидел, что он делает странные движения, будто нарезает ветчину на слайсере.
Ситуация назревала непростая, я, можно сказать, «попал», но между тем был убежден, что, если бы они ссудили мне еще, скажем, тысяч пять, я смог бы отыграться и сбросить с себя этот карточный долг, нависший надо мной.
– Позвольте прояснить одну вещь, – заговорил я. – Заранее буду рад любому предложению, любой цене, которую вы можете назвать для миссис Кэдуоллер-Бофорт, но боюсь, как бы у нас не получилось фальстарта, ведь я даже не произвел предварительной оценки собственности.
