- Сколько? – настойчиво повторила она вопрос.
- Двести пять, - тихо произнес он.
- Сколько? – воскликнула Вампиресса.
- Ты слышала! И по меркам человека мне сейчас около двадцати пяти, – стал оправдываться Гелиот. – У вампиров свои возрастные рамки.
Цифра не укладывалась у нее в голове.
- Гелиот, мы, когда прилетели, я вдруг поняла, что совсем тебя не знаю, – призналась вампирка.
- Ты меня знаешь, – устало покачал он головой.
- Тебя-то я знаю, а вот о тебе ничего, – с грустью в голосе отозвалась она.
- Ты знаешь самое главное обо мне!
Гелиот снял с волос Вампирессы заколку и выбросил ее с обрыва. Каштановые волосы под напором ветра ударили ему в лицо. Он поднял руку, провел ей по воздуху и ветер вокруг них вдруг утих.
- Так лучше, - он развернул девушку к себе. – Тебе идут распушенные волосы!
Приглаживая их, улыбался он.
- Я иногда напрочь забываю, - под гипнозом его глаз тихо говорила девушка, - что ты еще и Повелитель Ветра.
Гелиот нежно смотрел на нее, он ее уже совсем не слушал, а придумывал план по ее совращению.
- Так что я знаю о тебе? - вспомнила Вампиресса, пытаясь вернуть себе способность мыслить.
- Я тебя хочу! – просто сказал он.
- Мы не об этом говорили! – попыталась возразить девушка, но Гелиот уже поднял ее на руки и понес в дом. План полетел к черту.
Оркни стали лучшим местом в жизни Вампирессы. Главной их особенностью было присутствие Гелиота, его любовь и нежность. Он, конечно, был совсем не приспособлен к отношениям, чем часто убивал ее. Обижаться на него она перестала на первой же неделе, просто поняв, что по-другому он пока не умеет. Жизнь стала беззаботным сном, об этом даже мечтать было страшно, а проживать невообразимо сладко и мучительно, от ожидания конца, в любую минуту.
Тем не менее, Вампиресса была влюблена, любима и очень счастлива.
Все дни напролет они исследовали острова. Гелиот давно здесь не был, от того ему все было так же интересно как ей.
Неповторимой особенностью Оркни было большое поле, растянувшееся на весь и все острова. За все время путешествий они не встретили ни одного дерева. Еще здесь постоянно дул ветер, он никогда не утихал. Вампиресса ловя порывы ветра на своем теле, волосах, рассуждала, что Гелиот стал Повелителем ветра только благодаря этому месту.
Вокруг самого крупного острова архипелага Мейнленд было много островков поменьше. За все время их исследований они ни разу не арендовали катер. Ведь на другой остров их в любую минуту могли перенести послушные ветра Гелиота, а малочисленное население островов только способствовало их полной свободе действий. Туристов были много, но на огромной территории они встречались редко. Маршруты были слишком разными. Неуязвимые вампиры могли забраться на самые высокие выступы, в самые отдаленные северные территории, не боясь упасть, простудиться либо потеряться.
Всего однажды Гелиот повел ее в людное место – Скара Брэ. В этом удивительном месте когда-то в прошлые века произошел сильный шторм. Он сорвал верхний слой почвы, открыв взору подземный город, выдолбленный в каменной породе, с жилищами маленьких человечков. Кровати, дверные проемы, все было сделано для существ не выше метра ростом. Весь интерьер был нетронут, будто жители, просто вышли на улицу и больше не вернулись.
Раскопки там давно уже не ведутся, теперь это музей. На территории странного поселения много специально оборудованных тропинок и по ним можно прогуляться, заглянув в мир загадочных маленьких существ, исчезнувших много веков, а может тысячелетий назад. Маленькое царство тронуло ее до глубины души. Куда же пропали маленькие человечки?
Только на Оркни Вампиресса признала, что у вампирской сущности много плюсов. В один из дней Гелиот пообещал ей много острых ощущений, что девушка, конечно, поняла по-своему, а он, схватив ее за руку, потащил куда-то севернее их дома.
Вампиресса стояла на краю пропасти, под ее ногами зияла глубина, минимум триста метров. Волны с грохотом разбивались о каменные выступы. Вода пенилась и бурлила. Ноги холодели от страха.
- Моя любимая забава! – засмеялся Гелиот. – Прыгать отсюда в воду, а потом карабкаться по скалам наверх. Тогда-то я еще не знал, что могу летать!
- И ты прыгал отсюда? – ей стало еще страшнее.
Она представила, как летит вниз и разлетается на куски, больно ударившись о торчащие скалы. Волны на огромной скорости врезаются в останки ее тела и поглощают.
- Это же самоубийство! – воскликнула девушка.
- Только не для нас с тобой! Ты забыла, кто мы?
Гелиот подошел к ней и слегка подтолкнул ближе к краю пропасти.
- Нет, нет, - запротестовала девушка.
Она изо всех сил вцепилась в него руками.
- Не бойся! – стал успокаивать он ее, крепко прижав к себе.
Вампиресса зажмурилась.
- Ты должна прыгнуть и почувствовать полет, а потом холодную соленую воду. Там глубоко, скал нет, с волнами ты легко справишься. Ты ведь у меня сильная! – уговаривал ее Гелиот.
Она завороженного слушала его, тем не менее, точно зная, что не прыгнет.
- Гелиот, ты решил со мной расстаться таким способом? Неужели я тебе уже надоела? Может просто сказать мне об этом, а не сбрасывать с обрыва.
Гелиот рассмеялся.
- Хорошо, я прыгну первый!
- Нет, - вскрикнула девушка и прижалась к нему всем телом.
- Знаешь, почему ты боишься? – заглядывая ей в глаза, понимающе сказал юноша.
- Почему?
- Ты не доверяешь своему телу. Ты просто обязана прыгнуть и испытать себя! – горячо произнес он.
- А если я разобьюсь! – взмолилась Вампиресса.
- Я соберу осколки твоего тела и воскрешу его, – без сомнений, будто это в порядке вещей, разъяснил он.
- А это возможно!?
- Конечно! – подтвердил он.
- Гелиот, - подозрительно протянула она, - Если вампира так легко воскресить, что ж ты в прошлом году Веру, чуть не придушил, за то, что она меня вроде как убила. Тело мое тогда вообще в полном порядке было.
Вампиресса застала его врасплох, он помолчал минуту и нашелся:
- Я был тогда в состояние аффекта! – коротко сказал он. – И забыл про воскрешающую силу крови в жизни вампира.
Но и мысль, что Гелиот соберет ее по кусочку и воскресит, никак ее не вдохновила на прыжок.
- От твоих рассказов мне вообще перехотелось, даже пробовать попробовать прыгнуть.
- Хорошо, стой и смотри, как я развлекаюсь, – быстро сказал он, хитро прищурившись.
