ним не лезли – отпугивал обывателя черный мундир. Да и морок на лице, прямо скажем, общительность не стимулировал.
Павел уже приметил несколько местечек, пригодных для засады. Там валун, за которым можно встать чуть ли не во весь немалый Пашкин рост, а там куртина можжевельника, ветки которого подозрительно подрагивают совершенно не в такт с игривыми порывами легкого сквознячка.
Это место, надо полагать, потому и приспособили для дневной стоянки – здесь был затишек, и сквознячок был именно сквознячком, а не турбулентной жутью, которая временами наваливалась на магически укрепленные тенты повозок там, где над дорогой нависали скалы с отрицательным уклоном.
Парни то и дело переглядывались поверх пламени костра. Все трое нервничали. Посреди особенно длинного перегляда с Ованом Пашка протяжно и как-то сладострастно выдохнул, сбивая в сторону тугой парок над своей кружкой – сиротская пустота эфира вдруг заполнилась приветственным ревом Раша. «Фу, Раш! Тихо!» – поспешил откликнуться Павел. Серьезность приказа никак не вязалась с воркующими интонациями – бог даст, нынче горы не обвалятся от нгурульего рыка. Кабы не мороки, то счастливые глуповатые рожицы ребят, воссоединившихся со своими партнерами, сильно бы озадачили обозников.
Как ни сторожились наездники, а момент нападения прошляпили – что-то вжикнуло и звякнуло о камни. Ован качнулся вперед, да так сильно, что содержимое его кружки не только выплеснулось, а до огня долетело. Над углями с шипением взметнулся столб пара. Такой ощутимый тычок в спину и металлический лязг мог означать только одно – в Ована метнули нож. Заговоренный китель защитил от ранения, но не от удара. Хорошо, хоть не камень и не в голову. Ножиком метили в туловище, и это было удачей, потому что, сидя плечом к плечу с попутчиками, круговой щит не поднимешь, так-то. Благо, что подобный вариант парни обговаривали еще с командиром: задача – рвануть подальше от людей и звать на помощь.
– Нападение! К повозкам! – отскочило от гор заполошное эхо – Коста быстрее всех сообразил, что произошло. Он вскинулся на ноги, и в направлении нападавшего почти наугад устремилось горячее содержимое всех наполненных кружек. Сильного урона противнику так не нанесешь – слишком рассеянная атака, слишком торопливое, а потому небрежное исполнение. Ну, хоть отвлечь, заставить затаиться или, наоборот, суетливо двигаться… Выиграть для кого-то несколько жизненно важных мгновений.
«Ра-а-аш, ко мне!» – мысленно орать очень удобно – дыхание не сбивается. Оскальзываясь на мелких осыпях и спотыкаясь, Пашка несся к предписанному месту – на дорогу позади каравана, ведь Раш, а возможно, кто-то еще, пойдет на него, Пашку, как на ориентир. Негоже, если могучие звери потопчут обозников и распугают трусливых тирлов. Да и крайнюю повозку не худо бы защитить, а то обнесут под шумок, пока в середке идет заруба.
Возле уха снова вжикнуло. Не нож. Похоже, за густым можжевельником засел арбалетчик. А у Пашки всей защиты – та, что в мундир встроена. Магии-то своей нету. Туловище и ноги кое-как защищены, а голова – только что морок внимание стрелка отвлекает. А потому – шевели, Паха, батонами, возок уже близко…
Раш вынырнул из подпространства в паре шагов, Павел аж шарахнулся, это и уберегло его от второго болта. Нгурул коротко рявкнул, пустил по шипам судорожную волну – стряхнул докуку-пассажира – и снова исчез. Можжевеловые кустики прекратили свое существование вместе с тем, кто в них прятался. Попасть под нгурула – все равно что под асфальтоукладчик, с той лишь разницей, что лепешка получится с перфорацией.
Каким чудом стражник, приписанный к Рашу, исхитрился отскочить без урона? Но повезло – отскочил и тут же пошатнулся от удара камнем в нагрудник. К возку бежали человек десять оборванцев с дубинами, но через миг половину их смело медно-бронзовое чудовище.
В общем-то, Пашке особо и подраться не довелось. Ну, помахал пикой с отравленным наконечником, так это больше чтоб отогнать, чем ранить. Знакомый по тренировкам стражник со знанием дела прикрывал спину.
А потом в дело вступили нгурулы. Все нгурулы.
Мощь, неуязвимость и чутье…
– Не убивать! – Приказ главного наездника несколько запоздал – звери вспомнили вкус крови. Они мгновенно отыскивали затаившихся варнаков. Среди редких кустов, под камнями, в трещинах скал. Везде. Каждый, кто пытался бежать, умирал. Только воля наездника спасала от смерти тех несчастных, которые, придавленные ужасом, оставались на месте. Только воля Раима и Свапа удерживала стаю от трансформации в боевую форму, и тогда смело бы не только каторжан, но и обозников вместе с их повозками. Каждый, кто не свой, – добыча. Застоялись зверики.
Павел и Коста загнали в глухой грот какого-то оборванного паренька, явно мага-ходока, если судить по тому, как долго малец исхитрился водить за собой двух взрослых тренированных парней. Видать, силенки у него были уж на исходе, потому как каждый прыжок был не более десятка метров – в горах отличная фора, если противник твой просто пешеход.
– Кто у вас здесь, Мартун? – шагнул из подпространства лавэ Шенол.
– Похоже, что ходок, командир. Гоняемся за ним, как Раш за Тырей. – Лавэ с интересом уставился на бегунца, чуйка мага недвусмысленно сигналила, что Пашка прав – ходок. Совсем молоденький, еще можно перевоспитать, обучить и на службу короне приставить. Понятно же, что в таком возрасте парнишка загреметь на каторгу никак не мог – малолеток в рудники не гонят, смысла нет. Значит, из тех, кто на каторге – вот уж редчайший случай – народился. Да еще одаренный, да еще ходок. Нет, такой ресурс Раим упускать не собирался. Одаренный! От него нужно хотя бы потомство получить, если служить не захочет.
Пашка поднял руки в успокаивающем жесте и попытался шагнуть к беглецу, но лавэ удержал:
– Я сам. Вы бы хоть мороки сняли, совсем ребенка запугали. – И, обращаясь к пареньку, который все вжимался и вжимался спиной в камень, не рискуя драпануть в подпространство, бронзовые туши нгурулов за спинами черномундирников не располагали к рискованным экспериментам: – Спокойно, малыш. Спокойно. Не убегай. Мы просто поговорим. Я же чувствую, как ты устал. Я обещаю тебе свою защиту…
Раима подмывало использовать ментал. Чего стоит связать волю юного разбойника и обездвижить его? Щиты у пацана неплохи, явно мастер ставил, но для Раима не проблема, сковырнет и не заметит, но это означало бы убить малейшую надежду на доверие в будущем.
– Давай поговорим. Хочешь
