— По-другому все это и не объяснишь, — Талия сделала шаг по направлению двери, заскрипев половицами. Перед самым входом, она остановилась и глубоко вдохнула, а после выдохнула. — Все, пошла, — и сделала шаг.
Талия услышала в доме лишь два сердца: свое, запыхавшееся от страха, и бабушки, ровное и спокойное. Сглотнув, она аккуратно, будто боясь кого-то разбудить, ступила на лестницу. На втором этаже находилась спальня еще действующего альфы. Дабы не показывать страх хотя бы своим поведением, она без промедления открыла дверь.
Женщина встретила её с широко раскрытыми глазами, которые сияли подобно двум красным рубинам. Она лежала на кровати, словно египетская царица, обложенная подушками. Вместо лампочки в комнате зажгли пару свечей, чтобы не раздражать глаза. От этого обстановка становилась еще более зловещей.
Сильная, не дающая никому спуску и всегда приходящая на помощь, женщина сейчас выглядела уязвимой и бессильной. Возможно, всех выгнали «погулять» не просто так. На её месте, она тоже бы не позволила смотреть на себя в таком положении. Бабушка всегда говорила, что запоминают человека по последним секундам.
— О, дорогая Талия, не бойся, — не отводя взгляд от внучки, она легким жестом руки указала на стул около кровати, на который без замедления села девушка. Старушка помахала рукой перед своим лицом. — Мои чувства стали совсем не те, но даже их достаточно, чтобы задохнуться от ужаса. Милая, прекрати.
— Да как же тут успокоиться, бабушка? Ситуация не позволяет расслабиться, — Талия горько усмехнулась и посмотрела на горящую свечу. Равномерный танец пламени слегка успокоил шаткие нервы. — Это тяжело, знаешь ли.
— Конечно знаю, дорогая. Уже миллион лет тому назад я потеряла свою маму. Так же, как и ты сейчас, я находилась у её кровати, отправляя к богам. Не самые приятные ощущения. Но такое приходит со временем. Настанет день, и ты поймешь, что испытать подобное — это способ понять многие вещи.
— Неужели без этого силы альфы не перейдут ко мне? — голос Талии дрогнул. Она и не пыталась его унять или сдержать, прекрасно понимая, что ни за что не сможет.
— Конечно бы перешли, но тебе нужно услышать очень важную историю нашей семьи. И парочку наставлений старухи. Молодежь не очень часто слушает нас, но в тебе есть огонь, который будет держать семью вместе, и скоро он разгорится еще сильней.
— Проблема отцов и детей всегда будет, ба. От неё никуда не деться. Питер всю жизнь будет пререкаться с отцом. Не знаю, что должно произойти для прекращения их бесконечной ссоры.
— Тебе не стоит лезть в дела мужчин, дорогая. В их природе постоянно перетягивать кость от одного угла в другой. Питер начинает расцветать, как волк, и ему нужна территория. Хейлы не любят делиться даже с Хейлами, вот Рон и злится. Как раз о мужчинах мы и поговорим в мои последние минуты, Талия, — старушка усмехнулась на удивленный взгляд внучки.
— Мне кажется, что ты хотела рассказать какую-то историю.
— Скорее легенду, — альфа закашлялся, но успела остановить рукой подорвавшуюся внучку. — Все хорошо. Просто у нас не так много времени. Ты знаешь, что история Хейлов начинается именно с того момента, как первая женщина взяла на себя роль управления стаей?
— Да, с того самого момента ни один мужчина не встал на роль альфы. Мне казалось это обычной традицией.
— Нет, Талия, это не традиция, это — необходимость. Первый альфа нашей стаи вырвал свой титул убийством. В месть советник и один из сильнейших друидов, чье имя затерялось во времени, проклял наши глаза. Суть его слов такова: взяв силу Хейлов, мужчины потеряют её и навсегда останутся бескровными.
— И проверка этого проклятия в конечном счете приведет к гибели семьи. Хотя, может, его просто не существует. Так или иначе семья решила не рисковать.
— Мужчины для нашей семьи — это проклятие, поэтому мы сами выбираем, кому уйдет сила, и молимся, чтобы наш первенец был женского пола. Пока каждой из нас повезло и никому не понадобилось идти на убийство. Но, Талия, ты должна знать цену своей слабости и любви. Твой следующий ребенок должен быть девочкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ты просишь меня убить моего первенца, если он окажется мальчиком? — Глаза сами загорелись желтым. Выглядело немного неуместно и жалко перед глазами бабушки, но девушка не нашла в себе силы сдержаться.
