Собственно обучение старших сыновей Александра II началось в 1850 г., когда Никсе шел восьмой год, а Александру исполнилось шесть лет. Мальчики учились вместе. К этому времени Никса благодаря усилиям В.Н. Скрыпицыной уже умел читать и писать. Летом 1850 г. цесаревич Александр Николаевич получил первое письмо от Никсы, которому еще не исполнилось семи лет337.
В 1850 г., кроме занятий со Срыпицыной и Хреновым, у Никсы и Александра появились новые учебные предметы: гимнастика (два раза в неделю, Август Линден, преподаватель Горного института, жалованье за каждого ученика по 250 руб. в год); танцы (танцовщик Огюст по 144 руб. за каждого ученика и музыканту при танцовщике по 40 руб. в год) и верховая езда (г. Барш по 85 руб. за каждого из братьев)328.
У подраставших детей сложился свой распорядок дня. Летом 1852 г., когда дети вместе с матерью цесаревной Марией Александровной находились на отдыхе в Ревеле (Таллине), оно было следующим: в 7 часов дети вставали и шли купаться. Домой возвращались пешком и пили чай. Подъем детей в 6–7 часов утра был прочной традицией в доме Романовых. Купались в Балтийском море «здоровья ради», но купание, в 7 часов утра в холодном Балтийском море вряд ли могло вызвать восторг у детей. С 8.30 до 11 часов три дня в неделю протоиерей Рождественский проводил уроки Закона Божьего и церковного чтения на славянском языке. Другие три дня в это время дети посвящали изучению французского языка (преподаватель Куриар). С 11 до 11.30 дети завтракали. С 11.30 до 12.30 два раза в неделю под руководством дядьки Хренова мальчики обучались фронту, ружейным приемам, маршировке, «офицерским приемам с саблей» и стрельбе в цель. Были у мальчиков и «практические занятия». Периодически их вывозили на охоту на воробьев и куликов. Уже в этом возрасте они хорошо стреляли из ружья. С 12.30 до 14 часов ежедневно преподаватель Классовский проводил уроки русского языка. Примечательно, что в это время, по оценке преподавателя, семилетний Александр читал и писал «весьма порядочно» по-русски. В 15 часов дети обедали за столом цесаревны Марии Александровны. После обеда с 16–17 часов мальчики гуляли в саду. В 17 часов проводились повторные морские купания. Затем следовал вечерний чай, прогулка верхом или в экипажах. С 20 до 21 часа дети проводили вместе с матерью. В 21 час мальчики укладывались спать329.
После возвращения из Ревеля осенью 1852 г. система обучения детей меняется. Дети закончили начальное образование: русский язык, счет, французский язык, физические упражнения, военная подготовка, танцы, верховая езда и перешли к образованию гимназическому.
Осенью 1852 г. главным преподавателем детей цесаревича Александра Николаевича становится Яков Карлович Грот – зав. кафедрой русской словесности и истории Финляндского университета, выпускник Александровского Царскосельского лицея, личный секретарь М.А. Корфа. Начался подбор преподавателей для гимназического курса, этим занимался ректор Санкт-Петербургского университета профессор П.А. Плетнев.
Ведущим преподавателем становится Я.К. Грот, который вел шесть предметов: русский и церковнославянский языки, историю всеобщую и русскую, географию и немецкий язык. За ведение уроков (за каждый предмет) он получал по 285 руб. в год за каждого великого князя. Это была стандартная высшая педагогическая ставка в то время. Всего он зарабатывал «на великих князьях» 3420 руб. в год.
Наряду с Гротом приглашаются и другие учителя: математики, английского языка (лектор университета Шау), чистописания, рисования (академик Тихобразов), музыки (фортепиано), Закона Божьего (Бажанов), французского языка (Куриар), гимнастики, танцев, фехтования и верховой езды. Из «старых» учителей остались Скрыпицына, которая помогала готовить уроки, и Хренов, по-прежнему обучавший мальчиков ружейным приемам и маршировке.
Любопытно, что должность учителя фехтования у великих князей занимал директор Института корпуса инженеров путей сообщения генерал-майор Сивербрик, он, единственный из преподавателей, отказался от платы за свою работу. Видимо, фехтование было семейным делом, поскольку отец Сивербрика преподавал фехтование еще маленькому Николаю I.
