Имелось экономическое соревнование двух систем при гораздо меньших разрушениях в Европе и сохранении мощной промышленной базы в новых социалистических республиках. Капиталисты удержались исключительно на периферии, куда из-за гор и морей сразу дотянуться не смогли идеологически подкованные советские товарищи. В Испании, Италии, Великобритании, Франции и Греции администрация, запятнавшая себя сотрудничеством с немцами, стройными рядами отправилась строить дороги и возводить здания в Сибири.
БАМ вырос невиданно быстрыми темпами, отдельными ветками связывая независимые Синьцзян, Маньчжурию и КНДР (там вообще не было Южной Кореи, советские товарищи вовремя подсуетились и заняли весь полуостров) с единственно правильным государством, заботящимся о благе своего народа. Тут это звучало без сарказма.
Берия разрешил в секторах, производящих товары для потребления, частную инициативу, да и социалистический лагерь имел что предложить. В сути реформ Никита за неимением экономического образования почти ничего не понял, но лет через двадцать жить стали действительно неплохо. Как раз к этому времени сначала в Италии, а потом и в Испании к власти пришли левые, начавшие сближаться с социалистическим лагерем.
Дальше Никита решил не углубляться. Подробности были ему не особо интересны. Он развлекался на форуме, предлагая другие сценарии происшедшего. Чистый реал из его мира. Очень жалел, что документов под рукой не имеется, но общее представление о ходе Второй мировой он имел из известного двенадцатитомника, многократно прочитанного в детстве, вплоть до того, что был способен местами цитировать с большой точностью. Очень забавно смотрелось, когда ему доказывали, что этого не могло быть никогда, потому что… Дальше следовал перечень из тысячи аргументов. Половина из них озвучивалась в его мире в доказательство, что история должна была идти именно так, как она шла.
Никите начинала нравиться такая жизнь. Многих особенностей окружающего мира он по-прежнему не знал, но отныне у него имелся персональный инструктор и в неприятные ситуации а-ля мужик в голом виде с разинутым ртом, изучающий покрытие дороги, уже не попадал. Он теперь был в курсе, что дорожное покрытие собирает из атмосферы и почвы вредные примеси, восстанавливая природу после нерациональных и несовершенных технологий промышленного производства двадцатого и двадцать первого веков. Тогда об экологии не слишком беспокоились.
На самом деле если коммунистическое воспитание внедрялось уже третье (если не больше) поколение, то материальное благополучие появилось не так давно, с изобретением дубликаторов материи. Вот тогда и бросили освободившиеся силы на восстановление изрядно пострадавшей биосферы Земли. Не успели еще по-настоящему навести дома порядок, как стали осваивать сначала Марс, преобразуя планету под свои нужды, а потом и дальше полезли. При неисчерпаемых ресурсах можно было себе позволить подобное развлечение.
А люди оставались людьми. Перед армией он неоднократно бывал в женском общежитии педагогического университета. Точно так же, как и там, здесь бурлили могучие страсти, боролись группировки. Там это было вызвано денежными проблемами и желанием выскочить замуж за москвича. Здесь материальная сторона роли не играла, но самолюбие и желание что-то кому-то доказать высекали яркие искры, временами способные запалить настоящий пожар.
Очень скоро девицы просекли, что Никита не собирается менять Лизу ни на одну из них, и четко отвели ему место в воображаемой «табели о рангах»: постоянный друг, еще не муж, но где-то по пути к этому. Попутно он с изумлением обнаружил, что брак можно заключать на определенный срок. Совсем не обязательно на всю жизнь. На год, два, пять — как душа пожелает. А можно и вовсе жить вместе, покуда друг друга до печенок не достанешь. Вот как он сейчас. Это их с Лизой личное дело, не нуждающееся в официальном оформлении. Просто обычно пока учились, у себя девушка парня не прописывала. В переносном смысле. Что такое «прописка», никто и не подозревал.
Теперь они спокойно изливали ему душу, жалуясь на неприятности или других студенток. С чего они решили, что он годится на роль жилетки, до него так и не дошло, видимо, потому, что первую, ни с того ни с сего поведавшую о коварном изменнике, сразу не отшил, а внимательно выслушал и посочувствовал. Дело насквозь знакомое, и советы стандартные. Даже при его опыте ничего особо сложного.
В этом смысле местные девицы были весьма раскованны и регулярно меняли партнеров, совсем как во время сексуальной революции в Америке, когда еще никто не слышал про СПИД. Венерические болезни если и были, на них плевать хотели: все с детства получали порцию сыворотки, на ранней стадии предохраняющей от серьезных проблем. В результате постоянно под ногами хрустели разбитые сердца и раздавался плач по испарившемуся в неизвестном направлении кавалеру. Гуляли девушки со вкусом и много.
Теперь к нему регулярно стояла очередь из тех, кто желал облегчить душу. Попутно девицы тащили ему какое-нибудь угощение, сигареты, дарили майки-брюки. Делать удивленное лицо и восклицать: «Да вы что? Это ж дорого!» — смысла не имело ни малейшего. Бесплатное ведь, и чисто по-дружески. Не забывали позвать, когда забивали очередной косяк с марихуаной. Раньше он при Лизе об этом помалкивал, но теперь выяснил, что все в порядке вещей. Уже хорошо.
Пользы для разведки от таких посиделок не было никакой, но зато он уже через несколько дней стал своим парнем и никто не задавал ему само собой напрашивающихся вопросов, откуда он взялся или чем по жизни занимается. Все прекрасно знали, что он из комнаты номер одиннадцать, что прямо у лестницы. Про работу вообще никто не интересовался, априори известно, что он чем-то занят, по-другому не бывает.
Единственным исключением была Тамара. Непонятно почему, но она имела большой зуб на Лизу. И не упускала случая регулярно продемонстрировать ему свои «выдающиеся достоинства», при каждом удобном случае строила глазки и сыпала намеками, норовя затащить в гости. В другой обстановке он бы не стал ломаться и проверил, насколько далеко простирается ее готовность флиртовать. Все-таки любопытно познакомиться с таким роскошным телом поближе, но Лиза при малейших поползновениях со стороны брюнетки начинала нервничать и не на шутку ревновала. Никита старательно делал вид, что не понимает, чего добивается Тамара. Тут, без сомнений, наличествовала подковерная борьба, о которой ему забыли рассказать. Впрочем, им было хорошо вдвоем с Лизой, а дополнительные проблемы никому не нужны.
— Вылезай, — сказала Лиза, что-то быстро переключив на пульте. Крышка гроба с легким жужжанием отодвинулась, освобождая выход на свободу. Он с кряхтеньем встал и потянулся. — Слушай, — недовольно скривилась она, — не устраивай цирк. Мне надо знать, как все прошло, а не выслушивать твои стоны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
