-… нет, лучше на Марыси Пшековой – услышала я и уткнулась носом в спину идущего впереди меня родственника.
Мы стояли на небольшом пригорочке, и далеко внизу видели, как Милинка с Марком машут нам руками, поднимаясь с земли, и ещё кричат что-то. Только вот за дальностью расстояния мы не очень-то разобрали, что именно они хотели сообщить. «Не беда» - подумала я – «сейчас тихонько спустимся и спросим».
- Это они нас зовут! Неужто ещё клад нашли?! Давай, шевелись! – кричал Стефан, вприпрыжку сбегая с горы, я старалась не отставать.
Где-то на середине нашего марш-броска я почувствовала, что земля под ногами начинает расползаться, и становится более влажной и глинистой. «Внизу небольшая речушка» - успела подумать я. Ноги мои разъехались на мокрой листве, и я кубарем покатилась вниз, сбивая по дороге Стефана и увлекая его за собою вниз.
Когда у меня перед глазами перестало кружиться, я поняла, что лежу в грязи, и осторожно встала на четвереньки. Милинка уже оказывала необходимую психологическую помощь своему супругу. Марко подошёл ко мне, и резким рывком поставил на ноги. У меня в глазах постепенно переставали мелькать разноцветные пятна, и я увидела нас всех по уши в грязи, какой-то вонючей тине…
-… какого чёрта вы не послушали нас? Мы же вам махали, для того, чтобы вы поняли, что тут очень скользко, и не стали спускаться в этом месте! – разорялся мой супруг.
- Прости, Марко, мы думали, что вы машете руками и приглашаете поскорее присоединиться к вам – раздался под ухом виноватый голос Стефана – откуда же мы могли знать, что тут такое?! А где Лизавета обнаружила такой славный платочек?
Мы побрели в сторону небольшого пляжа, периодически увязая в грязи. И довольно быстро мы нашли то самое место, где мой ребёнок увидела «красный платочек». Да уж… мы стояли и смотрели на останки человека и его полуистлевшую одежду… точнее говоря, двоих людей…
Они находились внутри поваленного дерева, очевидно, что они пытались спастись там от непогоды, или от паводка. Но встретили только смерть, причём один из них спрятал в кусок своей рубахи найденные самородки…
Я подошла к небольшой тихой речушке – быть может, именно здесь работали старатели, которые мыли песок, а потом и нашли те самородочки? Только вот какой нюанс – я никогда не слышала о том, что вблизи Ораховаца добывают золото, а ведь самородки – это не то, что можно обнаружить, просто запустив лоток для промывки золотого песка в воду – это скорее, более характерно для рудных месторождений…
Мои размышления прервал подошедший Марко.
- Боюсь, что ничем помочь в данном случае мы не в силах. Эти люди погибли много лет тому назад. Их убила стихия – как обычно, хмуро обронил он – предлагаю подумать о себе и хотя бы снять основную грязь с одежды – боюсь, что мои запасы чистых рубашек исчерпаны.
- Как будто у меня нет – пробормотала я, и пошла следом за ним в воду.
Речушка была на удивление мелкой и грязной, при малейшем волнении со дна поднимались маленькие облачка ила. Так что особо чистыми мы не стали, разве что мокрыми. Когда наш квартет, с большими усилиями вскарабкавшись по этому же склону, вернулся к своей стоянке, запах тухлой тины только усилился. Эсфирь Соломоновна потрясённо смотрела на наши хмурые лица, когда мы полезли в сундуки за одеждой, пусть и ношеной, но без аромата болота, а нашу пришлось сжечь – отстирать в этих условиях не представлялось возможным, равно как и везти с собой в город. Мы шустро переоделись и продолжили наше путешествие, спеша сказать последнее «прости» госпоже Евангелии.
Первым нарушил молчание Стефан:
- Правильно ли я понимаю, что в этой реке есть золото – осторожно начал он – и кое-кто из местных знал об этом, и они потихоньку занимались незаконной добычей?
- Именно так – подтвердил Марко.