Естественно, новая учебная нагрузка изменила детский распорядок дня. Детей поднимали очень рано – в 6 часов утра. Их «рабочий день» делился на две части. На утреннюю часть (4,5 часа) приходились более трудные уроки, на вечернюю часть (1,5 часа) приходились легкие уроки. Соответственно ежедневно на уроки отводилось 6 «астрономических» часов. Кроме этого в «сетке часов» были запланированы часы на подготовку уроков (всего 3 часа, из них 1 час утром и 2 часа вечером). Следовательно, на «учебный процесс» ежедневно отводилось 9 часов. При этом надо учитывать, что в сентябре в 1852 г. Никсе исполнилось 9 лет, а Александру шел восьмой год.
Каникулы были. Маленькие – на Рождество и большие – в июле-августе – 6 недель. Как правило, их проводили в Петергофе, где в это время обычно жила царская семья. В декабре 1852 г. Никса и Александр впервые сдавали «годовые экзамены» по всем предметам, которые они проходили с сентября. Потом эти экзамены стали проводиться ежегодно. Примечательно, что хорошая учеба способствовала «карьерному росту» маленьких великих князей. В декабре 1855 г., после блестяще сданного экзамена по географии, великого князя Александра Александровича произвели в поручики «за успехи в науках» и в 10 лет зачислили в Конную гвардию.
По семейной традиции, сложившейся еще во времена ученичества Александра I, учебная программа предусматривала «уроки труда». Осенью 1852 г., пока семья жила в Царском Селе, мальчики рисовали на пленэре, столярничали, возделывали каждый свой огород, учились точить на станке330.
Весной 1854 г. третьему сыну Александра II великому князю Владимиру минуло 7 лет и он, как и старшие братья, стал «ходить в школу». Преподавали ему те же учителя и по той же программе.
Важная особенность домашнего образования в Зимнем дворце состояла в том, что занятия с каждым из мальчиков шли отдельно или в крайнем случае в классе сидело два ученика. Но и при этом раскладе «отсидеться» на уроке было невозможно, поскольку каждый из мальчиков на каждом из уроков оказывался с глазу на глаз с преподавателем. Им задавали домашние задания каждый день и контролировали их выполнение каждый день тоже. Взаимоотношения учеников и учителей предполагали, что и те и другие обращались друг к другу по имени-отчеству. Учителям сразу же запретили называть мальчиков «высочеством», разрешалось спрашивать своих учеников и ставить им самые жесткие оценки. Более того, родители просили учителей не баловать мальчиков, а обходиться с ними построже331.
Конечно, учителя получали очень хорошее жалованье и в перспективе им полагалась пожизненная пенсия, равная получаемому жалованью. Но при этом учителей в начале 1850-х гг. относили «к обслуге», образованной, но обслуге. Их положение стало совершенно иным по сравнению с тем положением, которое занимал В.А. Жуковский в 1830-х гг. Например, в отличие от Жуковского учителей только изредка приглашали к императорскому столу.
Иногда уроки детей посещали родители. Трудно сказать, знали учителя о предстоящем посещении или нет. Однако этих «внезапных» посещений, видимо, случалось очень немного. Осенью 1855 г. императрица Мария Александровна пришла на урок истории. По собственному выбору 10-летний Саша довольно внятно рассказал матери о Троянской войне332. Это посещение, скорее всего, не было случайным. Дело в том, что до февраля 1855 г. «окончательные решения», в том числе и по порядку обучения внуков, принимал император Николай I. В феврале 1855 г., после того как цесаревна превратилась в императрицу, Мария Александровна сама начинает принимать решения по всем вопросам, касавшимся обучения ее сыновей. Ей понадобилось некоторое время, для того чтобы разобраться в деталях, и уже весной 1856 г. образование ее сыновей решительно перестраивается.
Главное изменение заключалось в том, что образование цесаревича Николая Александровича (Никсы) решительно отделилось от учебного процесса его младших братьев. Следует отметить, что старший сын был любимцем матери. С ним она связывала самые радужные надежды. Образовательная стратегия стала следующей: с 1856 г. все лучшие учителя переходили исключительно к наследнику, а младшим сыновьям были предоставлены обычные гимназические учителя-предметники «средней руки».
Здесь необходимы пояснения. Конечно, Мария Александровна любила всех своих сыновей. Но при этом она – императрица, которая понимала, что должна обеспечить своему старшему сыну, будущему императору, безусловное лидерство, в том числе интеллектуальное. Она все время видела рядом со своим мужем его младшего брата, блестящего и талантливого великого князя Константина Николаевича, которого молва постоянно прочила в императоры. Достаточно широко было распространено мнение, что Константин умнее и лучше подготовлен к правлению, чем его старший брат. Именно этой ситуации она, видимо, стремилась избежать.