— Я и твоя мать воспитали в тебе настоящего Хейла, настоящего альфу и мать. С таким настроем ты приведешь нашу семью к величию еще большему, чем сейчас. Ты никому не должна рассказывать о нашем проклятии. Единственный человек, которому ты расскажешь, это твоя дочь, и это будет перед твоей смертью. Почему-то у нас всегда есть несколько секунд, чтобы сказать эти заветные слова.
— Ты проверяла меня?
— К сожалению, это тоже часть нашей семьи. Моя мать приказала мне убить её. Я отказалась. Запомни для нас всегда на первом месте семья. Для оборотней стая и семья — это одно и тоже. Но для Хейлов даже те, кто не оборотни или не входят в стаю, тоже на первом месте.
— Поверь, я это усвоила. Я обещаю, что буду хранить спокойствие и мир в семье, а также выступать первой против врага.
— Альфа — это фундамент и щит всей стаи. Лидер.
— Да.
— Когда моя душа отправится к предкам, ты должна будешь сделать последний обряд. Тело хранит в себе больше информации, чем ты можешь себе представить. Ты должна развеять мой прах над холмом Бейкон-Хиллс в полнолуние. Тебе предоставят возможность увидеть прошлое или будущее.
— Сколько вещей, однако. Мы точно оборотни, а не шаманы?
— Я увидела свою правнучку, Лору Хейл, и её красные глаза.
— Правнучку? — глаза Талии полезли на лоб почти в буквальном смысле. Она даже и не думала о имени своего ребенка, а бабушка уже видела её красные глаза. Значит у неё получится дать продолжение своей стаи не только в биологическом смысле, но и трансцендентном. — Видела ли ты еще что-нибудь?
— Отрывки, — старушка улыбнулась. — Не все переживут трудности. А, дорогая, это жизнь. Мне пришлось похоронить достаточно близких и даже одного сына. Не у всех будут дети. Ох уж эта Америка, я слишком стара, чтобы поспевать за ней. Да и нужно ли?
Горящие глаза старушки медленно погасли, уступая место голубой радужке. Она облегченно вздохнула и прикрыла веки. В эту секунду её сердце остановилось. Весь внешний вид бывшей альфы выражал спокойствие и умиротворённость.
Многие представители соседних стай услышали вой нового альфы. Вой, который с одной стороны скорбел о потере близкого человека, а с другой заявлял права на территорию и стаю. Раньше это был призыв к борьбе за главенствующее место, но только не у семьи Хейлов. Семья на первом месте.
***
Дерек стоял напротив окна и в очередной раз думал, какого черта он ввязался в еще одну заварушку. Его внеплановое посещение Бейкон-Хиллс окончилось вынужденным заточением в городе. Теперь вместо Мексики, которую он собирался посетить, он торчит здесь. И почему-то оборотень совсем не удивлен своей компанией.
— Дерек, я ничего не пойму в этих старых, пожелтевших пергаментах времен распятия Иисуса Христа. Мне кажется, Лидия бы подошла на эту роль лучше меня, — Стайлз сидел за небольшим диванчиком в лофте. Вокруг него были разбросаны книги, листы, а на кофейном столике перед ним лежал потускневший пергамент. Парень то и дело закусывал губу, силясь понять текст, дергал руками и ногами и ныл без умолку. — Откуда это вообще взялось у Дитона? На вид ему не дашь и пятидесяти.
— Стайлз, просто заткнись и читай.
— Да я не понимаю на древней латыни, Дерек! При всем моем катастрофическом желании вернуть Лиама вряд ли я за ночь освою язык. Боже, ну почему Лидия может отказываться от работы так просто? — Хейл вздохнул и опустил плечи. Они находились в одной комнате только два часа, а ему уже как в былые времена хотелось отделить голову Стайлза от тела. Однако это не давало гарантий, что он заткнется.
— И Тео.
— Я так и сказал, Лиама и Тео, — сердце Стилински дало сбой, в чем Дерек не сомневался. Со слухом у него было все нормально. Он развернулся в сторону паренька и уставился на него своим фирменным взглядом. Для большего эффекта подсвечивая свои глаза голубым цветом. Сердцебиение Стайлза увеличилось совсем немного. Или парень стал бесстрашнее, либо Дерек теряет хватку.