- Но что мешает нам заниматься золотодобычей на вполне законных основаниях, с разрешения государства? Тем более, что мы с господином губернатором в таких чудесных отношениях? А, ребята?! – Стеф вопросительно смотрел на наши лица без признаков воодушевления, и явно не понимал такого негатива – Мы так быстро уехали, хоть бы веточку какую сломали для опознания этого места.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Мы уехали так быстро, чтобы тебе потом шею не сломали… без всякого опознания – не выдержал Марко.
Стефан со значением посмотрел на меня, и я согласно кивнула на его невысказанный вопрос, подтверждая слова своего супруга. Эх ты, счастливчик, не знаком ты с реалиями… так-то оно так,но, если мы обнародуем такое, то государство не сможет справиться с наплывом незаконной добычи. А там, где золото, там вино и дурман-трава… поэтому мы все сейчас забудем о том, что было. Забудем, как страшный сон. Я посмотрела в глаза Милинки и поразилась – неужели эта девочка переступила порог Дубовой Рощи, страшно переживая при этом по поводу того, сможет ли она нам понравиться? В глазах моей невестки я увидела понимание и осознание всей возможной опасности.
- Мы всё понимаем, Марко, можешь не переживать за это!
- Говори за себя, милочка – пробурчал Стеф…
Ораховац встретил нас привычной суетой и ощущением праздника. На улицах и площадях решались флажки и гирлянды цветов. Даже в привычной рыночной суете проскальзывало предвкушение чего-то радостного.
- А какой нынче день? – немного озадачив себя расчётами, поинтересовалась я.
- Ты что, подруга – послезавтра Праздник Середины Лета! – нехотя ответил кузен, он так и не простил нам добровольный отказ от того, чтобы стать местными «Джонами Саттер». Наша карета привычно свернула в неприметный переулок и остановилась у гостиного двора. Из открывающихся ворот выглянуло довольное лицо трактирщика. Он посмотрел на нашу карету, и улыбка постепенно сползала с его лица – выходит, узнал!
- Ну здравствуй, Матея! Вижу, заждался, запереживал уже, не дай Семин, и в этом году к тебе не приедем на постой, так вот они мы! Улыбайся! – Марко дружелюбно похлопал старого трактирщика по плечу.
Тот заметно поморщился, так и было от чего – аромат болота общепринято не считался приятным. Мы молча вылезли из кареты под уверения супруги Тияны в том, что горячую ванну мы получим тотчас после заселения. Я молча кивнула – к чему, чему, а к качеству обслуживания у меня за последние восемь лет у меня претензий не было.
Глава 20
Глава 20
Умирает старый еврей.
- Изечка, так кому же ты завещаешь оставшиеся деньги?
- А еще шо то осталось?
- Да, таки кое-шо есть.
- Ты знаешь, Сарочка, мне уже лучше.
Уже на следующее утро мы отправили посыльного с запиской господам Альвер,в которой была просьба об аудиенции в любое удобное для них время. Посыльный очень скоро вернулся, и молча протянул ответ. На обратной стороне моей записки твёрдым почерком, так знакомым нам всем, было начертано: «Так действительно помереть можно, покуда вас дождёшься!»
Что ж, из этого мы сделали вывод, что мы можем нанести визит, когда будем к этому готовы. Я внутренне подобралась и сообщила:
- Поедем, отдадим дань госпоже Евангелии? Скажем, так сказать, последнее «прости»?
- Типун тебе на язык – отмахнулся Стефан – она ещё нас с тобой переживёт, кому это знать, как не тебе!
Все тяжело вздохнули, соглашаясь с его словами, и отправились на встречу с бабкой Вангой…
В особняке Альвер не ощущалось праздничных приготовлений, скорее, присутствовала некоторая нервозность, оно и понятно, почему: едва мы переступили порог дома, как со второго этажа дома послышался вопль орангутанга.
- Мама твоя, Божка, на рынке свёклой торгует! – после чего послышались торопливые шаги, и нам навстречу выбежала раскрасневшаяся госпожа Божена.
Её воспитания хватило на то, чтобы благосклонно кивнуть на наше дружное приветствие и махнуть рукой в сторону приоткрытой двери:
